Чейн еще раз поклонился. У него возникло ощущение, что разговор скоро прекратится, вопреки его желанию, и он заторопился. Так много хотелось задать вопросов великому Учителю человечества!

Но Христос неожиданно поднялся.

— Морган, не стоит задавать мне вопросы, на которые я не знаю ответа, — мягко промолвил он. — Мне ведомо, какая печаль терзает твое сердце. Галактических паломников очень много, но они составляют лишь ничтожную часть тех, кто когда-либо жил на обитаемых мирах. И ты страдаешь при мысли о тех, кто так и не смог сдвинуть свои могильные плиты и выбраться из Тьмы во Свет. Я тоже скорблю об этих несчастных.

Когда-то очень давно на Земле жил философ, который видел цель развития человеческой расы в возрождении всех предков, начиная от невинных младенцев и кончая убеленных сединами тиранов и убийц. Увы, этот философ не хотел верить в то, что и в той, другой, жизни Зло даст свои всходы. А это правда, это воистину горькая правда! И я ощущаю, что где-то среди мириадов паломников идет существо, под складками белого одеяния которого спрятан кинжал… Прости, Морган, но я вынужден был открыть тебе эту горькую истину. Иди смело к цели, но не забывай оглядываться. Иногда вспоминай мои слова, которые многие считают самым мудрым моим пророчеством: все мы — только прохожие. Даже ты, великий Один!

Христос поклонился, а затем повернулся и исчез в темноте. По-видимому, он возвращался туда, откуда пришел.

Чейн хотел было окликнуть его, но сдержался. Кто он такой, чтобы просить о чем-то Христа?

Он еще долго стоял, глядя назад. Ему показалось, что какой-то человек дошел до предыдущего изгиба желтой дороги и потерялся среди огней бесчисленных костров.

Отдых закончился, и он дал об этом знать всем паломникам. А потом уверенно пошел дальше по бесконечной дороге. Иногда он оглядывался, чтобы убедиться, не отстали ли путники. О том, что среди них мог скрываться его убийца, он старался не думать. Бессмертие и так оказалось для него тяжелейшей ношей, и, наверное, он будет только благодарен тому, кто сбросит этот груз с его плеч.

И самое главное, он теперь твердо знал, что в случае его гибели на его место встанут другие, куда более достойные этой чести люди и нелюди разных рас.

Но оставшееся время нужно было ценить, и потому, когда настала следующая остановка в пути, он призвал сто людей и нелюдей из числа своих апостолов. И он пришел к ним и стал говорить о том, какой должна быть жизнь будущего галактического Братства там, в Земле Обетованной. Апостолы торопливо записывали каждое его слово, и для каждого оно имело свой смысл. Ему показалось, что один из апостолов человеческой расы отдаленно напоминает Джона Дилулло, но он не подал виду, что когда-то знал этого человека, дабы не выделять одного среди равных.

А потом, когда его ученики устали, он снова пошел вперед, потому что путь предстоял очень долгий.

Прошло меньше месяца с того дня, как Морган Чейн навсегда оставил Клондайк и отправился в новые галактические странствия.

Согласно его указу, временным исполняющим обязанности шерифа был назначен мэр Мэни-сити Донатас Популас. В соответствии с другим указом Чейна немедленно началась подготовка к выборам нового шерифа, которые должны были состояться спустя шесть месяцев.

Нельзя сказать, что пограничники восприняли эти новости с большим энтузиазмом. Они уже привыкли к отсутствию неугомонного Моргана Чейна и однажды даже похоронили его с «подачи» князей Алгиса Аббебе, Шарима и Франца Штольберга. Последующие за этим «выборы» привели к власти Триумвират князей, и от их недолгого правления у большинства людей и гуманоидов остались весьма печальные воспоминания. Особенно это касалось жителей Мидаса, многие из которых быстро угодили в концлагеря за свой слишком длинный язык.

Потом последовало восстание пограничников, битва в космосе с флотом Триумвирата, триумфальное возвращение законного шерифа… Жизнь, казалось, стала налаживаться, и вдруг все опять пошло прахом! Опять эти дурацкие выборы… От них только одна головная боль. Совсем недавно прошли «выборы» Триумвирата, а кто его выбрал, так и осталось неясным. Небось жулики вроде Донатаса Популаса опять начнут дурить простой народ!

Многие поневоле призадумались: а нужна ли им вообще высшая власть? Двести лет Клондайк рос, словно трава в открытом поле, и ничего страшного не случилось. А как только им навязали якобы демократический институт выборов, так наверх сразу же полезла всякая дрянь типа Алгиса Аббебе, черная ему память!

Эти подозрения резко усилились после того, как мэр Мэни-сити собрал пресс-конференцию и заявил о своем горячем желании участвовать в выборах наряду с другими кандидатами. Здесь уж самые простодушные люди и нелюди учуяли что-то неладное. Это как же так: ты — исполняющий обязанности шерифа, ты же возглавляешь комиссию по проведению выборов и ты же — первый из кандидатов? Вот это демократия, заступ ей в дышло! Нет, парни, здесь что-то не так…

Однако в конце пресс-конференции в зал неожиданно вошли Джон Дилулло, Эрих Клайн и Рангор и молча заняли места в первом ряду. Вид у этой тройки был настолько грозным, что многие журналисты поспешили покинуть зал. В фойе они увидели знаменитого парагаранца Гваатха, который с уханьем поднимал над головой стокилограммовую гирю и приговаривал: «Ух, Гваатх, то есть я, кое-кому сейчас врежет по его толстой и наглой роже! Ух, ух, ух!»

И все же колесо выборов покатилось, и его уже никто не в силах был остановить. Постепенно появились и еще несколько достойных кандидатов на пост шерифа. И самым известным среди них являлся Мессар, мэр столицы Саркатии, второго по значению мира в Клондайке. Мессар вместе с Эрихом Клайном возглавлял армию повстанцев, что смогла нанести поражение космофлоту Триумвирата, и пограничники отлично помнили об этом. Они также не забыли о сотрудничестве Донатаса Популаса с Триумвиратом, и потому шансы двух главных кандидатов считались практически равными. Правда, на стороне мэра Мидаса был так называемый «административный ресурс», то есть откровенное мошенничество руководства местных избирательных комиссий.

О том, что происходит за границами Клондайка, пограничники знали очень мало, да и, честно говоря, это их не слишком интересовало. На всех рудниках продолжалась добыча полезных ископаемых, фабрики едва успевали перерабатывать сырье, ювелирные мастерские — обрабатывать драгоценные камни. Рядовые старатели и рабочие чувствовали себя как никогда уверенно и даже кое-где создавали первые профсоюзы, защищавшие их права. Владельцы рудников и фабрик ворчали, но все же шли на уступки, поскольку еще помнили о недавнем восстании. Уж если вчерашнее быдло сумело поставить на колени самых могучих князей, то что они сделают с ними, со своими хозяевами? Лучше не злить вчерашних победителей, по крайней мере в ближайшее время, до выбора нового шерифа. А там видно будет.

Донатас Популас вел себя на удивление спокойно. Правда, поначалу его очень раздражал Рангор, который следовал за ним буквально по пятам. Попробуй обдумать очередной хитроумный ход в избирательной кампании, когда рядом сидит этот мохнатый волчище и не сводит с тебя желтых хищных глаз! Поневоле станешь думать о всяких пустяках, чтобы не попасться на зуб этому зверюге.