– Всему свое время, – откликнулся Алан. – Ты что, плохо расслышал: я сегодня почти не ел.

– Почему же, черт возьми?

– Вдруг с тобой бы разминулся.

– Видимо, срочно потребовалось со мной встретиться.

– Ну да, соскучился. И все же… у тебя есть еда?

– Нет. Я не ем дома.

– О боже! Вот невозможный тип! Что, даже не завтракаешь?

– Завтракаю. Тостом и вареным яйцом. Утром мне хватает. На одного. Я же сказал: от меня ушла домработница.

– Да, скромно, – вздохнул Алан. – Надеюсь, батон хлеба и кусочек масла найдется?

– Найдется. Но завтра мне самому нужно будет поесть. Ты меня слышишь?

– Это ты меня не слышишь. Я умираю от голода! Что-то ты не очень гостеприимен. Сложно, что ли, выскочить с утра в магазинчик. Рядом ведь есть молочный?

Умышленно или нет – этого мне знать не дано, – Ренвик всегда к своим самым возмутительным заявлениям добавлял вопрос, и к тому времени, как ты на него отвечал, было слишком поздно к ним возвращаться. И этот случай не стал исключением. Едва я промямлил, что да, рядом есть молочный, как он, торжествуя, провозгласил:

– Ну видишь! Кухня здесь? Поджарю-ка я хлеба с яйцом… Ан нет, обознался, это твоя спальня. А это, видимо, гостевая, о которой ты упоминал… Так, вот и кухня! Боюсь, я влезаю с трудом, но уж ладно…

К этому моменту он обошел мою крохотную квартирку, и если с другим можно было спорить, здесь, что ни говори, он оказался прав: кухня была тесновата. Алан заполнил собой все пространство и, естественно, пытался занять выгодную позицию, что меня всегда возмущало. Но и я, надо признать, пока не проявлял сверхрадушия к напросившемуся гостю. Впрочем, я придерживаюсь старомодного принципа лично приглашать гостей – когда я хотел их принять, и туда, где я хотел их принять. При этом мне нравилось, когда я к гостям готов. Да и почему человек, кого никоим образом нельзя причислить к нищим, в городе, где можно найти ресторан на любой вкус, сваливается мне ночью на голову и хочет съесть мой завтрак? Чем больше я над этим размышлял, тем более невразумительной представлялась мне вся ситуация.

– Почему, черт возьми, ты не можешь пойти куда-нибудь и поесть, как нормальные люди?

– Ну понимаешь, – начал он, – история очень занимательная, по крайней мере для меня. Рассказывать долго, а я хочу съесть это превосходное яйцо. Оно так одиноко… Держал бы хотя бы дюжину!

– Я мало ем за завтраком. Сейчас осталось последнее, а ты не озаботился сообщить о своем намерении зайти.

Сарказма Ренвик не уловил; похоже, он не сознавал, что я раздражен или что он странно себя ведет. Просто без умолку болтал, словно происходящее – абсолютно заурядный эпизод из нашей с ним повседневной дружбы. Естественно, на тот момент я и понятия не имел, что стало с Бейнсом. Случилось явно нечто из ряда вон: вероятно, Алан скрывался от какой-то из своих многочисленных подружек. Но, хоть убей, как это мешает поужинать?.. В своем блаженном неведении я хотел подождать, пока Ренвик расскажет все сам. В общем, я вознамерился мужественно перенести невзгоды.

– Мой завтрак будешь запивать чаем? – спокойно поинтересовался я. – Или налить виски с содовой?

На этот раз сарказм не остался незамеченным.

– Виски с содовой, – мгновенно отреагировал Алан. – Я думал, ты никогда не предложишь!.. Честно: слишком ты дергаешься из-за одного яйца.

– Меня бесит тащиться куда-то с утра пораньше. А завтра именно это и предстоит. Кстати, предлагать тебе что-нибудь до сих пор не требовалось.

– Не сравнивай виски и яйца, это разные вещи. Согласен, тащиться утром на улицу – хорошего мало, но не беда! Хочешь поджаренного хлебушка? Боюсь, яйцо я уже съел. Люблю готовить; жаль, что не получается часто. Надо было мне стать поваром… Наверное, теперь придется.

Последние слова он произнес уже другим тоном, и я понял: сейчас он расскажет, что произошло. У меня хватило мозгов его не торопить. Я смиренно ждал, даже придвинул стул и съел немного хлеба, который, без сомнения, был поджарен превосходно. Я и глазом не моргнул, как он выпил все виски, к сифону с содовой практически не прикоснувшись.

– Итак, – начал Алан, закуривая сигарету и устраиваясь поудобнее в моем любимом кресле; меня он тем самым вынудил выбирать между оставшимися двумя за обеденным столом или третьим, предназначенным для редких гостей. – Думаю, лучше все объяснить. Кстати, позволь для начала поблагодарить за яйцо. Я правда тебе признателен. Далеко не каждый со мной поделился бы.

Вот так, взял и перевернул все с ног на голову. Я с ним не делился. Яйцо он просто захватил, вероломнейшим образом. Совершенно в духе Алана: не просто поблагодарить, а сделать это настолько искренне, что мне стало приятно.

– Да ладно, – благодушно сказал я. – Для тебя я и на большее готов.

– Правда? – мгновенно отреагировал он. – Ловлю на слове.

– Ну…

– Я знаю, ты меня не подведешь.

Хотя замечание несколько настораживало, голос Алана и его манера все скрасили. Я только начал бормотать что-то в ответ, пытаясь аккуратно уточнить суть, как прозвенел телефонный звонок. Было уже за полночь, и ранее такого не случалось. На лице Алана я прочитал явно выраженную тревогу.

– Кто бы ни звонил, – быстро проговорил он, – кто бы ни звонил, меня здесь нет. Ты видел меня в семь вечера в клубе, потом я уехал за город на выходные и собирался задержаться.

Когда настойчиво трезвонит телефон, хочется немедленно ответить, и любой человек готов согласиться на что угодно, лишь бы поскорее прекратить этот звук. Кроме того, похоже, Алан меня загипнотизировал. Я поднял трубку, убежденный, что звонят по его поводу, твердо намереваясь сделать именно то, о чем он меня попросил.

На том конце, как я и думал, послышался женский голос:

– Это мистер Сэмпсон?

– Да.

– Говорит миссис Килнер.

– Миссис Килнер? – повторил я, словно удивляясь, – естественно, для того, чтобы Алан услышал, кто звонит. Как и ожидалось, он прошептал:

– Ты ничего не знаешь…

А в это время взволнованный голос снова повторил свое имя.

– Конечно, я вас помню, – успокаивающе произнес я, – нас познакомил Ренвик.

– Речь как раз о нем. Я должна с вами поговорить. Немедленно. Вы его сегодня вечером видели?

– Только мимолетно, в клубе, часов в семь. У меня сложилось впечатление, что он собирался уехать из города на выходные.

– В семь? Интересно… Уверены?

– Думаю, да. А это имеет значение?

– Послушайте, так много нужно обсудить, а по телефону неудобно. Никуда не уходите, я к вам заеду.

– Заедете? Едва ли… – Подняв на Алана глаза, я увидел, как он яростно мотает головой. – Мне сложно вас так обременять. Может, завтра?