class="p1">На шум в приоткрытую дверь заглянул ещё один. Этого человека Дмитрий не знал, но идентифицировал состояние подобное состоянию военного атташе.

Едва начав, продолжать было легче. Серия выстрелов.

Магазин на тридцать патронов позволял не экономить. Пять пуль врезались сначала в грудь безумца, а затем и в голову.

+45 очков опыта.

И снова эти странные надписи перед глазами. Галлюцинации? Делиться этим он ни с кем не будет.

— Вы что творите?! — испуганно спросил Тихомиров.

— Спасаю наши жизни! — выкрикнул Дмитрий. — Дверь закрой!!!

Тихомиров подчинился, то ли панический приказной тон, то ли безумный взгляд, сложно сказать, что именно заставило его подчиниться. Дверь снова была заперта.

— Проклятье… — Дмитрий вновь осел на пол и взялся за голову, прислонив рамку пистолета к правому виску. — Проклятье…

Тихомиров медленно подошёл к трупу атташе, который залил своими мозгами и кровью дорогой персидский ковёр ручной работы. Дмитрия невольно посетила мысль о химчистке.

— С ним что-то не так… — Тихомиров перевернул тело и отшатнулся. — С ним точно что-то не так!

— Химическое оружие… — тихо произнёс Дмитрий. — С Трампета станется… Это точно химическое оружие… Возможно, на основе вируса бешенства… Они работали над чем-то таким, мне докладывали…

— Тогда надо озаботиться СИЗ, — решительно заявил Тихомиров.

— Если его уже распылили, то бесполезно, — обречённо покачал головой Дмитрий, опуская руки. — Вопрос времени.

— Сдаваться нельзя, — Тихомиров открыл аптечку, висящую на стене и вытащил из неё респираторы на случай пожара. — Надевайте.

Дмитрий не стал артачиться и надел респиратор, плотно затянув лямки.

«Нельзя сдаваться», — вновь пробудилась утерянная из-за произошедших событий решимость. — «Я сегодня не умру! Хоть атомные бомбы, похуй! Я выживу! Я обязательно выживу… Да, выживу, если не убьют…»

Апатия — результат действия таблеток. Ему приходилось бороться со своей физиологией, чтобы преодолевать отлично работающую химию.

Чтобы не засиживаться на месте и не давать себя под власть превышенной дозы таблеток, он подошёл к столу и застегнул на поясе ремень с саблей.

— Шамшир, — вспомнил он наконец.

Дополнительные магазины к «Стрижу» поместились в нагрудные карманы, неудобно, но ради выживания придётся потерпеть. Сползший краповый берет был поправлен перед зеркалом и Дмитрий вновь почувствовал себя уверенно.

— Надо ждать помощи и наблюдать, — сказал Тихомиров. — Стрельба стихла…

Осторожно подобравшись к окну, он медленно выглянул. Дмитрий тоже подкрался к окну и высунул голову.

Во дворе, прилегающем к Спасской улице, никого не было. Лужи крови, гильзы, брошенное оружие, но никаких признаков тел, которые просто должны были остаться.

— Не понимаю… — тихо прошептал Дмитрий. — Не могло не остаться тел… Я видел как…

В белой беседке посреди газона поднялся человек в форме президентского полка и пошёл к Сенатскому дворцу. Двигался он странно, прерывисто, постоянно оглядываясь по сторонам, останавливаясь и прислушиваясь.

— Что с ним такое?.. — недоуменно прошептал Тихомиров, вытащив телефон и включив на нём камеру.

Странный солдат услышал что-то в стороне патриаршего дворца и устремился в том направлении, с каждым шагом обретая уверенность в движениях.

— Жуть… — шёпотом произнёс Дмитрий.

— Славян, ты что делаешь?! Остановись, Славян! — донеслось со стороны патриаршего дворца. — Стой, стрелять буду! Слава, сто-о-ой!!! А-а-а-а!!!

Дмитрий не мог отвести взгляда от происходящего. Солдат, оказавшийся не в силах выстрелить в своего товарища, истекал кровью, лёжа на асфальте, а его товарищ ожесточённо грыз ему горло.

