Востоке – родине ядов, и в Южной Америке. Кто же из них привез яд?

– Вурали или кураре хорошо известен как яд, которым южноамериканские индейцы с верховьев Ориноко смазывают кончики стрел. Основной ингредиент этого яда получают из коры растения Strychnos toxifera, на котором также произрастают рвотные орехи.

Меня словно озарило. Я быстро обернулся к Вандердайку, сидевшему возле миссис Ролстон. Его каменный взгляд и тяжелое дыхание говорили мне, что он понимал смысл действий Кеннеди.

– Крейг, во имя всего святого! – вырвалось у меня. – Вандердайку срочно требуется рвотное!

На лице Вандердайка проскользнула слабая улыбка, показывающая, что он уже находится вне нашей власти.

– Вандердайк, так это вы были последним человеком, который видел Лору Уэйнрайт и Джона Темплтона живыми, – произнес Крейг с каким-то ледяным спокойствием. – Стреляли ли вы в них дротиком или нет, мне неизвестно. Но вы – убийца.

Вандердайк поднял руку, словно соглашаясь с ним. Обратно она упала безвольно, и я заметил кольцо с лазуритом. Миссис Ролстон бросилась к нему.

– Вы ничего не сделаете? Есть ли противоядие? Не дайте ему умереть! – кричала она.

– Вы – убийца, – повторил Кеннеди, словно отвечая на последний вопрос.

Рука снова шевельнулась в знак признания, и на ней сверкнуло кольцо. Наше внимание было приковано к Вандердайку. Миссис Ролстон, на которую никто не обращал внимания, метнулась к столу и взяла тыкву. Прежде чем О`Коннор успел остановить ее, она успела лизнуть черную субстанцию. Совсем немного – О`Коннор быстро выхватил у нее тыкву и швырнул ее в окно, разбив при этом стекло.

– Кеннеди! – отчаянно выкрикнул он. – Миссис Ролстон проглотила немного яда.

Крейг казался настолько сосредоточенным на Вандердайке, что я повторил фразу О`Коннора. Не поднимая взгляда, Кеннеди ответил:

– О, кто угодно может глотать его – странно, но яд никак не действует, даже если глотать его в больших количествах. Сомневаюсь, слышала ли об этом миссис Ролстон. Будь это так, то она бы скорее попыталась поцарапать или уколоть себя, но не глотать его.

Если прежде Крейг был равнодушен к состоянию Вандердайка, то теперь, получив признание, он начал действовать. Вскоре Вандердайк был уложен на пол, и Крейг взялся за аппарат, который я видел днем.

– Я подготовился к этому, – объявил он. – Это аппарат для искусственного дыхания. Нотт, держите этот резиновый раструб у его носа и запустите кислород из баллона. Вытащите его язык – чтобы тот не провалился в горло и не задушил его. А я буду работать с его руками. Уолтер, сделай жгут из носового платка и перетяни мышцы его правой руки. Это удержит яд от распространения по остальному организму. Единственное известное противоядие – искусственное дыхание.

Кеннеди лихорадочно выполнял те же движения, которыми оказывают первую помощь утопленнику. Миссис Ролстон стояла на коленях подле Вандердайка, тихо плача и целуя тому руки и лоб, если Кеннеди хоть на мгновение останавливался.

– Шайлер, бедняга, как ты мог сделать это?.. В тот день я была с ним. Мы катались на его машине, и когда мы проезжали через Уиллистон, он сказал, что хотел бы на минутку остановиться – чтобы пожелать удачи Темплтону. Я не подумала, что в этом есть что-то неестественное – ведь он говорил, что больше не имеет ничего против Лоры Уэйнрайт, а Темплтон, если и работает против нас, то лишь выполняет свой долг. Я и позабыла, что против нас выступал Джон, а вот Шайлер не забыл. Ох, бедняжка… зачем ты это сделал? Мы могли бы отправиться куда-нибудь еще и начать сначала – не впервой ведь.

Наконец, веки Вандердайка встрепенулись, и он самостоятельно вздохнул один или два раза. Очнувшись, он осознал, где находится. Приложив усилие, он поднял руку и провел по лицу. Затем он снова упал, утомившись от приложенных усилий.

Но в конечном итоге он все-таки оказался вне досягаемости закона. Не существует такого жгута, посредством которого можно удержать яд в царапине на лице. Сознание было при нем, он мог видеть и слышать, но не мог ни пошевелиться, ни заговорить. Жизнь покинула его конечности, лицо, грудь, и в самом конце – глаза. Не знаю, можно ли представить более ужасную пытку, чем эта: понимать, что твое тело, орган за органом, постепенно умирает, тогда как твой разум теплится внутри будущего трупа.

Я в недоумении разглядывал царапину на лице Вандердайка.

– Как он поцарапался? – спросил я.

Крейг осторожно снял и обследовал кольцо с лазуритом. Возле ляпис-лазури он нашел полую точку, скрытую от постороннего глаза. При помощи пружины, иглы и небольшой емкости внутри кольца убийца мог поцарапать жертву, пожимая ей руку.

Я содрогнулся, ведь однажды и мою руку пожимал тот, кто носил это ядовитое кольцо, убившее Темплтона, его невесту, а теперь и самого Вандердайка.

VIII. Случайное возгорание

Мы с Кеннеди встали рано, поскольку торопились отправиться на выходные в Атлантик-Сити. Кеннеди затягивал ремни на своей дорожной сумке и что-то бормотал себе под нос, когда открылась дверь и показалась голова посыльного.

– Здесь живёт мистер Кеннеди?

Крейг раздражённо схватил карандаш, написал своё имя на квитанции и разорвал конверт. После его долгого молчания у меня появились дурные предчувствия. Моё сердце билось в ожидании прогулки по Атлантик-Сити, но с появлением посыльного я интуитивно почувствовал, что дощатая набережная не увидит нас на этих выходных.

– Боюсь, Уолтер, поездка в Атлантик-Сити отменяется, – серьёзно произнёс Крейг. – Ты помнишь Тома Лэнгли, он учился вместе с нами в университете? Вот, прочти.

Я отложил свою безопасную бритву и взял письмо. Том не расщедрился на слова, и я сразу понял, что случилось что-то серьёзное. Отправлено оно было из Кэмп Хэнг-Аута на горном хребте Адирондак.

Дорогой старина К., – Том сразу писал по делу, – не мог бы ты приехать сюда на первом же поезде, после того как получишь это письмо? Дядя Льюис умер. Очень загадочным образом. Вчера вечером, вернувшись домой, мы почувствовали странный запах. Не обратили на это особого внимания. Этим утром мы нашли его лежащим на полу в гостиной, голова и грудь в буквальном смысле сгорели дотла, но нижняя часть тела и руки остались целы. В комнате нет никаких следов пожара, только большое количество маслянистой копоти. Кроме этого ничего необычного. На столе около тела стоял сифон для сельтерской воды, бутылка импортного джина, лаймы и стакан из-под коктейля Рикки. Мы убрали тело, но я никого не пускаю в комнату до твоего приезда, чтобы ничего не трогали. Пригласи с собой Джеймсона. Дай знать, если вы не сможете приехать,