Спящие проснулись, засыпавшие вскочили с мест и кинулись к дверям, хватая на бегу оружие. Через дверь со двора донесся вопль, потом торопливые шаги, новый крик, внезапно оборвавшийся… Толкнули дверь, несколько человек, тесня друг друга, с мечами наготове выскочили во двор. В ярком лунном свете перед потрясенными кваргами мелькнула тень, косматая и почти белая, и мгновенно исчезла во тьме за стеной усадьбы. А на дворе остались лежать два человеческих тела. Вокруг были разлиты огромные черные пятна, и никто не сообразил поначалу, что это такое, откуда взялось. Лежавших подняли, и руки всех поднимавших почему-то стали черными, мокрыми, липкими. Мелькало недоумение: в чем они так извозились?

Из хозяйского дома кто-то прибежал с факелом, и стало видно, что горло и грудь у обоих разорваны в кровавые лохмотья и кровь из шейных вен заливает тела и землю вокруг. Оба были мертвы, перевязок не требовалось. И первым чувством остальных стало изумление: что это такое, что случилось?

Покой усадьбы разом кончился: закричали люди, затопали ноги, замелькали факелы. Сгоряча Фримод ярл приказал открыть ворота и сам выскочил в черную ночь с копьем наготове; но окрестности спали, лишь ветер невнятно шумел в вершинах невидимого леса. Фримод ярл вернулся в усадьбу; его люди толпились во дворе и в растерянности обменивались невразумительными восклицаниями:

– Волк! Говорю тебе, волк!

– Да где ты видел такого волка? Ты на зубы погляди! Не у всякого медведя…

– Да что я, медведей не видел? Только я не видел, чтобы медведи прыгали через стену! Это ж тебе не кот!

– Кот! Еще скажи, крыса! Протри глаза – Стюрвига сожрали! Совсем сожрали, насмерть!

Никто не мог и вообразить, что же, собственно, произошло, все казалось дурным сном. Но сон не кончался: факелы горели, люди кричали, а два мертвых тела все так же лежали в трех шагах от дверей дружинного дома. Ощущение было жуткое и нелепое: этого не может быть, но почему-то это есть! Что за зверь мог растерзать людей прямо во дворе усадьбы, перед домом, а потом еще сумел уйти через высокую стену! Да это злой дух, а не зверь! Таких зверей не бывает! Но мертвые тела были, и раны их заставляли содрогаться каждого, кто бросал на них взгляд.

Чудовище! Ночной кошмар в воображении каждого выглядел по-своему, но давящий страх завладел всеми до единого; страх лился с неба вместе с темнотой, и сама местность, которая днем не отличалась от всякой другой, сразу приняла угрожающий и зловещий вид.

– Это, должно быть, отец того гада… ну, Вебранда! – всем подряд говорил Стормунд Ершистый. – Тут болтают, что старый оборотень не очень-то помер… ну, выходит из могилы, когда хочет. Я еще когда слышал! Ну, когда сюда попал. Я говорил, что это брехня, ну, вот… Чего не бывает?

И Стормунд разводил руками, недоумевая, как это «брехня» сумела погубить двух человек.

– Что это такое? Что за тварь бродит? – гневно допрашивал Фримод ярл, вернувшись в хозяйский дом.

Он был не столько испуган, сколько возмущен тем, что какая-то дикая тварь губит дело, начавшееся так удачно и даже весело.

Домочадцы Вебранда жались друг к другу и отводили глаза. Только женщина с зелеными бусами смотрела смело и даже, как казалось гостям, с тайным торжеством.

– Ну, доблестные воины, убедились, как кусается старый оборотень? – ехидно ответила она Фримоду ярлу.

– А ты знала об этом? – крикнул он. – Почему же ты молчала, старая ведьма?

