с собой девчонку, потому что он сам не знает, что может произойти, когда начнет воздействовать на ту силу, которая… — он замолчал, не договорив. Да что произошло-то?

Воцарилось молчание, которое длилось, судя по возвращающимся ко мне ощущениям, почти минуту. После этой непонятной для меня заминки снова начал говорить Изаму. Голос его теперь звучал более спокойно, чем до этого, значит, своими воплями он просто выплескивал негатив на голову Михо.

— Я принес извинения клану Оши. В ответ получил извинение от их главы и обещание прислать кого-нибудь более компетентного, чем этом огрызок Ясуши, который чуть все не испортил. Хотя, ты должен понимать, что более компетентного представителя, чем младший сын главы клана трудно будет им отыскать.

— Ясуши был полностью поглощен чувством собственного превосходства над окружающими, и эта самовлюбленность привела к таким последствиям, — ровным голосом ответил Михо, хотя никакого вопроса задано не было.

— Это не важно. Главное, что пока Оши не в претензии, по крайней мере, официально они этого не показывают. — В голосе Изаму появились нотки усталости без какого-либо раздражения. Мне хотелось открыть глаза и, хотя бы осмотреться, потому что то, о чем они говорили, никак не укладывалось в голове в общую картину. Но глаза, наверное, к счастью, все еще никак не открывались, словно веки были налиты свинцом, а у меня элементарно не хватало сил, чтобы их поднять.

— Я так понимаю, то, что происходит сейчас с Ёси в общем-то вполне нормально для Оши? — решил уточнить Михо, пока босс чуточку подостыл.

— Скажем так, раньше, пару веков назад, тайным даром Идзанами-но-ками, или химитсу, как называют этот дар Оши, владели все представители клана. Сейчас, это скорее исключение, чем правило, но все же, среди этих мутных карпов примерно треть может похвастаться даром богини. Так что, да, для Оши — это почти норма. И они всегда хранили тайну этого дара от окружающих. Многие пытались заполучить того, кто обладает именно этой частью их дара и, наконец, узнать, что так тщательно Оши скрывают от посторонних глаз.

— Они попытаются избавиться от мальчишки? — меня слегка передернуло от такого вопроса, к которому я сам в общем-то и подходил.

— Нет. Слишком громко и резонансно провалились предыдущие попытки вообще найти его. Тем более, как я понял из объяснений Мирамо Оши, химитсу Ёси каким-то образом изменился. Что-то повлияло на него, что-то извне, и магия гейши, пробудившая дар, к этому мутагену не имеет никакого отношения.

— А что говорят Маэда? — голос Михо приблизился, и я замер, изображая полное беспамятство.

— Маэда ничего не говорят, — выплюнул Изаму. — Они говорят только, когда им вздумается, и с теми, с кем посчитают нужным. Надменные скоты! Считают себя чуть ли не выше всех нас и даже самого императора. Не помню случая, чтобы любой представитель этого гадюшника не разговаривал через губу. Ну, ничего, с помощью богов мы сметем проклятых Ито, и тогда мне останется лишь один шаг до объявления сёгуната. Вот когда это случится, я выкину Маэда из Центра, — он снова замолчал. На этот раз молчание длилось совсем недолго. — Новый Оши прибудет с Мидори через неделю. Они первые заинтересованы в том, чтобы разобраться, что происходит с их клановым даром. А пока изолируй мальчишку. Сделай, как мы обговаривали недавно. И, чтобы волос не упал с его головы, ты понял меня?

— Да, Изаму-сама, я все еще с первого раза понял. Но, вы действительно считаете, что это хорошая идея…

— Михо, в клане Кудзё думаю я. Если тебя что-то не устраивает, можешь подать прошение о разрыве отношений. Мы не в средние века живем, ронин всегда сумеет пристроиться. Пусть не сразу, но сумеет. У тебя будет тогда шанс свой клан основать. Вот тогда ты и будешь думать в более масштабных реалиях, чем огрызок острова с кучкой учеников и сотней первоклассных шлюх.

— Простите, Изаму-сама, — тут же изменил своим намерениям выступать Михо. Ему и так много сегодня позволили, пора бы и остановиться, право слово. Говорят, что для самурая стать ронином гораздо хуже смерти. Во всяком случае, поведение Михо вполне красочно демонстрировало правильность подобного утверждения.

— Ладно, ты погорячился, с кем не бывает. У тебя трудная работа, и ты с ней вполне справляешься. Думаю, что ты достоин награды. Можешь выбрать любую куртизанку из выпускниц, клан выкупит для тебя ее контракт. Счет пришлешь главному бухгалтеру клана. А теперь проводи меня, я увидел здесь достаточно.

Раздались шаги, хлопнула дверь. Я посидел еще немного, потом пошевелился и картинно застонал. Никто на мои телодвижения не отозвался, и тогда я рискнул пошевелить затекшими руками. Но, ни тут-то было. Дернувшись, я через силу открыл глаза и осмотрелся. Это явно когда-то было моей комнатой. Сейчас же ей требовался капитальный ремонт. Все поверхности были словно покрыты копотью, большая концентрация какого-то черного пепла покрывала пол вокруг меня. Почему-то прикасаться к нему и убедиться, что это именно пепел мне совершенно не хотелось. Помимо копоти проглядывались темно-красные брызги на стене и потолке, также, как и лужа на полу неподалеку от меня, здорово напоминающие кровь.

Я снова дернулся, и тут только сообразил, что мои руки не просто лежат и не двигаются, они вздернуты вверх. Подняв голову, я выругался сквозь зубы. Руки были накрепко скованны между собой подвешенной к потолку толстой стальной цепью. Какого дьявола здесь произошло?! Так, спокойно, я закрыл глаза, вдохнул и выдохнул. Вот так, хорошо. Давай попробуем повспоминать. Но как бы я не напрягался, ничего не вспоминалось. Даже головная боль исчезла, словно ее и не было несколькими секундами ранее. Последним воспоминанием, словно яркой вспышкой, погрузившей меня в небытие, было мое отражение в глазах Оши и мои потемневшие глаза.

Резко накатила паника, а также пришло осознание, что я жутко хочу пить. Так сильно, что язык с трудом ворочается во рту. Сосредоточившись на этой естественной потребности любого организма, я старательно отводил взгляд от пятен крови, подозревая, что именно они стали причиной того, что Кудзё вынужден был извиняться перед Оши. Самого тела или того, что от него осталось, судя по количеству вытекшей крови в помещении не было, поэтому полный масштаб трагедии в полной мере я оценить так и не смог.

Вместе с жаждой в голову лезли странные мысли, например, о том, что в японской мифологии Идзанами-но-микото — богиня творения и смерти, а также бывшая жена верховного бога Идзанаги-но-микото. И оставалось лишь догадываться, дар какой ипостаси этой непостоянной богини сейчас находится во мне, приводя в замешательство даже Оши, которые мне, точнее