Он заговорил торопливо:

– Не ваши лорды, сэр Ричард. Они, как только узнали, организовали погоню. Однако было уже поздно. Сэра Готфрида тайно вывезли в Турнедо! И сейчас требуют огромный выкуп, а также свободный доступ к Тоннелю.

Я прорычал зло:

– Как?.. Как они смогли? У Гиллеберда что, везде свои люди?

Мартин сказал с неловкостью:

– Сэр Ричард, как только вы объединили Армландию, вами заинтересовался не только Гиллеберд. Возможно, в вашем окружении есть люди, что передают сведения и другим королям?.. Но сейчас удар нанес король Гиллеберд. Что будем делать?

Он не сказал, «что будете делать», оставляя себе только роль исполнителя, благородные люди так говорят, когда все в порядке, я хлопнул его по плечу.

– Спасибо, Мартин.

– За что?

– Да так…

Я потер ладонями лицо, слишком много всего свалилось на голову за последние дни.

– Что делать? – повторил он.

– Не знаю, Мартин. Честно, не знаю. Понятно только, что герцога освобождать нужно. И понятно, что откладывать просто нельзя. Хотя у меня и других срочных дел куча, но я пока еще не совсем политик.

– Люди понадобятся? – спросил он. – Я могу подобрать…

– Нет, – прервал я. – Лучше займись пока другим, а то изгрызешь себя. Мне понадобится… уже нужна!.. надежная и хорошо защищенная база для вторжения в страну варваров. Вообще-то, они думают, что это их страна, на самом деле это маркграфство Гандерсгейм, в старое доброе время захваченное варварами, что пришли с островов. База должна быть как можно ближе к месту вторжения, а лучше Брабанта просто ничего не существует, не так ли? Вообще Брабант как будто создан Господом для того, чтобы отсюда начать наступление… А пока давай помягче сообщим нашим женщинам о случившемся. Ненавижу обмороки.

Он буркнул:

– Леди Дженнифер не упадет, это крепкий орешек, а леди Элинор – стальной меч в красивом платье.

Я поморщился.

– Если кто и грохнется в обморок, то это виконт.

Он кивнул.

– Похоже, вы его раскусили сразу.

Без меня женщины перешли к десерту, но движения их были чисто механическими, а когда подняли на меня глаза, я увидел, обе сразу поняли, о чем была весть. Виконт и Родриго держались притихшие, встретили меня настороженными взглядами.

Я опустился в свое кресло, леди Элинор смертельно побледнела и закусила губу.

Дженнифер прошептала умоляюще:

– Сэр Ричард… скажите, что ничего страшного не случилось…

Я вздохнул.

– Дженнифер… леди Элинор… ничего страшного не случилось. Только небольшая неприятность. Герцог жив и, надеюсь, здоров. Однако захвачен в плен и тайно вывезен в соседнее королевство.

Дженнифер охнула и прижала ладони ко рту. Леди Элинор выпрямилась, застыла, как мраморная статуя, только глаза свернули грозным огнем.

– Требуют выкуп?

– Пока никаких требований, – сообщил я.

– Почему?

Я пожал плечами.

– Возможно, хотят сперва увидеть нашу реакцию. Они ход сделали, ждут ответный.

Леди Элинор впилась в меня требовательным взглядом.

– И каким будет ваш ответ?

Я ответил ей таким же прямым взглядом.

– А ваш?

– Я все отдам, – ответила она немедленно. – Все золото, все драгоценности, включая кольца с пальцев, серьги из ушей, это ожерелье, даже все платья и… вообще все-все! Только пусть вернется. Только пусть дадут ему свободу.

Я спросил угрюмо:

– А как насчет накопленных сокровищ в подвале?

– Сэр Ричард, – произнесла она негромко, я впервые услышал в ее голосе боль и тревогу, – я все отдам, если это заинтересует похитителей. Я сама готова пойти в качестве выкупа или залога, если это поможет ускорить освобождение герцога.

Мне стало неловко, я опустил голову и пробормотал в тарелку:

– Я прибыл с определенной миссией… но сейчас, видимо, пока отложим. Хотя войска я уже сюда направил. Принимайте, размещайте, пусть накапливаются.

– А вы? – спросила она.

Дженнифер умоляюще смотрела то на меня, то на мачеху.

– Я займусь этой проблемой, – процедил я сквозь зубы. – Ошибся, когда думал, что с Гиллебердом все решил и обо всем договорился.

Леди Элинор сказала быстро:

– Есть люди, которые не совершают ошибок. Это те, за кого думают другие. Вы, наоборот, думаете за других.

– Все мы ошибаемся, – согласился я, – одни больше, другие все время. Я, похоже, ближе к последним.

Виконт переводил взгляд с одной на другую, запас умностей про женщин не к месту, а свое придумать вот так с ходу трудно.

Я поднялся, отодвинув стул.

– Прошу меня простить, но надо собираться в дорогу.

Я вышел под ночные звезды, на стенах мирно горят желтыми огнями факелы, ветер почти не треплет язычки пламени. В последнее время отовсюду сыплются неприятности, но не ожидал, что и герцог добавит мне забот. Его же собственное благородство его и подвело! Мог бы оставить все, как есть, мол, попался его одуревший сынок в плен, вот пусть и выкручивается сам… Тем более что мы-то с ним знаем, что я за сынок. Ради такого даже с печи не стоит слезать, а не то, чтобы кучу денег везти через жуткий Великий Хребет…

Но раз уж повез, то с моей стороны тоже по-свински не ответить тем же на благородный жест, который герцог как раз не считает благородным, а так, само собой разумеющимся. Другого вроде бы нет вовсе, хотя я вижу тысячу способов увильнуть красиво и с чувством собственного достоинства.

И вижу, и могу, и вообще привык поступать по-свински, это у нас называется «разумно» и «трезво». Здесь же сам смеюсь и прикалываюсь над собой, но лезу, как дурак, в самые опасные места, потому что, оказывается, это по-мужски…

Еще это, по слухам, называется логикой событий. Когда вроде бы хочешь поступить «разумно», а поступаешь совсем не так, хотя и знаешь, что вломят по полной. Поступаешь, как говорится, по старинке, когда поступали «как положено», или «по-мужски», хотя уже слыхали о равноправии.

Итак, сперва нужно узнать, где именно Готфрид. Хотя, конечно, он может оказаться и во дворце самого Гиллеберда, так знаменитый Черный Принц держал в плену захваченного французского короля и сам прислуживал ему на пиру, почтительно преклоняя колено, но Гиллеберд не настолько рыцарственен. Скорее, отнесется к пленнику, как австрийский монарх к Ричарду Львиное Сердце, которого держали в прекрасно укрепленном замке в Трифелсе под усиленной стражей.