– Все здесь знали, – не смущаясь, ответила Далла. – Все знали, что старый волк выходит из кургана. Он не так прост, чтобы позволить разным наглецам грабить его землю. Ни здешним, ни дальним. Всю округу он держит в кулаке, никто и пикнуть не смеет. И вот что бывает, когда к Вебранду приходят слишком смелые гости! Или если его гости пытаются от него уйти без позволенья! Ваш бородатый крикун знал, что с ним будет, если он попробует сбежать! Оттого-то он и сидел тут смирно целых два месяца, как пес на цепи! Он знал, что отойдет от усадьбы шагов на сто, не больше!

– Врешь, ведьма! – возмутился Стормунд. – Стану я бояться всяких дохлых псов! Навыдумывают тут всякой дряни!

– Слышите? – Далла вскинула исхудалую руку и даже приподнялась на месте. – Это он!

Издалека доносился протяжный волчий вой. Хагир стоял под самым дымовым отверстием, и ему было слышно лучше всех. Протяжный, холодный, как ветер подземелья, вой лился откуда-то издалека и пронизывал насквозь; по коже бежали мурашки. Хирдманы хмурились и бранились вполголоса, стараясь подавить ужас, но тот неудержимо наползал темной волной и грозил залить с головой, утопить, поглотить… Хагир подумал: что бы ни говорил Стормунд сейчас, если он и раньше слышал этот вой, понятно, почему он не пытался сбежать.

Далла села на место с таким самодовольным видом, будто услышала рассказ о великих подвигах своего собственного сына, и тихо покашливала, закрывая лицо краем плаща.

– Вот почему он оставил дом без дружины! – заметил Хагир, обернувшись к Гельду. – Вебранд знал, что оборотень охраняет усадьбу, и потому спокойно ушел со всеми людьми.

Гельд кивнул, но Фримод ярл не согласился.

– Напрасно он думает, что какой-то дохлый пес помешает мне! – яростно восклицал он, потрясая копьем. – Теперь я так просто не уйду! Я ему отомщу за моих людей! Не высовывался бы он из-под земли, так и сидел бы там до Затмения Богов! Но теперь я его вытащу оттуда! Я ему покажу!

– Правильно! – горячо поддерживал его Стормунд. – Этот дохляк, я так слышал тут, всю округу напугал до жути! Они все у него по краешку ходят! Придушить его, чтоб не лазил, нам все тут спасибо скажут! Завтра и пойдем! Говорили, его могила тут близко!

– Ну, где ваш оборотень? – Фримод окинул взглядом лица челядинцев. – Где его нора?

Челядинцы молча пятились, отводили глаза. Многие посматривали на Даллу.

– Вам незачем его искать! – покашливая, ответила она. – Когда ему кто-то нужен, он сам находит.

– Я никогда не жду и не заставляю моих врагов искать меня! – гневно и раздраженно ответил Фримод ярл.

Он шагнул к Далле, взял женщину за ворот и слегка встряхнул; она дернулась, гневно забилась, стараясь вырваться, а прочие челядинцы попятились от них еще дальше.

– Не смей! – яростно крикнула она. – Был бы здесь мой сын…

«А где твой сын?» – готов был воскликнуть Гельд, но Фримод перебил:

– Скажешь ты, дохлая ворона, где оборотень? Или я вытрясу из тебя все твои старые кости! Тебе надоело жить? Я не стану выслушивать дерзости от какой-то грязной свиньи!

– Сам ты… – злобно начала Далла, но вдруг закашлялась. В горле у нее клокотало, и Фримод ярл брезгливо выпустил ее.

Далла долго не могла откашляться, содрогалась всем телом, давилась и сплевывала на земляной пол, потом все же подняла голову.

– Хорошо, – задыхаясь, язвительно ответила она, и ее изнуренное лицо с лихорадочно блестящими глазами показалось ликом самой смерти. – Ищите его, если вам надоело жить. Курган на запад отсюда, за двумя холмами. Его легко найти – там на вершине черный камень. Идите.