— То-то и оно! — вздохнула Ника. — Что АГАТ потеряли.

— Это как?! Что значит «потеряли»?! Как можно потерять тысячетонный автопоезд!

— Никто не знал, как. — Ника развела руками. — Это было очень громкое дело тех лет, почему я и удивилась, что ты не в курсе! АГАТ выходил на связь по плану, каждые полчаса, и так было одинадцать раз. На двенадцатый он на связь не вышел. В центре контроля операции подождали следующего сеанса связи, но он тоже не произошел. АГАТ просто пропал из эфира.

— И что, на него даже никакого устройства отслеживания не поставили?

— Так а зачем? — Ника пожала плечами. — Все прекрасно знали маршрут движения АГАТа, представляли в какой его точке он будет находиться в какое время, так что даже в случае непредвиденной ситуации найти его не должно было составить труда.

— Так почему же не нашли?!

— Нет, ты правда дурак? — Ника укоризненно на меня посмотрела. — Разуй глаза, он же под землей! Как его должны были по-твоему найти?! Сюда отправляли несколько экспедиционных групп, но ни одна из них не смогла добраться — нападения бешеных даргов вынуждали их разворачиваться, а одну группу даже порвали начисто, вместе с реадизайнером! Договаривались с Беловыми, запускали самолеты, но и с них ничего не удалось найти, потому что оказывается, АГАТ под землей!

— Как?!

— Так в этом и есть основной вопрос! — Ника развела руками. — Если бы я знала, как и почему!..

Я снова перевел взгляд на задранную в небо морду АГАТа, на свисающие с толстых труб силового бампера вьюнки, колышущиеся на ветру, на мутные, тысячекратно политые дождем и засыпанные землей, стекла.

Пять лет. Машина пролежала тут целых пять лет. Простояла. Частично провисела. Под открытым небом, открытая всем ветрам. А ведь это только та часть, которую мы видим. На самом деле, еще два с половиной вагона, если верить описанию Ники, находятся где-то под землей. Возможно, раздавленные в лепешку. А возможно, наоборот — целехонькие, будто спичечный коробок, в котором мальчишка зарывает красивые камешки, чтобы потом с подружкой «случайно» откопать этот клад.

Только вот этот клад за пять лет никто так и не откопал. Мало того — его даже никто не нашел, хотя искали, и, если верить Нике, искали усиленно.

— Ты говорила про даргов… — вспомнил я. — Они мешали поисковым группам?

— Еще как. — вздохнула Ника. — Говорю же, одну группу порвали вообще начисто, ни одна машина не вернулась, ни один солдат, даже реадизайнер не вернулся. А ведь изначально предполагалось, что АГАТ поедет по маршруту, на котором нет ни одного гнезда, да и сами дарги встречались до этого только в небольших стаях, это же был тестовый запуск, банальная проверка ходовых качеств, сборки и прочего… А дарги налетели, будто гон напал! Туда, где пропал АГАТ, даже въехать не получалось, не говоря уже о том, чтобы производить здесь планомерные поисковые операции. И это не одну неделю длилось. Попытки отыскать АГАТ производились постоянно, чуть ли не каждую неделю, но каждый раз натыкались на даргов и сворачивали поиски. С самолета, как ты понимаешь, разглядеть вот этот вот кусочек тягача, в то время, как искали целый трехвагонный автопоезд, тоже было решительно невозможно. Так что через время проект АГАТ просто свернули, признав его неудачным. Закрыли, запихали в архивы и забыли о нем. И о проекте, и об АГАТе.

— А под землей-то он как оказался? Неужели его дарги туда… Закопали? Запихали? Затянули? Как он туда попал?

— А вот на этот вопрос у меня уже нет ответа. — грустно покачала головой Ника. — Я сама поражена точно так же, как и ты. Никогда не видела ничего подобного. Он как будто ехал по подземному тоннелю, и на выезде его внезапно придавило дверью этого тоннеля. Не знаю, как описать… Да, в общем-то, оно и не важно.

Махнув рукой, Ника подошла к АГАТу, провела рукой по его силовому бамперу, подпрыгнула, зацепилась за верхнюю трубу, ловко подтянулась, закинула ногу, и, как по вертикальной лесенке, поползла вверх. Добравшись до изгиба капота, она перевалилась через него и через секунду уже стояла на два метра выше меня, уперев руки в бока и глядя на меня сверху-вниз.

— Ну и на хрена ты туда залезла? — спросил я, глядя вверх и прикрывая ладонью глаза от солнца.

— Дорогой, ты, кажется, еще не понял. — приторно-ласково начала Ника. — Мы нашли АГАТ. АГАТ, который никто не мог найти пять лет! АГАТ, который непонятным образом наполовину втянут под землю!

— Ага. — я кивнул. — Это все я понял. Дальше что?

— Как что?! Надо его осмотреть!

Еще пять дней назад я стал бы уговаривать Нику не маяться дурью и спокойно вернуться к рельсам, оставив закопанный под землю транспорт в покое. Я бы спокойно объяснил ей, что мы зря теряем время, которое могла бы потратить на более важное занятие — попытки вернуться обратно если не в академию, то хотя бы в то место, в котором нас проще будет найти, то есть, хотя бы к какому-то ориентиру.

Сейчас я просто молча полез следом за Никой. Потому что сейчас я уже достаточно знал ее и этот ее взгляд, характеризующий состояние «в заднице свербит». В этом состоянии дать ей исполнить задуманное будет намного быстрее, нежели объяснять, почему этого исполнять не нужно.

К тому же, она потом все равно это исполнит.

Залезть на решетку АГАТа было нетрудно — трубы силового бампера будто специально были расположены на таком уровнем, чтобы удобно было за них цепляться. Даже ноги не пригодились, кроме самого первого прыжка на нижнюю трубу — я легко подтягивался на одних только руках. Все же молодое, здоровое и сильное тело это прекрасно.

Понадобилось буквально семь-восемь секунд на то, чтобы оказаться на наклоненном капоте АГАТа рядом с Никой. Разумеется, в процессе подъема я обтер своей одеждой все, до чего только дотянулся, да и плевать — после драки с Чингизом я все равно был похож на свинью.

На очень тупую свинью. Потому что только поднявшись следом за Никой и осмотревшись сверху, я понял, что мог никуда не лазать, а просто обойти АГАТ, дойти до того места, где он уходил под землю и подняться там ногами, как по наклонной рампе.

Пока я проникался альтернативными маршрутами подъема на тягач, Ника приставала к его лобовому стеклу в попытках рассмотреть внутри хотя бы что-то. Само собой, это было практически невыполнимой задачей — за пять лет его столько раз мочило дождями и засыпало землей и пылью, которые потом высыхали, что теперь вся эта корка напоминала скорее неучтенное бронирование, нежели природное явление. Участков стекла, через которые хотя бы в теории можно было заглянуть внутрь, было крайне мало, и, сколько Ника ни пыталась, ничего рассмотреть у нее так и не вышло. Она пыталась ковырять корку ногтями, но ничего не добилась, нашла небольшой острый камешек и пыталась сковырнуть им, но тоже ничего не добилась. По ее разочарованному виду было хорошо видно, что ей откровенно не хочется портить такую великолепную находку, как АГАТ, пусть даже в каких-то мелочах, но он не оставил ей вариантов. Поэтому Ника подняла руки, и сложила их вместе, направляя в лобовое стекло.