В комнате она лежит! А потому мне было не до нее. Ну и скорость событий! Ну и месиво.

– Эти подлюки разные! – вновь крикнул дед. – Боевые наверху идут, они побольше, а тут разведка!

Когда и как он успел разглядеть в темноте размеры… Разведка?

– Двигается, Игорь!

Сам не слепой! Тарелка медленно, старательно не набирая высоту, чуть покачиваясь, поплыла в нашу сторону. Нет, вру, не совсем в нашу, НЛО остановился над улицей Станиславского и пополз в направлении блокпоста. Ни НУРСов не вижу, ни круговых подвесок автоматических авиационных пушек. Открывающихся по бокам орудийных портиков тоже не заметил. Неужели точно, это легкие разведчики? А вот тогда повоюем! Я присел на красный стульчик, жалобно скрипнувший разъехавшимися под моим весом ножками, удобно приложился, прицелился.

«Ба-бах!»

И пошел шмалять, словно на полигоне. Хорошо, когда руки сильные. Да и сам СКС не подпрыгивает, как «калаш», на автоматике можно палить достаточно точно. До цели было от силы сто пятьдесят метров. Куда стрелять, я долго не думал, лепил чуть дальше середины корпуса, ближе к воображаемому «хвосту» – условно. При таких малых размерах летательного аппарата там внутри – агрегат на агрегате корячится, свободного места в жестяном коконе практически нет, слабое срежется.

Я не сомневался, что смогу навредить кишкам тарелки.

Наивность представлений о силе пулевого удара есть только в кретинистических фантастических фильмах: ради ощущения зрителем безнадежного превосходства противника пули земных стрелков отскакивают от роботов и робокопов, как горох. Хрень все! Если ты хоть самую малость представляешь баллистику выстрела, то хорошо понимаешь и всю страшную энергетику попадания летящего на бешеной скорости снаряда в твердое препятствие. А уж калибр больше «семерки»… Однако в кино роботам хоть бы хны даже от тяжелых пулеметов. Ладно, когда это защитная пластина – так ведь и все открытые агрегаты с тягами и сервоприводами удар держат! Да что там говорить, все американские машины обладают способностью отражать пули пассажирскими дверями.

А у нас на полигоне стоял старый БТР, весь в дырках от близких выстрелов ПКМ, его специально поставили, чтобы бойцы в броне потом не расслаблялись…

Нет уж, космический он, не космический, а броня – это всегда вязкость и плотность. А значит – вес. Инерция же НЛО, уже второй раз увиденная мной наяву, показывала, что движки не могут перемещать летательный аппарат без разгона, они напрягаются, преодолевают, разгоняют. Никаких сверхлегких чудо-пластиков, этот аппарат из металла.

Может, «тарелки» невидимы для радаров? Почему летуны вертушку не поднимают?!

Все десять пуль я положил в одну область – с четверть квадратного метра, тут же достал новую обойму, воткнул край стального профиля в паз – зараза, резко зарядить не получилось. Нет навыка! А давить надо решительно, спокойно и с постоянной силой, тогда все патроны сбегают в магазин стройненько. Чертыхнувшись, я додавил боеприпас и опять открыл огонь.

Бодрая партизанская пальба операторам НЛО категорически не понравилась – и правильно, откуда там возьмется бронирование? А вот если возьмется… тогда поверю в планетян истово.

Объект попытался нырнуть за здание – и вот тут я напрягся.

НЛО так резко скакнул в сторону, что земные версии сразу как-то поблекли.

Но переулок был тесный, пилот или автомат притормозил полет, заполошное маневрирование прекратилось: так ведь и в стенку врезаться легче легкого. Ответного огня я почему-то не боялся, явно не для боя машина создана, разве что какой-нибудь «воздух-воздух» легкий стоит. Не боевая она, для провокации, разведки или для обмана всех и вся.

Движитель объекта пока не представим, вот бы он повыше поднялся, чтобы можно было разглядеть брюхо. Вряд ли там винты внизу, скорее, реактивные, с изменяемым вектором тяги. Или нормальный такой антиграв.

– Не стреляй зря, отсюда плотно не приложишь! – успел я крикнуть Будко, да он и сам понимал расклады по дальности.

На самом деле все получилось быстро, злость сильно мобилизует. На втором выстреле третьей обоймы тарелка решила свалить и на развороте пошла прямо на нас.

– Пали, Семеныч! Гаси!

И тут уж пошла полная цусима!

Дробные очереди пистолета-пулемета синкопами подкрашивали громкие ритмичные хлопки гладких стволов. «Армянский плутонг» броненосца «Парус» лупил по вражьему НЛО от всей широты воинственной кавказской души. «Бреннеке» садят, самый рецепт. «Гладкая» пуля на близкой дистанции – это… ух-х! Толстые чугунные пластины разлетаются в клочья! Ага! По-моему, пилотские окна видно. Снизу от бассейна звонко застучал «стечкин» – очень своевременно, уж Линна точно попадет по месту!

А Гарик по-бараньи стоял на балконе с голым торсом и идиотически хлопал себя по пустым карманам штанов – нет патронов, только три обоймы схватил! Впрочем, НЛО, по ходу, полученного хватило. Уже знакомо крутанувшись на месте и культурно развернувшись «блинчиком» – есть у него таки рубка, есть! – он, накренившись, медленно пошел к морю наподобие взлетающего вертолета, целясь носом в реку.

– Я погоню эту падлу! – в боевом запале рявкнул Василий Семенович, пристегивая второй дисковый магазин. И, быстро скинув с ног неманевренные шлепки, пулей вылетел со двора на брусчатку перед входом. Линна в махровом халате выскочила следом, к «АПС» был пристегнут приклад, превращающий его в маленький карабин.

Что они делают?! Пока дед всаживал вслед подбитому дружным огнем НЛО две короткие прицельные очереди, филологиня уже успела оживить «шниву» и что-то прокричала стрелку. Дед понял, бодро впрыгнул в салон, оставив ноги на улице, и мангруппа спецназа «Орхидея» покатила, постреливая, следом за пришельцем.

Охренеть!! Добивать пошли, во, бойцы! Я же ничем не мог помочь ребятам – пока возьму патроны, пока заряжусь…

И только сейчас в районе порта замигали огни, послышался гул взлетающего вертолета.

Вот тут я и почувствовал запах, пока еще легкий, еле уловимый. Знакомый запах убивающей гари.

Генка пошла!

В темный зал ресторана я скатился за несколько секунд, умудрившись пару раз крепко стукнуться локтями на поворотах лестничной клетки – по мере пробежки картины в страхе вжимались в стены, поглубже насаживаясь на гвоздики.

За стойкой ресепшена было пусто. Тускло горела зеленая лампа на столе, слабо светился красный огонек радиостанции, стоящей на зарядке. Обычно тут постоянно кто-нибудь находится: дежурит, следит за рацией и телефоном, фиксирует в журнале, кто куда отправился и чем занят. Сейчас – никого.

Все наши молча сидели за столиками, пацаны с поста тоже, но на маленьком диванчике у стены, под моделью большого парусника с белыми парусами. Странно, многие из армян оказались в «Орхидее». А! Дед же командовал… Да ничего странного, Гарик, община склеилась в целое, беда одна, слезы одни.

– Лика, свет включи в зале, пусть горит все, что можно, – с порога распорядился я и прошел внутрь, сразу остро почувствовав всеобщее напряжение.