– А сегодня вечером?

– Да… – Кармен вспоминает о Лауре.

Пригласить и ее? Вряд ли это будет хорошо. Но оставлять теперь одну – тоже…

– Проблемы? – Давид почувствовал ее колебания. – Дело в Лауре?

– Ты почти угадал. Впрочем, не в одной Лауре. Она, оказывается, беременна и мечется в сомнениях, оставлять ли ребенка!

– Естественно, оставить! Ты должна убедить ее в этом! А что, у ребенка нет отца?

– Как же? Есть некто…

– Ну, если дело обстоит так, то можно просто объявить, что ребенок из пробирки!

– Да, тогда отпадает вопрос, сохранять его или нет.

– Правильно! Итак, бери ее с собой!

– А тебе это не в тягость?

– Ей, я надеюсь, ей рожать не сегодня!

Кармен смеется:

– Ты просто сокровище! Так что, в семь у тебя?

– С радостью!

– Принести что-нибудь?

– Только посмейте! Только хорошее настроение! И косточку для Каина!

– Он все еще у тебя?

– Я начал приручать его. Сегодня ночью он проявил себя как идеальный партнер. Он молчаливый, ничего не просит и еще может служить грелкой. Я должен даже сказать…

– Я все поняла, – смеется Кармен, – мне следует быть внимательнее. Сегодня вечером я позволю тебе выговориться!

– Лучше пусть это сделает Лаура. Может, мы поможем ей как-нибудь?

Кармен кладет трубку. На душе у нее хорошо. Это состояние не исчезает даже после всех последующих звонков. Но Фредерику, несмотря ни на что, она обещает завтрашний день. Оливер получает окончательное «нет». Феликс пока под вопросом, но она уже почти потеряла желание встречаться с ним. А Штефану все же следует позвонить. Она набирает его номер.

– Кальтенштейн. – Он снял трубку после первого же гудка, словно сидел возле телефона и ждал звонка.

– Легг. Добрый день, Штефан!

– Хорошо, что вы звоните! – Его голос звучит как-то напряженно.

– Что-нибудь случилось? С Эльвирой?

Она лишь на минуту заглянула сегодня утром к старушке. Та сказала ей, что все в порядке. Но кто знает, все, что угодно, могло произойти.

– Да, кое-что случилось. Но не с Эльвирой, Кармен, – со мной. Я целую ночь не мог сомкнуть глаз. Подозрения Эльвиры относительно авиакатастрофы с моими родителями… Ведь это может означать, что меня, возможно, воспитали люди, виновные в их гибели. Это настолько чудовищно, что весь мир для меня померк. Земля будто уходит из-под ног. Мне необходимо хоть с кем-то поговорить. У вас есть время?

Кармен едва сдерживает стон. И у этого душевные муки! Но оставлять его в таком состоянии, конечно, нельзя.

– Когда вы хотите, Штефан?

– Лучше всего прямо сейчас!

– О, Штефан, это невозможно. У меня сегодня после обеда три встречи. Они намечены давно. Следует подписать несколько договоров. Боюсь, что клиенты не поймут меня, если я откажу им.

– Я возмещу вам потери. И еще обещаю гонорар за консультацию. Вы получите вознаграждение, как самый высоко оплачиваемый психиатр.

Ого, должно быть, у Штефана дела совсем плохи.

– Это никуда не годится. Я так не поступаю, Штефан! Позвоните мне через полчаса, я постараюсь как-нибудь вы крутиться!

Это совсем не устраивает ее. Одному из клиентов ей очень не хотелось бы отказывать. Она не успевает набрать номер этого клиента, как раздается звонок:

– Адвокатское бюро Лессинга, добрый день!

Кармен требуется несколько секунд, чтобы вспомнить, кто это такой.

Ах, это адвокат того, глупого, наглого, как бишь его… Ага, вот, господина Германа.

– Мы не получили ответа на наше письмо. Поэтому хоте лось бы спросить…

– Минутку, господин Лессинг. Какое письмо? Я не получала никакого письма!

– Оно должно было прийти еще неделю назад!

– Ничем не могу вам помочь, господин Лессинг. Моя сотрудница очень аккуратна и тщательно обрабатывает корреспонденцию, но никакого письма от вас не было. А что там, в этом письме?

– Мы сообщали, что находим все ваши предложения разумными и что готовы заключить эти договоры, правда, с несколькими изменениями!

– Каков характер этих изменений? – Кармен кажется, что любезный господин Лессинг вешает ей лапшу на уши.

Письмо скорее всего так и лежит на его собственном письменном столе!

– Ничего серьезного. Первый договор можно оставить без изменений, а во втором следовало бы немного изменить сумму, а третий мы могли бы совсем исключить. Так когда мы смогли бы обсудить это?

– Сначала, господин Лессинг, я хочу напомнить вам, что время, отпущенное для коррекции договоров – а именно четырнадцать дней, – давно истекло!

– Но, госпожа Легг, если почта у вас обрабатывается так неаккуратно…

– Оставьте, господин Лессинг. И вы, и я прекрасно знаем, как все обстоит на самом деле, Я проверю все должным образом и перезвоню вам. Сегодня или завтра!

Ей известны эти старые уловки, она качает головой и кладет трубку. Но все же два договора будут действовать. Она не могла даже мечтать об этом. Особенно в свете той истории с Германом. Значит, можно сегодня вечером позволить себе бутылку шампанского и баночку икры. Успех следует отметить. Ей вдруг вспомнился Фредерик. Как же сказать ему теперь, что полюбила другого? Лучше пока вообще не говорить. Кармен снова берется за телефон, но тут с обеда возвращается Бритта.

Бритта едва ли подходящая кандидатура для страхового агента, но она очень прилежная и находчивая. А почему, собственно, не направить ее на запланированные сегодня встречи? Бритта сможет сделать это. Тем более что фактически от нее потребуется только поставить подписи на договорах. А если она и допустит какую-нибудь ошибку, у Кармен всегда будет время ее исправить.

Бритта польщена оказанным ей доверием. Кармен даже несколько неудобно – ведь поручение это она дает Бритте совсем не из-за того, что сама занята срочными делами. Но, тем не менее, она напутствует Бритту:

– Все будет хорошо! Будьте смелее! Вы справитесь с этим! Удачи!

Кармен едет в замок Кальтенштейнов. С того дня, как они ужинали со Штефаном, прошло не так уж много времени. Кармен вспоминает, когда это было. В прошедший четверг. А ей кажется, что прошла целая вечность. Столько всего случилось с ней за это время, какие неожиданные встречи…

Задумавшись, она едва не проехала мимо замка. В дневном свете все выглядит совершенно по-другому. Кармен притормаживает, сворачивает с дороги. Чугунные ворота сработаны очень искусно. С родовым гербом. Она хочет выйти, чтобы позвонить. Но ворота гостеприимно открываются. Кармен смотрит вверх и замечает камеру слежения. В лучах заходящего солнца красный огонек не виден, и девушка не сразу поняла, что камера работает.