и уже на третьем этаже услышал выстрелы. Один, второй, а потом — множество.

Скатился вниз и окунулся в ад. Пьяные, злые, окровавленные рыбаки ломились в башню. Мушкет Архипа валялся под ногами, а сам он, будто боец на ринге, стоял и молотил подступающих с двух рук. Напор всё усиливался и усиливался.

— Стойте, идиоты! — крикнул я, но сам себя не услышал.

Мимо пробежал Кривоносый и пальнул в потолок. Грохот выстрела, дым. С ужасом я подумал, что зря он в потолок выстрелил…

Кривоносый подоспел на помощь к Архипу, но волна рыбаков давила. Вторая часть бойни была на улице. Оттуда доносились крики, и раздался последний выстрел. Рыбаков было не меньше пятидесяти, а может и больше.

— Стоять! — крикнул я и побежал к толпе.

В одной руке я держал пистолет, во второй — развёрнутую бумагу.

— Смотрите, придурки! Я подписал бумагу…

— Вот он, гнида! — крикнул кто-то в дверях.

Толпа ломанулась и погребла под собой Архипа. Кривоносый попробовал вырваться, но его засосало, будто в мясорубку. Рыбаки топтали своих же подстреленных ранее и проталкивались в дом, чтобы достать меня.

— Стой, сука, пьяная! — крикнул я, направляя ствол в харю рыбаку.

— Ты мои деньги тратишь, крыса!

— Вот бумага, идиот! Я подписал…

— Какая нахер бумага, тварь проворовавшаяся!

Я чудом отскочил на лестницу. Рыбаки, будто вода через пробоину, набились в дом. Уровень этой пьяной и озверевшей воды стал подниматься и гнать меня наверх. До последнего не веря, что всё это происходит наяву, я держал пистолет наготове и пытался докричаться до этих идиотов.

Так меня и затолкали на четвёртый этаж. Отбежав в угол комнаты, я крикнул, что буду стрелять, и пальнул первому же в ногу. Тот упал, но на его месте оказались сразу четверо.

— Деньги у него в сейфе! — крикнул кто-то снизу.

— Стоять! — я подхватил второй пистолет. — Вот бумага, читай!

Невысокий болван с красным носом и залысинами, пахнущий пивной отрыжкой и тиной, на секунду замер и уставился на бумагу. Будто загипнотизированный он смотрел на строки и водил по ним глазами, пока его компаньоны набивались в комнату.

И тут до меня дошло. Он просто водит глазами, прыгает со строчки на строчку, будто рассматривает цветные картинки, а сам — козлина пьяная — не умеет читать…

Позади показалась красная морда Боцмана. Он вырвал лист, смял и бросил под ноги:

— ВОР! — крикнул он.

— Вор!

— Предатель!

Вскинув пистолет, я выстрелил. Боцман присел, и я снёс ухо придурку за ним. Кто-то уже протянул руки к сейфу, а остальная толпа поплыла на меня, будто цунами. Меня схватил за руку, которую я тут же обратил в дым, и сиганул в окно.

Упал на крышу кухни и скатился по ней на дрова. Отбил бок, затылок, поцарапал руку, но всё это было сущим пустяком. Наверху пьяные козлы рвали на части мой сейф и восторженно гоготали.

— Тут деньги!

— Сколько денег!

Поднявшись, я увидел рядом с собой Криса. Напуганный до смерти малец протягивал мне сразу два пистолета:

— Заряжены.

В очередной раз подумав о том, насколько часто он бывает вовремя, я решил поднять ему жалование. Но слушая шелест купюр наверху и пьяный гогот, я подумал, что жалование, может, и нечем будет платить.

— Ну, твари, неблагодарные!

Сжав зубы, я взял мушкеты и пошёл к главному входу. Крис поспешил за мной, и я увидел, что прямо на ходу, он раскрывает сумку и достаёт ещё пистолеты. Хорошо. Очень, блин, хорошо.

Выглянул из-за угла и спустил курок. Рыбак, который стоял над моими искалеченными людьми, припал на простреленное колено. Второй выстрел, и рядом повалился козёл с простреленным пузом.

С крыльца спрыгнула красная шапка, замахнулась ножкой от стула. Ну, конечно! Отбил в сторону и разбил голову рукояткой пистолета.

Ещё одному бросил пистолет под ноги, когда тот спускался со ступенек. Пьяный болван ожидаемо упал. Внизу я встретил его коленом и подправил морду двумя прямыми ударами.

Крики, шум, визг, гогот. Одна груда рыбаков уже отвалила по улице. Вторая добивала моих людей возле площади. Ещё кто-то ревел на заднем дворе.

Я взял у Криса два пистолета и по затоптанным телам пробился ко входу. Архип лежал без сознания, но, кажется, дышал. Кривоносый сидел на корточках, опустив голову, будто спал. Я приподнял его за волосы и отстранился, увидел торчащую в шее рукоятку ножа.

Сзади послышался стон пацана, я развернулся и увидел лежащего Криса. Выстрел. Рыбак забрал у пацана пистолет и прострелил мне бок.

На, сука! Снёс ему башку.

Злость подорвала меня на ноги, и я полетел наверх. Кровоточил бок, но меня не остановить.

На втором этаже я нашёл козла, который рылся в книжных шкафах. Уклонился от его удара, прошёл дымной рукой сквозь тело и перехватил сзади за голову. Потянул за волосы, накидал сверху кулаком в морду и запинал в открытый шкаф. На подходе к третьему этажу прострелил яйца говнюку с ножом. Схватил его за уши и отправил вниз с лестницы.

Поднявшись на четвёртый, я застал там всего пару ублюдков. Жменями они собирали разбросанные по комнате деньги и прижимали к груди. Опьянённые бухлом и деньгами, они по одному выпрыгнули из окна и, дико хохоча, умчались в темноту.

Присев на кровать, я почувствовал упадок сил. Рана в боку давал о себе знать. С ужасом посмотрел на раскуроченный сейф и слой вытоптанных ботинками купюр на полу. Суки…

Силы заканчивались на глазах. Всего пару минут назад я взбежал на четвёртый этаж и был готов прикончить их всех голыми руками, а теперь спускался по лестнице, держась за перила и хромая.

Слава богу очнулся Архип. По-прежнему лежал в коридоре, но хлопал глазами и смотрел в потолок. Живой. Ещё пара моих людей, сбившись в кучу перед башней, перезаряжали мушкеты. Я не стал их останавливать хоть и понимал, что вонючие налётчики больше не вернутся. Они забрали добычу и улепётывали.

Потрогал шею Кривоносого — мёртв.

— Крис?!

— Тут! — пацан поднял руку где-то на улице.

— Живой?!

— Да, господин.

— Ну, хорошо…, — прошептал я и поплёлся на кухню.

Кухня была разнесена в хлам. Сорвана мебель со стен, перевёрнуты стулья и стол. Повсюду валялась разбитая посуда и довольно вкусно пахло вермишелевым супом, который растёкся на полу перед печью. В углу на ящиках с овощами сидела бледная и трясущаяся повариха.

— Где Раиса?

— З-з-з… забрали, — выдавила она и показала на разбитое окно.

Глава 25

Конец всему

В неловком молчании люди грузили тела на повозку, ставили на места