так что они продолжают путь, надеясь, что Уорден и его шайка… ну, например, упали ночью и разбились насмерть.

(Дон не по себе оттого, что она надеется на чью-то смерть или увечье, но как только ей становится совестно, она вспоминает лежащее на дне ущелья тело Алекса в синяках и ссадинах и понимает, что Брендон и Эван с удовольствием проделают то же самое и с ней. Убей или будь убит.)

Дон и Бриэль идут уже около часа. Они перебираются через последний пригорок на вершине хребта, прежде чем тот поворачивает на юго-восток и начинает терять высоту; судя по тому, что помнит Дон, это значит, что идти по горам им осталось еще час или два, а потом они вновь выйдут на лесную тропу. Затем до базы еще часов пять или шесть, но они идут днем, и до вечера еще далеко, так что пусть тропа ведет их как раз к тому месту, где обозленная медведица пыталась напасть на Дон по дороге на гору, — Дон сейчас об этом и не вспоминает. Она начинает верить, что даже с поврежденной лодыжкой они сумеют улизнуть от Уордена, что они доберутся до безопасного места еще до темноты.

Эта мысль придает ей сил и энергии, и она продолжает идти вслед за Бриэль, стараясь не думать о боли, усталости и голоде. Они нашли тропу, и теперь то тут, то там виднеются пирамидки. Дон чувствует прилив радости. Она выжила на хребте, хотя могла и погибнуть. Она не замерзла и не свалилась в пропасть, Брендон и Эван ее не поймали. Она шагает при свете дня рядом с надежной подругой.

Дон начинает думать о том, что будет, когда они доберутся до базы, но тут Бриэль резко останавливается. Дон едва на нее не налетает.

— Стой, — говорит Бриэль. Она внимательно смотрит на землю. Дон выглядывает из-за ее плеча и видит причину остановки.

Следы.

102

Снега тут было достаточно, так что следы отпечатались довольно глубоко. Группа людей шла по одной тропе друг за другом, в направлении на восток.

— Мы по-прежнему идем за ними, — говорит Бриэль. — Это хорошо.

Дон смотрит на отпечатки ботинок и понимает: идя по следам, они будут знать, где противник. А значит, им не устроят засаду, по крайней мере если двигаться осторожно.

С другой стороны, парни где-то рядом.

Все еще ищут Дон, Бриэль и Лукаса.

Дон и Бриэль идут по следам.

Вернее, идут вдоль хребта, но постоянно смотрят на следы: не разбредаются ли те в разные стороны, не сходят ли с маршрута, не возвращаются ли обратно и не вытворяют ли еще какой-нибудь неожиданный финт.

Следы ведут туда же, куда идут Дон с Бриэль — вдоль по хребту, все ниже, на юго-восток, — туда, где горная гряда утопает в лесной чаще. Эта сторона хребта больше защищена: здесь тоже голые камни и почти нет ни деревьев, ни кустарников, зато ветер дует с запада; чем ниже Дон и Бриэль спускаются, тем выше рядом с ними возносится естественный барьер. Тут немного теплее. И снега меньше.

Дон думает о Лукасе. Поправится ли он? На мгновение ей становится стыдно за то, что она его бросила. Может, следовало остаться с ним, а за помощью отправить Бриэль.

Теперь он совсем один, может истечь кровью или замерзнуть ночью.

Если Лукас умрет, виновата будет Дон.

Как и в смерти отца.

Ведь так?

Бриэль снова останавливается. В этот раз Дон успевает затормозить.

Но теперь Бриэль явно испытывает какие-то сомнения. Она оглядывается назад, потом становится на цыпочки и вытягивает шею в том направлении, где в паре сотен ярдов от них заканчивается хребет. Хмурится и озирается по сторонам: справа хребет сливается с широкой, поросшей деревьями долиной, слева вздымается над ними на высоту в несколько сот футов.

— Что? — спрашивает Дон. Выражение лица спутницы начинает ее пугать. — Что такое?

Бриэль показывает на землю перед собой. Дон следит за ее взглядом, видит девственно-белый и ровный покров снега и сперва не понимает, в чем дело. Потом до нее доходит.

— Следы, — говорит она.

Бриэль мрачно кивает. Следы, по которым они шли, означавшие, что Уорден с его шайкой все еще впереди, исчезли.

Испарились без всякого предупреждения. Внезапно закончились прямо тут, на плоской каменистой площадке.

Их просто не стало.

Дон всматривается в снег, ее истощенный мозг не в силах понять, что это может значить. Тут Бриэль рядом с ней замирает, а Дон краем глаза улавливает какое-то движение.

Она оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-за огромного валуна появляется Уорден. По обе стороны от него идут Брендон и Эван, скалясь, как пара маньяков.

(За парнями следует Кайла. Судя по ее виду, ей это все не нравится.)

(По крайней мере, она не улыбается.)

Уорден не производит впечатления спятившего, как Брендон и Эван, но Дон замечает в его зеленых глазах опасный огонек. Его губы кривятся в усмешке.

— Попалась, — говорит он.

103

Бриэль отступает: скидывает свой рюкзак и срывается с места без единого звука. Уорден смотрит на Брендона, и Брендон с Эваном тут же бросаются вслед за ней, пролетев мимо Дон, словно ее тут вообще нет, как пара гиен в погоне за ускользнувшим обедом.

Уорден не двигается, Дон тоже. Кайла тоже стоит на месте, но Дон она не интересна.

Лишь бы Бриэль удалось убежать.

Уорден пристально смотрит на Дон.

— Военная хитрость, — говорит он с самодовольной ухмылкой. — Мы нашли укромное местечко и немного наследили, чтобы вас запутать. — Ухмылка становится шире. — Классно получилось, да?

Уорден делает шаг в ее сторону, потом еще один. На лице появляется другое выражение. Напоминающее… раскаянье.

— Зря ты сбежала. Я так хотел, чтобы ты осталась, Дон.

Он собирается ее убить.

Тысячи избитых фраз из тысяч заурядных фильмов всплывают в голове Дон.

(Тебе это не сойдет с рук.)

(Не смей!)

(Просто отпусти нас, мы никому ничего не скажем.)

(Я *хнык-хнык* тебе доверяла.)

(За что-о-о?)

Но какой бы истощенной и отчаявшейся Дон ни была, она пока не готова сдаваться. А ведь чуть ли не втюрилась!..

Дон смотрит на Уордена и больше не замечает ни его зеленых глаз, ни вырисовывающихся под курткой мышц.

Глядя на него, она видит подонка.

И молится, чтобы Бриэль убежала.

104

Увы, Бриэль не убегает. Брендон и Эван тащат ее обратно, туда, где стоят Уорден, Дон