После этого «старуха» выбрасывает в реку черную рубаху, чулки и все прочие предметы, соприкасавшиеся с больным. В одном из текстов эти предметы закапываются в яму, в которую затем забивают колышки.

Проклятие, подобное последнему, произносилось и во имя скрепления клятвы:

В ритуал, проводившийся для прекращения мора в военном лагере, входил обряд, подобный библейскому изгнанию «козла отпущения»:

Стоит обратить внимание на то, как магия тяготела к слиянию с религией: заклинание, первоначально считавшееся действенным и само по себе, здесь уже усиливают молитвенным обращением к богу — либо к солнечному богу, как покровителю очистительных обрядов, либо к богу Ярри, который считался насылателем моровых поветрий.

С другой стороны, магия могла играть вспомогательную роль в собственно религиозных обрядах, когда возникало опасение, что бога «нет дома» и молитва не дойдет до его ушей. Так, весьма распространены были молебствия особого типа — мугессары. Сначала бога призывали вернуться домой и благословить свой народ. Затем ему «прокладывали дорогу» и, чтобы привлечь его, выставляли вдоль этой «дороги» мед, масло и прочие яства. С той же целью совершали благовонные воскурения. В некоторых случаях бога «тащили» домой по обставленной должным образом «дороге» — возможно, даже физически, в образе изваяния. Частью подобного ритуала является «Миф об исчезающем боге», за текстом которого непосредственно следует описание магических ритуалов, и в том числе «прокладывания дороги». По всей видимости, этот рассказывали ради того, чтобы описанное в нем событие, то есть возвращение пропавшего бога, произошло в действительности.

К другой форме магии относились так называемые апотропаические (т. е. отвращающие зло) обряды, для которых под основание дома закапывали фигурки свирепых животных. Вот, например, ритуал, служивший для изгнания здых духов из царского дворца:

В обрядах такого рода нет ничего «мистического» и «сокровенного»: это всего лишь пережитки примитивных суеверий. «Колдуны» разрабатывали подобные ритуалы самостоятельно; многие колдовские обряды и заклинания приходили из глухих уголков и с окраин империи; поэтому «оккультная» литература хеттов представляет собой не систематизированный свод магических приемов, а, скорее, собрание фольклорных текстов. «Старухи» (это непритязательное название наверняка было почерпнуто из обыденной речи деревенских жителей) пользовались самыми простыми магическими формулами; жрецы, авгуры и специально обученные прорицатели, напротив, совершали только сложные магические ритуалы, уже включавшие в себя религиозные элементы. Существовала ли у хеттов некая «коллегия» магов или заклинателей, связанных с государственным культом и храмами Хаттусы и пользовавшихся особыми привилегиями, мы не знаем; быть может, тексты магических ритуалов собирали в архивах именно для того, чтобы накопить материал для создания такой коллегии. Но как бы то ни было, никто не ставил эффективность магии под сомнение, и в этом отношении хетты, разумеется, были детьми своего времени.

Среди табличек из Богазкёйского архива были обнаружены фрагменты единой серии, в которой описывается ритуал погребения царя или царицы. Вся церемония продолжалась по меньшей мере 13 дней, а возможно, и дольше; но процедура захоронения тела завершалась уже на второй день. В ходе раскопок в 1936 году был найден хорошо сохранившийся текст с описанием обрядов второго дня. Из него с очевидностью следует, что накануне днем или ночью тело кремировали; и действительно, во фрагменте таблички с описанием обрядов первого дня присутствуют слова «огонь» и «горящий». Далее в тексте, относящемся ко второму дню, говорится:

Затем «старуха» и ее «помощница» совершают какие-то магические операции, но понять, в чем состоял их смысл, не представляется возможным, так как эта часть таблички сохранилась плохо. Далее в тексте говорится: