– Может быть. Но я хочу, чтобы было так.

Он кивнул мне на кровать. Я мысленно напряглась, но в следующее мгновение поняла, что Дзарн отворачивается лицом к другой стене и принимается снимать плащ, но не глядя на меня.

Я осторожно подошла к матрасу и, не раздеваясь, легла. Дзарн же, закончив, прилёг на узкую скамью и укрылся плащом.

– Спокойной ночи, – только и проговорил он, и почти сразу заснул.

Утром Дзарн проснулся раньше меня – солнце едва ещё только показалось в окно. Ему надо было отправлять в дозор, но, сменив рубашку и по новой застегнув на плече плащ, он, вместо того чтобы уйти, присел на краешек моего матраса и долго разглядывал меня.

Ощущение этого взгляда, видимо, и стало причиной того, что я проснулась и приоткрыла глаза.

– Доброе утро, – протянула я, не зная, что ещё можно сказать, когда на тебя смотрит подобное знатное, красивое и юное существо. Впрочем, мне самой тогда было едва ли девятнадцать, и всё же в сравнении с шестисотлетним демоном Дзарн мне казался до невозможности молодым.

– Доброе утро, – улыбка коснулась его губ.

Я потянулась, восстанавливая кровоток.

– Я должен уйти, – тем временем сообщил он, – тебе нужно что-нибудь?

– Еды… воды… – я пристально посмотрела на него, – мне хотелось бы, чтобы мне принесли пару книг. Я с ума схожу, сидя здесь целый день.

Я почти не сомневалась, что Дзарн откажет – но он лишь поколебался несколько мгновений, а затем кивнул.

– Тебе принесут сборники легенд.

Мне на долю секунды показалось, что он всё знает обо мне. Но Дзарн встал, и это ощущение прошло.

– На карауле будут стоять двое моих друзей, – продолжал тем временем он, – не пытайся подговорить их тебя отпустить, они полностью верны мне. Но и тебе не причинят неудобств.

Я пожала плечами, принимая сказанное как факт.

– Почему ты стараешься ни в чём меня не ущемить? – задала я вопрос.

Тень пробежала по лицу Дзарна, но он промолчал. Взял лежавший под скамьёй пояс с мечом, повязал его. Закинул за плечо лук и ушел.

Я откинулась обратно на матрас. Всё складывалось куда лучше, чем могло – меня не только не собирались убивать, но к тому же у меня были все перспективы захватить влияние в доме Сайсов.

Только смутное беспокойство не переставало меня терзать. Стоило закрыть глаза, как снова перед мысленным взором вставали почерневшие, расширившиеся зрачки Дзарна, глядящие на меня.

Так, лёжа на меховом покрывале и глядя в потолок, я успела задремать. А когда снова открыла глаза, обнаружила, что один из стражей стоит рядом со мной и держит стопку книг в руках

– Посмотрите, госпожа. Это вам подойдёт? – сухо спросил он. Насторожённость отражалась на его лице.

Я села, встряхнула головой, отбрасывая волосы назад, и приняла книги из его рук.

– Истории тысячи миров. Первый том, – прочитала я, и сердце гулко ухнула, – да, – я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно. – Да, это то, что я мечтала почитать!

Страж коротко поклонился и, оставив меня наедине с книгами, вышел прочь.

Нужно было сделать это с самого начала.

Утонув в книгах с головой, я запоем читала легенды одну за другой – и с удивлением понимала, что обрывки жизни Радагара сходятся далеко не с одной.

Тут и там встречала я обрывки историй о воине, ставшем рыцарем ради любимой, а затем и чародеем – но так и не добившимся её взаимности. Различались лишь имена. Тут и там мелькали обрывки историй о страннике, долгие годы посвятившем войне, чтобы в конце концов оказаться изгнанным из своих земель. И, разумеется, о человеке, обретшем силу демона, я тоже нашла немало.

Я захлопнула книгу и минут пять смотрела перед собой, размышляя над тем, что нашла. Человек несведущий мог бы решить, что такое количество повторов говорит лишь о том, что Радагар пудрил мне мозги. В сущности, и я не исключала этот вариант. Но в голове крутилось и ещё кое-что.

Легенды – как подобие моих отражений в воде. Всё, что случается в одном мире, отражается и в других мирах.

Чем ближе события к истинному миру, тем больше они дают «кругов на воде». А значит, верно и обратное… чем больше легенд повторяют одно и то же событие, тем ближе его источник к «пузырьку пузырьков».

Я откинулась назад на подушки и уставилась в потолок. Оставалось проверить ещё одну ниточку, но я уже слишком устала, чтобы рассчитывать всерьёз на внимательность своих глаз.

Дневной свет за окнами уже тускнел, и сквозь шторы всё отчётливее пробивался прохладный ветерок. Хотелось выйти из комнаты и размять ноги, вдохнуть запах леса, но я уже видела, когда страж приносил мне книгу, что две непреклонные и равнодушные фигуры сторожат мой покой.

На меня в который раз за последние дни находила тоска. Всё своё детство я провела взаперти, в башне магов. Выбралась из неё – только затем, чтобы Физэн запер меня в четырёх стенах. Время, проведённое с Радагаром, подарило мне иллюзию свободы – но оказалось слишком недолгим. И вот, я снова под замком. Снова моей жизнью управляет мужчина, и я даже не знаю толком, чего он хочет от меня.

– Радагар… – прошептала я, пытаясь сложить воедино рисунок историй, прочитанных сегодня и касавшихся его. Но вместо этого мысли уплывали вдаль – туда, где его руки ласкали меня, а губы касались моих плеч.

Он не мог лгать. Ни один человек не сможет притворяться так. Тогда почему он так легко использовал и предал меня?

Я испустила стон и ударила по перине кулаком.

«Вот тебе и вся любовь», – думала я. Закончилась раньше, чем ты успела толком поверить в неё.

Путаясь в собственных мыслях и утопая в воспоминаниях, я сама не заметила, как задремала. И даже не удивилась толком, что увидела во сне тот парк, где мы проводили день за днём.

Слуги соорудили для нас кружевную беседку, навес над которой оберегал и от солнца, и от дождя. Мы лежали на подушках в полуярде друг от друга, и Радагар смотрел на меня, а я отчётливо видела улыбку в его глазах.

Он хотел быть рядом со мной. Иначе быть не могло. Он подавал мне виноградинки и цукаты, и я губами ловила их, подхватывая с его красивых пальцев. И тогда в глазах Физэна загорался внимательный огонь – как будто он чего-то ждал от меня. Чего?

– Покажи своё настоящее лицо.

Я озвучила свою просьбу, и в воздухе между нами повисла тишина.

Никогда не решалась просить об этом наяву. Лицо Физэна устраивало меня, и я боялась даже себе задавать вопрос – что было бы, если бы эти двое, душа демона и тело прица – перестали быть одним целым?

Радагар долго-долго молчал. Чтобы потом впервые в жизни отвести от меня взгляд и сказать:

– Это исключено.

Его голос был спокоен, и это спокойствие гипнотизирующе действовало на меня – и в то же время болью отзывалось в груди.