Бабушка подняла взгляд от своих бумажек. И то ли Марте показалось, то ли бабушка на самом деле обрадовалась, что кто-то наконец заговорил?

– А называть бабушку дурой, по-твоему, хорошо? – сказала она. – Очень плохо! – Но голос у неё был не очень сердитый.

– Я только потому назвал, что ты была дура! – возмутился Миккель. – А так я никогда!

Марта решила, что теперь настала пора и ей поучаствовать.

– Я тоже думаю, что это не Миккель, ба, – осторожно высказалась она. – Ты просто пока не очень хорошо его знаешь, а он так любит животных, он вообще никому не может причинить зла – ни зверям, ни растениям! Я тоже не знаю, кто это сделал, но это точно не Миккель!

И если честно, теперь надо ей сказать, что она должна перед ним извиниться, подумала Марта. Хотя, конечно, бабушка и сама должна сообразить.

– А как гусей выпускать – это Миккель, – сказала бабушка, и голос её в самом деле прозвучал неуверенно. – И потом он на меня рассердился…

– Он же не сделал гусям ничего плохого! – продолжала Марта. – Он просто хотел им помочь! А с цветами совсем другое дело!

Бабушка посмотрела ей в глаза.

– Может, и так, – пробормотала она.

– Это те дураки были! – сказал Матс с набитым ртом. – Я говорю «дураки», но про них можно! Хулиганцы дураки, помнишь, тётя ба? Это они сделали! Дошло?

Бабушка задумалась.

– Которые лазили в мой сарай? Возможно, – кивнула она. – Значит, я должна извиниться перед вашим братом, верно? – И она вышла в коридор. – Миккель! – позвала она. – Миккель, идём завтракать! Я хочу извиниться!

Но из ванной никто не ответил.

* * *

Миккель сердито шагал по выгону. Приятное это чувство, когда грусть кончается и на её место приходит сердитость. Сердиться уже не так грустно, как просто грустить.

– Ух, какая она ужасная! И несправедливая! Так нечестно! – бурчал он по дороге. Коровы махнули головой в его сторону, взглянули и снова опустили головы.

У такой ужасной нечестной бабушки Миккель и не подумает оставаться. Он даже завтракать не захотел с той, которая думает, что он поломал все цветы, и обвинила его, даже не выслушав. И он никогда больше не будет собирать ей ягоды для её дурацкого варенья. Пусть поищет себе другого мальчика, и пусть он ей собирает ягоды! Миккель уж точно больше не собирается быть таким мальчиком.

Уходя от бабушки, Миккель понятия не имел, куда пойти. Он только знал, что не хочет у неё оставаться. Но в деревне Зоммербю он же не дома, и дом был так далеко! Тут у него нет никого, к кому можно попроситься жить. Мама в больнице в Америке, и папа тоже у неё, и квартира в Гамбурге заперта.

Но есть же Анника! Надо позвонить Аннике, тогда она приедет и заберёт его. Она же им обещала!

Миккель перелез через забор. Сейчас он пойдёт к тому мастеру-вырезальщику и от него позвонит. В Интернете можно найти телефоны всех людей, вот так он и сделает. И будет жить у Анники, и всё ей расскажет, и тогда бабушке будет стыдно! Тогда все люди узнают, какая она нечестная. Так ей и надо.

– Вот это да! – удивился Кристиан Бойсен, когда Миккель, пройдя весь первый этаж, заглянул в дверь его маленькой мастерской. – Опять решил меня навестить? С утра пораньше? – Он выключил электропилу, и наступила тишина.

– Мне надо от тебя позвонить! – сказал Миккель. – А то у меня телефона нет.

– Конечно, пожалуйста! – кивнул господин Бойсен и обтёр руки от опилочной пыли. – У вас случилось что? У твоей сестры вроде был телефон? Тебя бабушка послала?

Миккель покачал головой.

– Кому хочешь позвонить? – спросил мастер, протягивая Миккелю телефон. – Родителям?

Миккель опять покачал головой. Конечно, больше всего ему сейчас хотелось поговорить с мамой и папой – гораздо больше, чем с Анникой. Он бы рассказал им, как ужасно с ним обошлась бабушка, и они бы его пожалели. Но так нельзя поступить. Помочь родители сейчас всё равно не смогут, а волновать их нехорошо. Вдруг мама от этого ещё дольше не поправится.

– Я буду звонить Аннике, – сказал Миккель.

Господин Бойсен вдумчиво кивнул.

– Анника – это твоя подружка?

– Нет, мамина, – сказал Миккель и взял телефон. – Только я номер не знаю.

– Но фамилию-то её знаешь? – спросил мастер. – Тогда давай телефон обратно. Сейчас посмотрим – может, разыщем номер.

Он что-то набрал на телефоне, и Миккель три раза повторил фамилию Анники, а мастер сказал, что пробует написать её то так, то эдак. Но потом он опустил телефон.

– Ничего не нашлось, очень жаль, – сказал он. – Понимаешь, некоторые люди не соглашаются давать свой номер. И тогда их нет в телефонном справочнике.

Миккель смотрел на него большими глазами. А потом по его щеке медленно покатилась слеза.

Господин Бойсен протянул было руку, чтобы погладить Миккеля по голове, но потом быстро убрал её.

– Тебе обязательно нужно дозвониться до Анники? – спросил он. – Я думаю, сейчас мы с тобой устроимся поудобней на лавочке, и ты расскажешь мне по порядку, что там у вас стряслось.

Миккель втянул сопли в нос, хотя дома никогда так не делал – но здесь у него не было платка. И медленно вытер кулаками глаза.

А потом они сели рядом на лавочку, которая стояла на улице перед дверью, и мастер не торопил Миккеля, а спокойно ждал, пока тот успокоится и сможет рассказывать уверенным твёрдым голосом.

– Она думает, что я сломал все её цветы! – сказал Миккель.

И он рассказал ему всю историю от начала и до конца, хотя, может, и не по порядку, потому что ему всю дорогу приходило в голову что-то новое и тоже важное, но мастер всё время кивал и слушал. Миккель рассказывал про гусей, про цветы и даже про то, что Тигра оторвал голову Шрёдерсону. Хоть это и никак не было связано со всем остальным. А ещё про то, что на их берег заплывали какие-то подростки.

– Хулиганские! – сказал он. – И это, наверное, они переломали цветы. А бабушка меня ругала нечестно, нечестно, и всё тут! И я у неё не останусь! – И голос у него опять задрожал.

– Ох уж эта Инга! – покачал головой господин Бойсен. – Ты из-за этого хотел звонить своей Аннике? Чтобы она приехала и забрала тебя? Ну так у твоей сестры должен быть её телефон. Хочешь, я ей сейчас позвоню?

Работает только у изгороди, хотел было сказать Миккель. Всё равно у вас не получится! Но старики же не понимают таких вещей, как мобильная Сеть.

– И тогда твоя сестра сможет прислать мне номер Анники, – продолжал господин Бойсен. – К тому же они перестанут волноваться, куда ты пропал, потому что бабушка наверняка уже беспокоится!