Одна успешная военная кампания следовала за другой, все больше местных племен признавали власть карфагенян, и это не могло не насторожить греческих колонистов, справедливо опасавшихся победоносного наступления своих извечных соперников. Они обратились за поддержкой к римлянам, которые в 231 г. до н. э. направили к Гамилькару посольство с требованием объяснений своих действий. Карфагенский полководец, очевидно, не без доли иронии, отвечал, что причиной захватов была необходимость добычи средств для расплаты с самими римлянами.

Победы и богатая добыча, отсылаемая Гамилькаром в Карфаген (Аппиан, Ганнибал, I, 2), способствовали не только повышению его авторитета, но и популярности среди пунийцев самой войны в Испании. Для закрепления завоеванного Гамилькар основал там крупный город, называемый в греческой традиции Акра Левке (Белая Крепость или Белый Холм; Диодор, 25, 10, 3).

Примерно в это же время зять Гамилькара, Гасдрубал, был отправлен с войском обратно в Ливию, где нужно было подавлять очередное восстание нумидийцев, с чем успешно справился. В результате погибло восемь тысяч мятежников, две тысячи были пленены, на покорившихся наложена дань.

Лаконичность источников не позволяет восстановить картину войн Гамилькара Барки на Иберийском полуострове с достаточными подробностями. Можно лишь сказать, что на протяжении девяти лет они шли весьма успешно для карфагенян и подконтрольная им территория была значительно расширена, ограничиваясь реками Бетис и Анас.

Гамилькару не удалось завершить начатое. В 229 г. до н. э. он приступил к осаде города Гелика. По-видимому, ожидать успеха в ближайшем времени не приходилось, и с наступлением зимы Гамилькар отправил большую часть армии в Акра Левке. Это решение стало для него роковым. «Царь» племени ориссов, пользуясь доверием Гамилькара и обещав ему помощь, напал на занятых осадой пунийцев. Не ожидавшие такого развития событий осаждавшие дрогнули. Неизвестно, как бы повел себя в данной ситуации Гамилькар, если бы при войске не находились двое его сыновей, Ганнибал и Гасдрубал. Чтобы отвести опасность от своих детей и застигнутых врасплох воинов, Гамилькар решил увлечь врагов за собой, что ему и удалось. Спасаясь от преследования, пунийский полководец бросился в некую широкую реку, в водах которой и погиб, достигнув тем не менее своей цели – его дети были спасены и добрались до Акра Левке (Диодор, 25, 10, 3–4).

Смерть Гамилькара не остановила карфагенскую экспансию на Иберийском полуострове. Новым командующим армией стал его зять и союзник Гасдрубал. О том, насколько возросла власть Баркидов и их сторонников, говорит не только то, что вакантную должность получил именно Гасдрубал, но и то, как он ее получил. Из замечаний Тита Ливия и Диодора (Ливий, XXI, 2, 3–4; Диодор, 25, 12) становится ясно, что решающую роль в назначении Гасдрубала сыграли демократические круги, прежде всего армия, и пунийские аристократы были вынуждены утвердить их выбор против собственной воли. Карфагенское общество вплотную приблизилось к военной диктатуре.

Гасдрубал оказался достойным преемником своего тестя. Первый удар он направил из Акра Левке против погубивших Гамилькара ориссов. Имея под своей командой пятьдесят тысяч отборных пехотинцев и более ста слонов, Гасдрубал без особого труда разгромил неверное племя и захватил двенадцать принадлежавших им «городов».

Новый пунийский полководец продолжал подчинять Карфагену испанские земли, интенсивно используя для этого дипломатические пути и заключая союзы гостеприимства, по словам Ливия, действуя чаще умом, чем силой (Ливий, XXI, 2, 5). Чтобы поднять свой авторитет среди местных жителей, Гасдрубал женился на дочери одного из иберийских племенных вождей. Подобно Гамилькару, он тоже основал город на юго-восточном побережье Иберийского полуострова, назвав его Новым Карфагеном. В сравнении с Акра Левке место для нового поселения было выбрано значительно удачнее: хорошо защищенный, обладающий прекрасной бухтой, расположенный рядом с большим серебряным рудником и пересечением торговых путей, город стремительно богател и вскоре стал официальной столицей испанских владений карфагенян, а кроме того, главным оплотом Баркидов.

Обеспокоенные непрекращающимся усилением карфагенян, греческие колонисты, в первую очередь, очевидно, жители находившегося в непосредственной близости от области пунийской активности Сагунта, а также Массилии, вновь обратились к римлянам с просьбой урегулировать опасную ситуацию. Переговоры состоялись в 226 г. до н. э., не самый благоприятный момент для римлян, которым тогда хватало своих проблем с живущими на севере Апеннинского полуострова кельтами. Их целью стало «задобрить и успокоить Гасдрубала» (Полибий, II, 13, 6), чтобы приостановить его дальнейшее продвижение, а самим тем временем разобраться с более близкими врагами. В результате было решено разграничить сферы влияния сторон в Испании. За Карфагеном признавалось право на территории к югу от Ибера, за север же отвечали римляне. Лежащему на границе этих территорий городу Сагунту предоставлялась свобода и независимость (Полибий, II, 13, 7; Ливий, XXI, 2, 7; Аппиан, Ганнибал, 2). Тем самым Гасдрубал не терял ничего из уже завоеванного, а, напротив, получал возможность беспрепятственно со стороны римлян увеличить свои территориальные приобретения до реки Ибер. По сути, это была первая дипломатическая победа карфагенян со времен окончания войны с римлянами.

Судьба Гасдрубала оказалась в чем-то похожей на судьбу его предшественника. Успешно действуя в Испании на протяжении восьми или девяти лет, в 221 г. до н. э. Гасдрубал был убит на охоте неким кельтом, который мстил ему за смерть своего хозяина (Полибий, II, 36, 1; Ливий, XXI, 2, 6; Аппиан, Ганнибал, 2; Диодор, 25, 12; Юстин, XLIV, 5, 5).

О том, кто придет на смену Гасдрубалу, в карфагенской армии не могло быть двух мнений. В едином порыве воины провозгласили своим полководцем Ганнибала, старшего сына Гамилькара, и после некоторой партийной борьбы он был утвержден в должности карфагенским народным собранием и сенатом.

Что же это был за человек и почему именно его кандидатура в качестве главнокомандующего была с таким восторгом принята карфагенской армией? Что вообще мы можем достоверно сказать о начале жизни полководца, чей полный величия и трагизма образ стал символом целой эпохи и объектом почитания и изучения для множества последующих поколений?

Как и в случае с подавляющим большинством других персонажей античной и средневековой истории, очень немного. Уже дата его рождения дает повод для споров. Поскольку содержащих ее официальных документов не сохранилось, приходится выбирать между версиями древних историков, которые хоть и не очень сильно, но расходятся между собой. По итогам анализа различных упоминаний о возрасте Ганнибала во время тех или иных событий, дата его рождения выпадает на следующие годы: до 241 г. (Евтропий, 3, 7), 246 г. (Корнелий Непот, Ганнибал, 2, 3; Ливий, XXI, 1, 4), 247 г. (Зонара, 8, 21), 247 или 246 г. по Полибию (III, 11, 15; XV, 19, 3) и 248 г. (Орозий, IV 19, 4). Таким образом, все указания авторов сходятся на промежутке между 248 и 246 гг. до н. э., при этом наиболее часто упоминается 246 г.