Трона в зале не было, зато стояли длинные деревянные столы, как в немецкой пивной, а ещё странные, неприятного вида приспособления с креплениями для рук и ног, ростовые клетки (в одной тоскливо привалился к решётке скелет в ржавой кольчуге и истлевших портках), а ближе к центру стоял большой каменный алтарь с потёками чего-то бурого. Умом я понимала, что это могут быть и декорации. А если нет? В одном застенке я уже побывала. Про себя я решила живой кобольдам не даваться, мало ли с какого уровня тут начинается взрослый контент.

Стражи попытались окружить нас, они заходили с боков, охватывая широким полукольцом. Серёжа применил проверенную тактику. Упёрся щитом в землю и стал лупить по нему рукоятью меча. Не знаю, что в этот момент чувствовали мобы, может, он их оскорблял всячески, а может, наоборот, казался им стейком прожарки велл-дан, но фокус опять сработал. Глаза стражей налились кровью, они развернулись к паладину и, скачками, опираясь на передние лапы, как гориллы, ринулись на него.

Не все. Четверо крайних, слева и справа, замотали бо́шками, потом осуждающе глянули на соплеменников и развернулись к нам.

– Ой! – снова запаниковала Хикка.

– Ш-ш-ш, молчи… вдруг они нас не заметят. – Я легонько пихнула её локтем, но поздно. Твари уже почуяли в нас жертв и попёрли вперёд.

– Ста-а-а-аять, су́чки!!! – с визгом, который заменял ей боевой клич, Лира врубилась в группу непослушных стражей.

Троих она связала боем, а вот четвёртый рванул к нам. Глядя, как приближается неминуемая смерть, я уставилась ей в лицо. Не из отчаянной смелости, просто других вариантов особенно не было. Если рассмотреть, мордашка стража была даже симпатичной. Похож на бульдожку или мопсика. До стража оставалось шага три, когда я поняла, что помощь не успеет.

– Разбегаемся! – заорала я, отталкивая от себя Хикку.

Так в началке мы тырили мороженое. Выхватывали порцию из рук уличной торговки и кидались врассыпную. Шанс, что она поймает вора, был минимальный. В случае провала случайная жертва моментально принималась реветь, размазывать сопли и давить на жалость, а брошенный лоток тем временем зачищали остальные.

У Хикки такого опыта не было, не зря она в училки пошла. Отбежав на несколько шагов, она прижалась попой к стене и мелко тряслась. Спина стража почти заслонила её, а дубина стала подниматься.

Я оглянулась вокруг – ничего подходящего. Полезла в инвентарь – кинжал охотника. Да я даже от зайцев им не отбилась, а тут кобольд. Праща! Пользоваться ей я не умею, но есть же камни!

– Эй, урод! – Увесистый камень влетел стражу в затылок. Промахнуться с двух шагов было невозможно.

Поздравляем! Вы получили достижение «Глаз-алмаз». С первого раза вы попали метательным оружием в цель, нанеся критический урон.

Вам открыта способность «Снайпер»! Цельтесь лучше, берегите боеприпасы!

Снайпер 1/100. Ваша точность (вероятность критического попадания) повышена на 1 %.

На хер мне это всё! Смахиваю сообщения. Страж развернулся, забыв про Хикку, пялит глаза на меня. Критический урон… Да у него даже полоска жизни не уменьшилась.

– Хороший пёсик… глянь, какая вкусная девочка… какая сочная…

Виляю перед ним бёдрами и тут же – На-ка! – ещё одним камнем в морду!

Поздравляем! Вы получи…

Отмахиваясь от сообщений, запрыгиваю на клетку, потревожив прах неизвестного бедняги, с неё на стол, а оттуда на какой-то каменный уступ. Я слышала, как сзади трещит дерево и как сопит взбесившийся страж. Я от бабки ушла, я от кроликов ушла, а от тебя, урод, и подавно уйду!

– Слезай, обезьяна, – услышала я голос Лиры.

Обернувшись, я поняла, что всё кончено. Она разделалась с последним прорвавшимся стражем и сейчас побежала помогать паладину.

– Мариша, хил!

Сейчас, сейчас подлечу тебя, болезный. Сердце колотилось так, что отдавалось в ушах. Я полностью забыла, что я не в реальной жизни. А там если биться, то надо биться до конца. Никто тебя не пожалеет, никто не скажет: «Она старалась, пусть победит дружба». Надо биться, пока не сдохнешь.

Уступчик, на который я запрыгнула, был метрах в полутора над полом. Так бы я хрен туда заскочила. Помогли ловкость, поднятая благословением, и хороший стимул в виде кобольда за спиной. Я решила никуда не слезать – тут и лечить могу, и как-то спокойнее.

Здоровье Серёжи упало в красное, и я защёлкала пальцами, поднимая его жизненные показатели. Лира резала стражей. Хикка сидела на полу, привалившись спиной к стенке, и её заметно потряхивало. В общем, каждый занимался своим делом.

Я невольно залюбовалась Лирой. Она не просто сражалась, она танцевала. Её короткие мечи, больше похожие на мясницкие тесаки, казались продолжением рук. Она отсекала конечности, перерубала шеи, раскраивала черепа. И никто не давал ей сдачи. Тупые кобольды мутузили в это время Серёжу, даже не замечая эту фурию. Какая скверная штука – контроль сознания. Интересно, а с игроками так можно?

Стражи закончились минут через пять. Грыму это очень не понравилось. Он и рычал, и пыхтел, и топал, но в бой не ввязывался. Лишь когда рухнул последний страж, царь кобольдов счёл нас достойными того, чтобы лично дать звиздюлей.

– АР-Р-Р-Р!!! – на два голоса затянули Грым с нашим паладином. Два альфа-самца столкнулись на одной дорожке. Дубина Грыма опустилась на щит Григора, тот присел от удара, но удержался на ногах. И началось эпическое махалово. Сталь звенела, высекая искры из камня. У Грыма не было никакой защиты, и Серёжа то и дело цеплял мечом то ногу, то плечо, то жирное пузо. Но полоска жизни у Грыма едва дёргалась.

20 000/20 000. Сначала я думала, что ошиблась в ноликах. Но нет, именно столько здоровья было у этой туши. Большую часть ударов Грыма паладин блокировал, но они были настолько мощными, что просаживали здоровье процентов на десять. Я лечила непрерывно, так что полоска Григора, хоть и прыгала сильнее, но оставалась всё время в зелёной зоне.

– И чего вы встали? Долго я один с ним буду бодаться?

Лира опомнилась, подскочила к боссу и принялась строгать его телеса своими тесаками. Она ловко, хотя и немного банально, рубила с двух рук, время от времени взрываясь комбо, при которых её движения смазывались настолько, что я не могла их разглядеть.

– Не переагривай! Откусывай понемногу, – это Григор. Голос спокойный, может, они и правда знают, что делают.

19 759/20 000… 19 538/20 000… 19 257/20 000… Сколько же урона она наносит? Лира и правда стала машиной уничтожения. Серёжа вкладывал в неё