Василий чуть замедлил шаг и направился по извилистому оврагу. Тут в предвкушении наступающей ночи уже сгустились тени, и приходилось ступать очень аккуратно, чтобы не упасть. В который раз Василий пожалел, что не остался в лагере, но… после явления шоггота, который действовал, явно подчиняясь каким-то высшим силам, хотелось убраться куда подальше и побыстрее.

Однако ночная прогулка в планы Василия не входила. Прошагав с час по извилистому оврагу, которому, казалось, не будет конца, Василий резко остановился. Всё. Дальше в темноте идти не стоило. А то и в самом деле можно ноги переломать, а тут помощи не дождешься.

Опустившись на землю, Василий откинулся на спину и замер. Было холодно, но Василий не чувствовал этого, вернее, чувствовал, но не замерзал. Какое-то время он сидел, смотрел на звезды, и мысли его витали далеко-далеко. За свои три десятка лет он насмотрелся всяких ужасов, и, пожалуй, трудно было представить, что могло удивить его. Тем не менее звезды его всегда манили. Эти далекие солнца, на планетах которых жили неведомые существа. Например, те же Ми-го, явившиеся на Землю с далекого Юггота. Некоторые предполагали, что это Плутон, но на Плутоне жизнь зародиться не могла, а следовательно, они пришли с какой-то другой, бесконечно далекой планеты. И каково это — жить в городе на краю бездны, где, согласно легендам, обитает древнее и загадочное существо Ксаксаклут. А может, все это сказки, сплошной вымысел? Может, и нет никакого…

Но довести до конца свою мысль Василий так и не успел. Веки его сами собой сомкнулись, и он задремал, инстинктивно кутаясь в короткую куртку — единственную куртку, что он нашел среди вещей Хека. Она была длиннее, чем необходимо, и слишком узка в плечах, и хотя сам Василий по непонятной причине не мерз, во сне он машинально пытался укрыться от прикосновений ледяного воздуха.

* * *

Проснувшись, Василий с большим сожалением обнаружил, что солнце уже высоко в небе, а значит, проспал он много дольше, чем собирался. Хек и его спутники уже наверняка на полпути к древнему городу, если только не попались в западни, устроенные людьми, последними покидавшими Гоцлар.

Итак, в путь. Покачиваясь, Василий встал. Размял затекшие ноги, с сомнением осмотрел бинты на правой ноге. Нет, кровь нигде не проступила, нога не болела, но… но всякий раз, когда он переносил вес тела на правую ногу, появлялось какое-то неприятное чувство. Василий не мог объяснить, на что это похоже, но идти — шел, а это самое главное.

Медленно шагая по дну оврага, Василий выудил из вещмешка парочку сухарей, погрыз, запил водой и решил пока этим ограничиться. Неизвестно, сколько еще придется бродить по этим диким местам, и если оазисы тут попадаются, то уж пищи наверняка днем с огнем не найти.

Он шел около трех часов, прежде чем овраг неожиданно раздался. Перед Василием открылась круглая площадка, в дальнем углу которой белели кости. Помня о незадачливой судьбе князя Олега, оперуполномоченный подошел поближе, стараясь двигаться как можно осторожнее. Но, оказавшись вблизи, понял, что никакой опасности ему не грозит. Кости были старыми, и не просто старыми, а воистину древними. Гигантские останки некой чудовищной твари из века мастодонтов. Как там было написано в дневнике барона: «По правую руку арены смотри и увидишь, чем сможешь опасную тварь укротить».

Василий посмотрел направо, но ничего не увидел. Если там, в стене что-то когда-то и было, то все это разрушилось давным-давно и теперь было погребено под слоем песка и камня. Точно так же, как сама «арена» давно утратила округлую форму, из-за многочисленных оползней она давным-давно превратилась из круглой в эллиптическую.

«Да, если и остальные ловушки в таком же состоянии, то басмачи без труда доберутся до сокровищ», — подумал Василий. Он уже хотел было отправиться дальше, как взгляд его остановился на чем-то блеснувшем в песке.

Василий нагнулся, провел рукой, счищая слой песка. Цепь. Цепь с огромными звеньями, размером с человеческую ладонь. Так вот что это была за ловушка. Ужасная тварь на цепи. А справа в стене, без сомнения, располагался механизм, позволявший укротить эту тварь. На мгновение Василий прикрыл веки и попытался себе представить, как оно тут было много тысячелетий назад. Огнедышащий дракон? Что-то вроде того. Забавно, но не более.

Тяжело вздохнув, Василий встал и, отвернувшись от выбеленных временем костей, зашагал дальше. Что там писал Фредерикс о второй западне? «Над бездной путь тебе укажет солнца луч».

До второй ловушки путь оказался неблизким. Солнце уже давным-давно скрылось за краем оврага, теперь превратившегося в подобие бесконечной скальной расселины, но судя по цвету неба, еще не село, когда проход вновь начал расширяться.

«Пора сделать привал, — решил Василий. — Не стоит соваться в западню, пусть даже очень древнюю, среди ночи. В рукописи Григория Арсеньевича написано про солнца луч, вот и подождем». Хотя… любое ожидание давало Хеку преимущество во времени. А с другой стороны, что он мог сделать такого. «Ну, найдет он корону Вилигута. Пусть подавится», — успокаивал себя Василий. К тому же это никак не шло вразрез с его заданиями. С одной стороны, он должен был найти древний город и установить, можно ли отыскать там нечто, с помощью чего можно разгадать загадки древних цивилизаций — это указание Шлимана; с другой стороны, он должен закрыть некие Врата — указание Григория Арсеньевича, а точнее, приказ, исходящий от самого Ктулху. Пока они не противоречили друг другу, и это главное. И все же сокровища древних могли бы пригодиться Советской республике, ох могли бы. Однако попробуем прикинуть.

Вот найдут басмачи сокровища… Но ведь самое главное не в том, чтобы их отыскать, а в том, чтобы доставить в места обетованные. Ну, возьмут они пусть даже по пять кило золотишка, а ведь еще нужно продукты и оружие на себе тащить. И только тут Василий понял, насколько мудр был Древний бог. Он устами дервиша приказал Василию уходить из лагеря. Естественно, с Василием спаслась и часть басмачей. После чего шогготы пришли и съели все живое. В результате в живых остались главари, которые все равно не смогли бы унести всех сокровищ. Ведь теперь у них не было коней. «Да, до самого клада-то они доберутся. А потом на собственных плечах его через пустыню тащить? Не выйдет. Так что сокровища, если они, конечно, существуют, в любом случае останутся в Гоцларе. Тут надо присылать настоящую экспедицию, многочисленную, вроде банды Хасана. Выходит, что меня послали на своего рода разведку. Разнюхать, что и где, а потом в случае чего и „кавалерия“ подтянется», — размышлял Василий, пытаясь поудобнее устроиться на земле среди камней.

Ему предстояло провести эту и еще не одну ночь на земле, без костра, поскольку вокруг не было ничего, что сгодилось бы для того, чтобы разжечь огонь. Не тащить же дрова с собой… В положении Василия это было бы по меньшей мере глупо.

Однако в этот раз ночь прошла много хуже. К утру все тело Василия онемело, а рана на ноге заныла. Еще было темно, но сон улетучился. Нога! Вот на что нужно было обратить внимание. Если она откажет, то случится непоправимое. Он один, беспомощный, застрянет в пустыне. А это равносильно смерти, и тут уж Григорий Арсеньевич ему ничем не поможет. Разве что явится во сне и выскажет очередное витиеватое пророчество.