Друзья взглянули на него.

— У нас больше нет денег, — сказал Пип. — Мы все растратили.

— У меня есть, — заверил Фатти, запуская руку в карман. Денег у него всегда было навалом, к зависти остальных, которые получали карманные деньги по субботам и должны были распределять их на неделю, как и большинство детей. Но у Фатти было полным-полно богатых родственников, и деньги от них, казалось, текли в его карманы рекой.

— Мама говорит, что тебе вредно иметь так много денег, — заметил Пип. — Она всегда так говорит.

— Может, это мне и во вред, — ответил Фатти, — но я не собираюсь предупреждать всех моих родственников, чтобы они перестали делать мне подарки. Итак, кто хочет еще по мороженому? Бетси?

— Ой, Фатти, не могу, — печально вздохнула Бетси. — Очень хочется, но знаю, что не смогу. Меня и так уже подташнивает.

— Тогда выйдем на улицу, — строго сказал Пип. — Нет, спасибо, Фатти, меня не подташнивает, но я не справлюсь с ужином, если съем еще одну порцию, и тогда мама или лишит нас мороженого на неделю, или придумает еще что-нибудь не менее ужасное.

Ларри и Дэйзи тоже сказали, что больше не будут, поэтому Фатти расправлялся со своей повторной порцией в одиночестве. Он сообщил друзьям, что на этот раз смаковал каждую ложку, так что в отличие от предыдущей порции ни капли не пропало зря.

Когда ребята выходили из молочной, вернулся на своем велосипеде мистер Гун.

— Вот он опять! — восхищенно сказал Фатти. — Никогда не видел его таким деятельным. Добрый вечер, мистер Гун!

Мистер Гун как раз слезал с велосипеда, собираясь снова зайти в участок. Смерив Фатти взглядом, Гун ничего не ответил. Фатти это задело.

— Похоже, вы крайне заняты, мистер Гун, — сказал он. — Наверно, разгадываете очередную загадку? Приятно дать мозгам работу, верно? Хотелось бы и мне сделать то же самое, а то почти все каникулы прошли в безделье.

— А, так у тебя, значит, есть мозги? — злорадно съязвил Гун. — Приятно это слышать. Но я сейчас занят и не могу тратить время на разговоры о твоих мозгах, господин Фредерик. Происходят Большие События, ясно? И у меня без того дел по горло, чтобы еще разбазаривать время на болтовню с тобой.

— Большие События? — внезапно заинтересовался Фатти. — Неужели новая загадка, мистер Гун? Послушайте, это…

— Да, новая загадка, — сказал мистер Гун, надуваясь от важности. — И ПОРУЧЕНА она мне, ясно? Именно Я должен ее распутать, а вовсе не вы, во все лезущие молокососы. И ни словечка я вам про нее не скажу, ни словечка. Это — Секрет, это — Важно, и это — ДЕЛО ПОЛИЦИИ.

— Но, мистер Гун, вы знаете, как мы… — встревожено начал Фатти, однако полицейский, почувствовав, что хоть раз берет над Фатти верх, высокомерно его перебил:

— Все, что я знаю, — это что вы заносчивые и во все сующиеся сопляки, которых бы следовало раз навсегда поставить на место, вас и вашего рычащего, отвратительного пса! Это дело — мое и только мое, и оно у меня успешно продвигается, более того, я получу за него повышение — и это так же верно, как то, что меня зовут Теофилус Гун! — заявил констебль, поднимаясь по ступенькам в участок. — А теперь валите отсед!

— Какой удар! — пробормотал бедный, разочарованный Фатти, когда Гун исчез за дверью. Друзья отправились домой, обсуждая по пути то, что сказал им Вали-Отсед.

— Подумать только, этот толстяк занят раскрытием любопытнейшей новой тайны, о которой мы ничего не знаем! — проговорил Фатти с таким огорченным ведом, что Бетси взяла его под руку. — С ума сойти! А хуже всего то, что я просто не представляю, как нам что-нибудь выяснить, если Гун сам нам не скажет!

— Даже Бастер из-за этого приуныл, — заметила Бетси. — Вон как он поджал свой хвостик. Совсем как ты, бедный Фатти, повесил нос. Не переживай — завтра ты испробуешь свою взрослую маску, это тебя немного встряхнет. И нас всех тоже!

— Да, встряхнет, — слегка приободрился Фатти. — Что же, тогда я отправляюсь домой. Нужно еще немного порепетировать, прежде чем завтра я испробую на вас свой маскарад. До скорого!

На следующее утро Ларри получил записку от Фатти:

«Сегодня после полудня идите к аттракционам у реки. Я вас там где-нибудь встречу переодетым. Спорим, что вы меня не узнаете! Фатти»

Отправившись с утра повидать Пипа и Бетси, Ларри показал им записку. Бетси была заинтригована:

— В кого же Фатти переоденется? Спорить готова, я его узнаю! Ох, просто не могу дождаться полудня!

Мать Ларри и Дэйзи дала им денег на аттракционы, когда узнала, что днем они собираются туда пойти. Друзья вышли в два часа дня, горя желанием опознать Фатти, как бы хорошо тот ни замаскировался.

Когда они шли по улице, впереди появился шаркающий согнутый старик. Он сильно сутулился и волочил ноги, обутые в старые ботинки с ободранными носками и стертыми каблуками. У него была клочкастая изжелта-серая борода, кустистые седые брови, и был он крайне грязен. Пальто мешком свисало с его сгорбленных плеч, а свои плисовые штаны он перевязал в коленях шнурками.

Шляпа была ему явно велика и сползала на самые уши. При ходьбе он опирался на палку. Дошаркав до скамейки, он присел на солнышке и громко чихнул.

— Это Фатти! Узнаю его! — сказала Бетси. — Маскировочка как раз в его духе. Ну, разве он не умница!

Старик вынул трубку из кармана и принялся набивать ее табаком.

— Подумать только, Фатти даже трубкой додумался обзавестись! — сказал Пип. — Спорить готов, он наблюдал, как набивает трубку его отец. Ого — он что, даже курить собирается?!

Да, он закурил! Над стариком поползли большие клубы густого и довольно вонючего дыма. Дети изумленно на него воззрились.

— Никогда бы не подумал, что Фатти способен курить, — сказал Ларри. — Ему бы не следовало. Слишком рано. Но, наверно, ради своего маскарада…

Старик громко чихнул и вытер нос рукой. Бетси прыснула.

— О, Боже! Фатти взаправду великолепен. Честное слово, великолепен! Он, наверно, целую вечность репетировал этот ужасный чих.

Ларри подошел к старику и опустился рядом с ним на скамью.

— Привет, Фатти! — сказал он. — Отлично, старина! Но мы все сразу же тебя опознали!

Старик не обратил на него абсолютно никакого внимания. Он продолжал попыхивать трубкой, и клубы дыма поплыли прямо в лицо Ларри.

— Фатти, остановись! Тебя мутить начнет, если ты будешь вот так курить! — сказал Ларри. Остальные присоединились к нему и тоже, посмеиваясь, уселись на скамью. Пип ткнул старика в бок.

— Эй, Фатти! Кончай притворяться! Мы знаем, что это ты!

Старик, получив тычок, раздраженно оглянулся. Глаза его скрывались под кустистыми бровями. Он слегка отодвинулся от Ларри и Пипа и продолжал курить.