Но это продолжалось недолго, от силы минуты две-три. Хлюпающий кровью из разорванного горла и конвульсивно дрыгающий ногами солдат замер, а затем с неестественной для такого положения силой оттолкнул буквально жрущего его безумца и вскочил на ноги. А далее они вместе побежали в сторону патриаршего дворца.

— Передаётся через слюну, как бешенство, — пробормотал Тихомиров, просматривая записанное видео. — Три минуты сорок семь секунд. Что же это такое? Это просто невозможно…

— Если это происходит повсюду… — в голове Дмитрия пронёсся возможный сценарий того, что будет дальше. — Биологическое оружие с применением особо опасного высококонтагиозного инфекционного агента. Сука. Мы ожидали, что будет массированный ядерный удар, биологический сценарий даже не прорабатывали как следует, только базовые… Но тогда выходит, что в Америку сейчас летит наше биологическое оружие… Зеркальный ответ… Центр уже должен начать работу…

— Что там за океаном — совершенно всё равно, — прервал его Тихомиров. — Что предусмотрено делать в случае биологической угрозы? Убежище? Самолёт?

— Мы уже прохлопали шанс попасть в бункер под Кремлём, — отрицательно покачал головой Дмитрий. — Надеюсь, Виктор уже там, тогда не всё потеряно… Если бы только не проморгали начало удара, тогда бы успели эвакуироваться… Самолёт? Есть самолёт, только вот эвакуация предполагала некоторый запас времени до удара… Не сможем… Нет, нам конец… Если только к вертолёту прорваться, но нужен пилот. Ты умеешь летать на Ми-8?

— Только как пассажир, — ответил Сергей. — Чёрт возьми… Но должен же уцелеть хоть кто-то! Какая-то часть обязательно придёт на помощь!

— Мойгу, — уверенно произнёс Дмитрий и достал из кармана телефон.

Абонент был занят, сеть предлагала дождаться ответа под музыку.

— Ну давай же… — закатив глаза, простонал Дмитрий. — О! Алло, Андрей Кутепович! Есть хорошие новости? То есть как исчез? В бункере его нет? Дьявол! Дьявол! Дьявол! Центр? Нет связи? Кто по расписанию оперативный дежурный? Как не знаете?! В смысле там никого нет?! Вы охуели там у себя в министерстве?! Не ебёт вообще, отправляйте ответственного, любого, блядь! Это задача первостепенной важности! Охуеть… Охуеть… Так, спокойно! Спокойно! В первую очередь нам нужно восстановить хоть какой-то контроль! В остальных городах так же?! Су-у-ука!!! Пиздец!!! А-а-а!!! Да понимаю я, что оказались не готовы!!! Успокойся, Андрей! В Москву сам не лезь, сиди где сидишь, делай что говорю! Контролируй ситуацию в рамках своих полномочий! Войска, всех кто уцелел, под ружьё, разрешаю применять оружие по гражданскому населению. Под мою ответственность! Я временно исполняю обязанности президента в отсутствие… Чего?! Ты свой гуманизм в жопу засунь поглубже! Делай что говорю! Я отвечу за всё сам, понял меня?! Есть у меня такое право, попизди мне тут! Ещё! Пришли кого-нибудь забрать меня и помощника из моего кабинета! Росгвардейцы есть?! Отлично! Пусть вооружаются всем, что есть и дуют к Сенатскому дворцу! Тут вообще нет никого! Я из окна только что смотрел как люди жрут друг друга! Ты второй после меня! Чрезвычайная ситуация! Шлёт нахуй — арестовывай и к стенке! Будет какой-то полковник Росгвардии права качать! Скажи, я приказал! Любые изменения — доклад! Всё, конец связи. Ф-у-у-ух…

Дмитрий положил телефон в карман и зажмурил глаза, начав массировать виски.

«Ситуация…» — подумал он.

Паника пыталась пробиться через фармакологический заслон, но в очень слабой форме, поэтому легко поддавалась контролю и подавлению.

— Лутина