Таня кивнула, в задумчивости закусывая губу. Она довольно долго молчала, а Ян искоса наблюдал за выражением ее лица: она то хмурилась, то как будто что-то придумывала, но сразу отметала версию. В конце концов она спросила:

– А как вообще можно получить доступ к серому потоку? Твой случай был достаточно уникальным, как я понимаю, хотя бы потому, что в нем участвовала вся из себя уникальная я с двумя потоками.

Ян улыбнулся с такой гордостью, словно она сделала какое-то открытие.

– Это очень правильный вопрос. И именно из-за него я не ночевал сегодня дома. Видишь ли, я хоть и эксперт в темной магии, но все же не энциклопедия с ответом на любой вопрос. Поэтому я навещал Марка Аранта. И мы полночи искали варианты, как это могло произойти.

– Кто такой Марк Арант?

– Глава Темного Ковена, – деланно безразлично ответил Ян, но Таня все равно заметно напряглась и выразительно посмотрела на него.

– Думаешь, хорошая идея прибегать к такой помощи?

– Хочу тебе напомнить, что темный не равно плохой. И теперь, когда я точно знаю, что совершаю в твоем сне, я уверен, что его наводят с целью подставить меня. А раз там фигурирует и эмблема Ковена, то подставить хотят и их тоже. Значит, с Темным Ковеном у нас общий враг, а это уже хороший повод для дружбы.

– Но ведь вчера ты этого еще не знал.

– Не знал. Но если честно, подозревал. Последнее время я подозревал, что ты молчишь, потому что я в твоем сне делаю что-то страшное. Если бы что-то страшное происходило со мной, ты бы все-таки рассказала, чтобы предупредить меня.

Таня была вынуждена признать его правоту.

– Так ты смог что-то выяснить?

– Тут мы опять вступаем на почву неподтвержденных теорий, но нам ведь не привыкать? – Ян криво усмехнулся. – Мы с Арантом долго ломали голову, но в конце концов нашли только один вариант, более или менее похожий на правду. Существует разновидность ритуала инициации, когда к демону вместо одного мага привязываются сразу двое. Так придумали делать маги, которые были не до конца уверены в том, что смогут держать демона в узде. Однако этот ритуал не прижился по той причине, что такая связь намертво связывала и магов. И если один из них погибал, то погибал и второй. На такой риск мало кто соглашался идти и в мое время, а теперь тем более. Однако теоретический шанс выжить есть. Например, если из пары погибнет тот, кто был заметно слабее по собственному потоку. Конечно, вариант очень сомнительный, маловероятный. Но в его пользу говорит хотя бы то, что в тот же день, когда была разорвана моя связь, погиб один темный маг. Геллерт Ротт. Глава монархического культа, за которым стояло достаточно фанатиков. Кто-то из них вполне мог рискнуть собой, чтобы помочь своему хозяину справиться с демоном. Конечно, шансов, что он выжил после смерти Ротта, очень мало, но они есть.

– Око за око, любовь за любовь, – повторила Таня. – Может быть, не соратник, а близкий родственник или женщина?

– Может быть, – согласился Ян. – Надо будет найти способ проверить все варианты. Твой отец сможет помочь?

– Чем именно?

– У него административная должность в Легионе, уровень достаточно высокий. Он может достать и скопировать личное дело Ротта и материалы по расследованию, которое проводилось после его смерти. Нам нужны все возможные связи.

– Я спрошу, сможет ли он помочь, – кивнула Таня. Потом она снова подалась вперед, потянувшись к мужу через стол. – Вот видишь. И я тебе чем-то пригодилась. А то все сам да сам. Вместе мы сильнее, Ян.

Он улыбнулся и полностью повторил ее движение. Теперь между их лицами осталось всего несколько сантиметров.

– Да, пожалуй, ты права. Но теперь, когда мы разобрались с этим и прикинули план дальнейших действий, позволь спросить. Что ты там говорила про детей?

В ответ Таня только загадочно улыбнулась.

Хильде казалось, что она вот-вот заснет прямо с открытыми глазами, несмотря на то, что они слезятся и болят. Или неаккуратно моргнет так, что веки сомкнутся и уже не разомкнутся.

Они копались в записях Петра добрых три часа, а ей казалось, что прошла целая вечность. И она, и Мор осознавали, что не найдут папки с большой надписью: «Секретное расследование Петра Кросса». Если такая папка и существовала, то она либо хранилась в каком-нибудь тайнике, либо была изъята официальным следствием. Им оставалось уповать на то, что Петр сделал какие-нибудь записи на случайном клочке бумаги, который они смогут найти и опознать. Поэтому им приходилось просматривать чуть ли не каждую страницу конспектов, рефератов, черновиков, блокнотов и даже учебных книг. Каждую записку, закладку, вырванный из тетради листочек…

Работа была монотонной и убаюкивающей. Хильда принялась за нее с энтузиазмом, который угас уже к концу первого часа. Однообразные движения, приглушенный шелест листов в гробовой тишине гостиной Мора, которую нарушало лишь едва уловимое ухом шуршание пузырьков воздуха в аквариуме… Помноженное на недосып последних двух дней, все это с каждой минутой делало ее веки все тяжелее, а взгляд – все менее сфокусированным. Порой ей казалось, что она откладывает в сторону очередную кипу макулатуры, даже не помня, чем она была. Возможно, по невнимательности она уже давно пропустила нужную запись, и теперь они ничего не найдут.

О том, что еще два дня назад вся эта кипа бумаг и книг была жизнью молодого здорового парня, у которого имелись серьезные амбиции и большие планы на жизнь, она старалась не думать.

У нее давно затекли шея и плечи, спину ломило от усталости, поэтому она все чаще позволяла себе откидываться на спинку дивана, на котором они сидели вместе с куратором, и вытягивать ноги вперед. Если бы в этой позе ее не клонило в сон сильнее, она бы вообще только так и сидела.

Скинув в ящик с отсмотренным очередную стопку устаревших рефератов, Хильда потянулась за новой стопкой книг и горестно вздохнула. Мгновение спустя она почувствовала на себе насмешливый взгляд куратора.

– Даже не смотрите на меня так, – попросила она. – Я никогда не рвалась в следователи, а теперь и вовсе не хочу иметь с ними ничего общего.

– Хотите сказать, что практическое упражнение в болоте понравилось вам больше?

Хильда вспомнила корчащуюся в огне нежить, ее пронзительный крик, холодящий сердце, полумертвого некроманта и смесь отчаяния с безысходностью от осознания возможной скорой кончины себя любимой и… уверенно кивнула.

– Определенно, – категорично заявила она. – Пусть там и было страшно, я этого не отрицаю. Но зато не было так нудно.

– Работа следователя не всегда такая нудная, – заметил Мор, тоже откидываясь на спинку дивана и вытягивая вперед больную ногу. Хильда видела, как он слегка поморщился и осторожно погладил бедро, как будто прогоняя из ноги боль. – Порой бывает и опасной. И интересной.

– Ключевое слово здесь – бывает, – фыркнула Хильда.