– А я так хотела поверить, что чудеса еще случаются, – вздохнула я и заплакала.

Алмазовы-Златогорские опять недоуменно переглянулись и, видимо, поняв, что с Марусей каши не сваришь и лучше иметь дело со мной, требовательно уставились на меня, причем дрессировщик не без жалости во взгляде.

– Не волнуйтесь, – сказал я. – Моя жена не сумасшедшая! Просто она, начитавшись идиотских газет, вбила себе в голову, что у нас тут завелась нечистая сила, – объяснил я.

– Да хоть чистая! Нам-то какое дело? – возмутился дрессировщик.

– Я думаю, что нечего нам здесь толпиться, а лучше выйти в сад, – предложил я. – Может быть, свежий воздух несколько остудит ваш пыл, и вы станете лучше соображать.

– Без обезьяны мы все равно не уйдем! – грозно предупредил меня Алмазов-Златогорский.

Но они все-таки вышли вслед за мной в сад, где мы вчетвером уселись вокруг стола.

– А ведь если бы вы, Арнольд… Или Анатолий? – начал я и посмотрел на него.

– Анатолий, – ответил он. – Арнольд – это сценическое имя.

– Так вот, Анатолий, если бы тогда не бросились на меня с хлыстом, то мы вполне могли бы уже выяснить, откуда у этой истории ноги растут, – сказал я.

– Ну и откуда же? – неприязненно спросил он.

– Ваша обезьяна самец или самка? – в ответ поинтересовался я.

– Самец, – ответил Анатолий.

– Тузик! – добавила его жена, и я удивленно на нее посмотрел.

– Довольно странная кличка для обезьяны, – неприязненно заметила Маруся.

– Это все-таки лучше, чем в барабашек верить! – ехидно хмыкнула Клавдия, а Анатолий пояснил:

– У Клавы в детстве собаку так звали.

– Так, значит, вы, Клавдия, его и подзывали с дерева своими эротическими криками? – я повернулся к ней.

– Ну, не тебя же! – хмыкнул ее муж.

– Естественно, не меня. Я бы от такого призыва стремглав убежал куда глаза глядят, – согласился я. – Так вот, должен вас разочаровать – вашего Тузика у нас действительно нет и, что главное, никогда не было!

– Кончай врать! – опять обозлился успокоившийся было Анатолий.

– И не собирался! – развел руками я. – Его у нас правда нет!

– Но был? – с надеждой спросила Клавдия.

– Ты его выпустил или он у тебя убежал? – уточнил ее муж.

– Я его не выпускал, – заверил его я.

– Значит, он у тебя убежал! – покивал Анатолий.

– Если вы наберетесь терпения, то я расскажу вам, как, по моему мнению, развивалась эта история, – предложил я.

– Только учти, что если она не покажется нам убедительной, то прошлый раз покажется тебе легким материнским шлепком, – с угрозой сказал он.

– Между прочим, вы по моему мужу так ни разу и не попали! – встряла Маруся с самым мстительным видом.

– Теперь не промахнусь, – зловеще пообещал он и потребовал: – Ну, рассказывай!

– Все началось в ту ночь, когда Димка привез нам сюда ящики со своим оборудованием, – начал я. – Мы с женой проснулись от шума в той комнате, куда мы их поставили, и, решив, что это воры, которые пришли, чтобы украсть его оборудование или секреты, пошли посмотреть, что случилось. Так вот, тот ящик, где лежали костюмы для выступлений, был открыт, а его крышка даже сдвинута.

– А я потом подумала, что это был ящик Пандоры, из которого на наш поселок и посыпались неприятности! – добавила Маруся, и Анатолий с женой опять удивленно на нее уставили – наверное, они представления не имели о том, что такое ящик Пандоры.

– Видимо, ваш Тузик, – продолжил я, – спрятался в этот ящик, а Димка не заглянул внутрь, прежде чем его заколотить!

– Ой! – воскликнула Клавдия. – Тузик у нас ужасно любит в прятки играть!

– Вот и доигрался! – буркнул я.

– Господи! Сколько же он, бедненький, пережил, пока в темноте ехал неизвестно куда! – всхлипнула Клавдия.

– Говорил я тебе, чтобы ты его в клетке держала! – огрызнулся на Клавдию муж.

– Как можно! – возмутилась она. – Тузика – и в клетке!

– Ну, тогда хоть на поводке! – цыкнул он на нее и попросил: – Что дальше было?

– Ночью ваша обезьяна решила выбраться наружу, отодрала крышку и обрела свободу, от которой все наши дачники чуть с ума не сошли, – выразительно сказал я.

– А ты? – спросил Анатолий.

– А что я? – пожал плечами я. – Я приколотил крышку обратно, и мы пошли спать, но почти тут же были разбужены звоном разбитого стекла на веранде, где обнаружили еще и открытую форточку. Вот так он на свободу и вырвался!

– Но его кто-нибудь видел? – с надеждой строила Клавдия.

– А то! – дружно воскликнули мы с женой. – Его тут все за красного черта принимали!

– Почему за красного? – удивился Анатолий.

– Это долгая история! – отмахнулся я.

– И все-таки расскажи! – потребовал он.

Мы с Марусей на два голоса, дополняя друг друга, рассказали им обо всех безобразиях, который устроил их питомец в нашем поселке.

– Теперь-то я понимаю, что раз он у вас дрессированный, то и огня не боится, – заметила Маруся.

– Тузик у нас исключительно умный! Просто уникальный! – восхищенно заявила Клавдия, явно гордясь своим подопечным. – Он все умеет!

– И пользоваться цифровым фотоаппаратом тоже? – нехорошо улыбаясь, спросил я.

– Ну, конечно! Он же как человек! И все-все понимает! – с придыханием сказал она. – Тузика я взяла, когда еще дрессурой занималась, и всему его научила! Это я потом, когда за Толика замуж вышла, уже в акробатки ушла! Я всех своих обезьянок другому дрессировщику отдала, а вот с Тузиком расстаться не смогла!

– Почему же вы из дрессировщиц ушли? – удивилась Маруся.

– Для цирка невыгодно, – сказала Клавдия и вздохнула. – А я так любила своих обезьянок!

– Да ладно тебе! – примиряюще сказал ей муж и слегка толкнул ее плечом, на что она светло и радостно улыбнулась ему в ответ. – Ты же об этом не жалеешь?

– Нет! – покачала головой она. – Ни капельки!

– Чем же невыгодно? – спросил я.

– Два дрессировщика в одном аттракционе – это слишком накладно, потому что тогда приходится слишком много клеток сразу перевозить, а сборы-то одни и те же! – объяснил Анатолий. – Вот и пришлось бы нам с Клавой врозь гастролировать, и какая уж тут семья!

– Странно только, что ему почему-то наша дача особенно полюбилась, – задумчиво сказала Маруся.

– Ничего странного, – отмахнулся Анатолий. – Он привык к цирковым запахам, а здесь Димкины ящики стоят. Вот он сюда и возвращался! Может, нам эти ящики во двор вытащить, и тогда Тузик сюда прибежит? – спросил он.