Роди ничего не оставалось, кроме как пустить ящера к ближайшему высокому бархану. Сбежать это не поможет, но хотя бы от пуль укроет. Манис снова набрал темп. Рана причиняла боль, и он периодически мотал головой, но продолжал бежать. Резво взобрался на гребень, куда направил его наездник, и легко спустился по крутому склону.

Роди понимал, что на раненом ящере ему от погони не уйти, и решился на отчаянный шаг. Оказавшись у подножия бархана, он резко повернул маниса вправо и принялся лупить пятками чешуйчатые бока, заставляя разогнаться. По его расчетам, он должен был выскочить прямо на командира отряда охранников, наверняка огибающего сейчас бархан.

Преследователь с разбитым лицом поднялся на гребень, разгадал маневр беглеца и стал кричать, предупреждая товарища. Но ветер относил слова прочь. Поэтому, когда Роди на полном ходу появился из-за песчаной косы и, заорав, повел ящера на таран, командир не успел отреагировать и уклониться.

Манис задрал голову и врезался грудью в бок сородича. Роди держался за поводья мертвой хваткой, но все равно чуть не полетел на песок следом за противником.

Над местом столкновения поднялись клубы пыли. Раненый манис под Роди едва не оступился, подминая под себя опрокинутого сородича и его всадника. Роди стал настегивать его, заставляя выбраться из образовавшейся кучи-малы. Наконец манису это удалось, и он снова побежал вперед. Пыль шлейфом потянулась следом.

Расслабляться было рано — оставался третий охранник. Роди оглянулся и увидел его. С перепачканным кровью лицом, с диким взглядом, преследователь гнал своего маниса, размахивая иззубренным тесаком, и приближался с каждым мгновением.

Роди снова ударил пятками по бокам ящера. Он уже не выбирал направление — лишь бы оказаться подальше от страшного сверкающего лезвия. Лицо охранника выражало такую ярость, что не приходилось сомневаться — как только догонит, сразу искромсает на куски.

Они скакали в пустыню. Роди старался огибать высокие барханы, чтобы сохранить ящеру силы как можно дольше. Какое-то время удавалось удерживать дистанцию, но вскоре раненый манис стал уставать. И расстояние начало сокращаться.

Роди не мог разглядеть за пылью, но представлял, что преследователь злорадно ухмыляется, предчувствуя скорую расправу над беглецом. Их разделяло не больше десяти корпусов маниса. Скала Перст и двое охранников остались далеко позади.

У Роди появилась мысль остановиться, попробовать договориться — торговаться же он умел. Но что он мог предложить разгоряченному погоней командиру отряда? Ни денег, ни ценных вещей не было, а коробку с жидкостью он не отдаст ни при каких обстоятельствах. Оглянулся. Пять или шесть корпусов.

Охранник и правда улыбался. Хотя это больше походило на звериный оскал. Покрытый пылью с головы до ног, он выглядел как сказочный демон. При этом ужасно настоящий. Еще немного — и его тесак обрушится на спину Роди, разрубая кости, мышцы, внутренности…

Подавив приступ страха, парализующего тело и разум, ветровой решил, что нужно действовать, пока еще есть возможность. Раз на манисе не спастись, значит надо его бросить!

В голове родился план — безумный, невыполнимый… особенно если размышлять, вместо того чтобы действовать.

Роди снял с плеч мешок, намотал лямки на кисть. Потом оперся руками о хребет маниса, подобрался и прыгнул. Ноги по щиколотки погрузились в песок. Сразу кувыркнулся, смягчая падение, и быстро поднялся.

Охранник направил ящера на него, замахнулся тесаком…

Роди вложил в удар всю силу. Мешок с коробкой и водой описал дугу и обрушился на грудь преследователя. Охранник, так и не успев опустить занесенную руку с оружием, слетел с маниса и плашмя грохнулся на песок.

Роди не сумел увернуться от шершавого бока мчащегося ящера и отлетел в сторону. Оглушенный, он на миг потерял сознание, но быстро пришел в себя и снова вскочил. Хотел побежать к поверженному врагу — ноги не послушались. Он упал в песок и на этот раз встал уже с большим трудом. Зашагал в сторону охранника. Тот не шевелился. Тесака в руке не было — видимо, отлетел куда-то при падении, — изо рта и носа текла кровь.

Роди постоял рядом, тяжело дыша, сжимая в руке мешок и испытывая огромное желание ударить им охранника по голове. Но были дела поважнее — например, поймать маниса, и лучше того, который не ранен. Оба ящера, на полном скаку оставшись без седоков, умчались далеко, скрывшись за барханами. Роди бросил еще один взгляд на бесчувственного охранника, развернулся и пошел по следам манисов.

Ноги подкашивались. Он несколько раз упал — похоже, ящер здорово его приложил. Вскоре Роди уже еле шагал. Потом вынужден был сесть на песок. Достал воду, напился, слегка намочил голову и укрыл ее рубахой. Хотелось прилечь, вытянуться на горячем песке, забыться. Но этого он не мог себе позволить. Командир отряда охранников наверняка уже оправился от падения и двигается сюда. Нужно найти маниса до его появления.

Роди заставил себя подняться и побрел дальше. Следы привели его на вершину бархана. Оба ящера стояли внизу, у подножия. А рядом с ними, осматривая содержимое наспинных сумок, копошились мутанты. Полдесятка.

Роди замер на мгновение, бросился на песок и отполз назад. Но было поздно — его заметили. Из-за гребня донеслись крики.

Он поднялся и заставил себя побежать. Скрыться ему не удалось — два камня, соединенные между собой длинными кожаными ремнями, со свистом рассекли воздух и оплели ноги. Роди со всего маху грохнулся лицом вниз. Перевернулся на спину и попытался освободиться, с отчаянием наблюдая за приближением пятерых мутантов, спускающихся по склону бархана. Вытащил из ремней одну ногу, сразу встал, но мутанты уже настигли его и окружили. Роди приготовил свое единственное оружие — мешок.

— Ну, давай! Кто пер…

Удар по затылку оборвал его на полуслове, погрузив во мглу небытия.

Стоило сделать вдох — и едкий дым, черными клубами витавший вокруг, обжег горло и легкие. Роди зашелся в удушливом кашле и очнулся. Приподнялся на руках, пытаясь выкашлять из себя всю гадость. Кто-то с силой похлопал его между лопаток, потом помог сесть. Роди почувствовал, что спина уперлась во что-то упругое, открыл слезящиеся глаза и осмотрелся.

Он находился в каком-то помещении. Сильно чадивший костер почти не давал света, лишь делал окружавшую темноту еще непроницаемее. Рядом, разгоняя руками дым, сидел человек. Его лицо было какого-то странного коричневатого цвета. Роди не сразу понял, что это от песчаной пыли и копоти, и только приглядевшись внимательнее, узнал в нем того самого охранника, которого сшиб мешком с маниса.

Роди непроизвольно подался назад, но стена за спиной спружинила и толкнула вперед. Прикоснувшись к ней рукой, он понял, что это натянутые шкуры, и догадался, что находится в жилище мутантов — тумайнаке.

— Пришел в себя? — хмуро спросил охранник. На нем уже не было доспехов, он сидел босой, в одних штанах и рубахе.