– Даже если ты поверила в ее историю о Саре, мне трудно понять, как ты могла отдать мне своего ребенка. Ты сделала так потому, что это ребенок моего брата?

Кэролайн покачала головой.

– Нет. Дело не в этом.

Мэтью ждал, не сводя с нее глаз. Понимая, что настал тот момент, когда он должен узнать всю правду, она начала издалека:

– Когда я сказала, что не собираюсь выходить замуж за Тони, я говорила это серьезно…

– Знаю, – перебил Мэтью. – Рано утром я вошел к тебе в комнату и прочел записку, которую ты написала ему: «Ты должен смириться с тем, что я не могу выйти за тебя, и помнить, что я никогда не обещала тебе этого…» Я понял, что ты говорила правду. Вы не были обручены.

Она вздохнула.

– Но тогда тебе это было уже все равно?

– Нет, не все равно. Я решил, что дам Тони время прийти в себя, а потом найду тебя…

Почувствовав удар в самое сердце, Кэролайн не мигая смотрела на него.

– Я был тогда настолько глуп, что думал, будто нас связывает редкое, особое чувство. Представь, что было со мной, когда через несколько недель он объявил, что вы все-таки женитесь… Почему ты изменила свое решение''

Она глубоко вздохнула.

– По двум причинам…

– Кажется, одну я знаю. Ты согласилась выйти замуж, потому что уже была беременна.

– Да, – подтвердила она. – Откуда ты знаешь?

– Ты была замужем всего семь месяцев, когда произошел несчастный случай, а ребенок родился доношенным… – И он с горечью добавил: – Если бы ты не собиралась выйти замуж за Тони, ты была бы намного осторожней.

– Кетлин – не от него, – почти шепотом призналась она.

Мэтью поднял голову, и его глаза сверкнули.

– Тогда от кого же? Или ты не знаешь?

Кэролайн до боли сжала сплетенные пальцы.

– Знаю. Кетлин – твоя дочь. Вот причина, по которой я оставила ее у тебя.

Она следила за тем, как он пытается осмыслить эту новость.

– По времени получается. Но как ты можешь быть уверена в том, что она моя, если спала с нами обоими?

– Единственным мужчиной, с кем я спала, был ты.

Мэтью окаменел.

– Но тогда Тони должен был знать, что это не его ребенок. Или ты скрыла, что была беременна?

– Нет, он знал, что я беременна. Знал, что это не его ребенок, хотя и не знал, чей.

– И несмотря на это, он хотел на тебе жениться? Господи, да он был не в своем уме! – И с нарастающей яростью Мэтью продолжил: – Если ты знала, что ребенок мой, как ты могла выйти замуж за другого? Тем более за моего сводного брата? Никогда не прощу тебе этого.

– Я не собиралась, но он настаивал. Тогда я сказала ему о ребенке. Но этот факт не только не огорчил его, а даже обрадовал. Он сказа!: «Это чудо. Это ответ на мои молитвы… Мы скажем всем, что это мой ребенок. Я буду заботиться о вас обоих. Мы будем семьей…» Я все равно отказывалась, тогда Тони открыл мне то, что никогда никому не говорил. Он мечтал хоть немного пожить «нормальной» жизнью, иметь дом и семью…

Мэтью смотрел на нее так, как будто видел впервые в жизни.

– Он был очень болен, но отчаянно пытался скрывать это, особенно от собственной матери, которая донимала его тем, что у него нет подруги, и подталкивала к женитьбе. Он чувствовал себя затравленным. Поэтому ему так не терпелось, чтобы я встретилась с Грейс. Под моим давлением он сознался, что главной причиной, по которой он хотел жениться на мне, было отделаться от приставаний матери.

– Бедолага, – проворчал Мэтью.

– Я думаю, что его мать догадывалась о чем-то. Потому что, когда мы поженились, она была не просто счастлива, а явно испытывала облегчение.

– Да, – медленно проговорил Мэтью. – Похоже на то. – Он потер глаза и с трудом проговорил: – Странно, что иногда не замечаешь чего-то очевидного, пока тебе на это не укажут… И все же я не в силах понять, как Тони мог надеяться, что такая женитьба окажется удачной.

– Я задавала ему этот вопрос… – Кэролайн грустно улыбнулась. – Кажется, у него создалось впечатление, что я фригидна. Он предполагал, что меня вполне устроят просто дом и дружба. Когда я отказывалась выйти за него замуж, мотивируя это тем, что просто привязана к нему, чего для брака недостаточно, он ответил: «Для меня – достаточно… Я обойдусь без пылкой страсти».

– Значит, твой брак был платоническим?

– Да.

На какой-то миг его лицо выразило странно удовольствие, но он тут же справился с собой и спросил с любопытством:

– Что могло заставить такую женщину, как ты, согласиться на столь безрадостное существование?

– Я испытывала жалость к нему. К тому же это был какой-то выход для нас обоих.

– А что бы произошло, если бы ты кого-то встретила и полюбила? Такое вполне могло произойти.

– Я знала, что никогда не полюблю…

– Почему?

Вместо ответа она спросила:

– Почему ты ни разу не пришел навестить меня, когда я лежала в больнице? Потому что продолжал меня ненавидеть?

– Я пытался убедить себя, что причина была в этом. Но я просто не мог. Я был слишком обижен, зол и охвачен ревностью. Я не мог простить тебе то, что ты предпочла Тони, что у тебя от него ребенок…

Кэролайн затаила дыхание. Если он тогда ревновал ее, значит, испытывал к ней какое-то чувство?

– Чтобы не думать о тебе, я целиком ушел в работу. Если бы я только знал, что ты лежишь без сознания… – Он уронил голову на руки.

Кэролайн с трудом встала и подошла к нему.

– Не вини себя. Прежде всего это была моя вина. Если бы я сказала тебе о Тони, когда ты спросил меня, есть ли кто-то в моей жизни… Но я боялась все испортить. Тогда-то я думала, что, как бы ни сложились наши с тобой отношения, я не выйду замуж за Тони. Поэтому я так и спешила в Нью-Йорк – чтобы порвать с Тони раз и навсегда…

– Если бы я поверил тебе, – горестно произнес он.

Она попыталась рассеять мрачное настроение:

– Все это в прошлом. С этим покончено. Теперь нам надо думать о будущем.

Он поднял голову.

– О будущем, – угрюмо сказал он. – Согласиться выйти замуж за человека только во имя того, чтобы быть рядом со своей дочерью… Должен признать, что Грейс и я разбили твою жизнь. – Слишком взволнованный, он встал, подошел к камину и облокотился на каминную доску. – Уже невозможно ничего исправить. И все же, как говорится: «Лучше поздно, чем никогда»… Если ты предпочтешь оставить меня и забрать Кетлин, я куплю тебе дом и буду заботиться о вас обеих.