Си Джей Питерс почувствовал себя одновременно смущенным и странно взволнованным. «Отступление» закончилось, и солдаты сложили флаг, а люди из Института продолжили свой путь.

Кабинет генерала Расселла занимал угол приземистой казармы времен Второй мировой войны, которую недавно оштукатурили в безнадежной попытке придать ей новый вид. Из окна открывался вид на опоры водонапорной башни Форт-Детрика. Поэтому генерал никогда не открывал занавесок. Гости уселись на кушетку, а генерал устроился за своим столом. Он был врачом, охотившимся на вирусы в Юго-Восточной Азии. Ему было далеко за пятьдесят, он был высоким мужчиной с редеющими на макушке волосами и сединой на висках, морщинистыми щеками, длинным подбородком, бледно-голубыми глазами, придававшими ему напряженный вид, и громким, глубоким голосом.

Питерс протянул генералу папку с фотографиями формы жизни в обезьяннике.

– О Господи! – сказал генерал Расселл, вытаращив глаза. Он перевел дыхание. – Боже! Это филовирус. Кто, черт возьми, сделал этот снимок? – Он перелистнул страницу.

– Это сделал мой микроскопист Том Гейсберт, – сказал Ярлинг. – Возможно, это Эбола. Анализы показывают положительный результат на заирскую Эболу.

Затем Си Джей дал общий обзор ситуации, рассказав генералу об обезьянах в Рестоне, и закончил такими словами:

– Я бы сказал, что у нас есть огромный повод беспокоиться о вирусе в этих обезьянах.

– А насколько вы уверены, что это Эбола? – спросил генерал Расселл. – Мне интересно, может ли это быть Марбург.

Ярлинг объяснил, почему он не думает, что это Марбург. Он сказал, что дважды делал анализы, и оба раза образцы дали положительную реакцию на штамм Майинга заирского эболавируса. Говоря с генералом, он очень осторожно сказал, что тест сам по себе не доказывает, что вирус был вирусом заирской Эболы. Он показал только то, что вирус – близкий родственник заирского эболавируса. Это может быть лихорадка Эбола или что-то другое – что-то новое и необычное.

Си Джей сказал:

– Если это вирус того же рода, что Эбола, мы должны серьезно озаботиться этим.

– Следует быть очень серьезными, – согласился Расселл.

– У нас в руках национальное бедствие, – сказал он. – Это инфекционная угроза с огромными возможными последствиями.

Он заметил, что этот тип вируса никогда раньше не встречался в Соединенных Штатах, а теперь он был прямо по соседству с Вашингтоном. – Что, черт возьми, мы будем с этим делать? – добавил он.

Затем он спросил их, есть ли какие-либо доказательства того, что вирус может перемещаться по воздуху. Это был жизненно важный вопрос.

Доказательства того, что Эбола может распространяться по воздуху, были, ужасающие, но неполные. Нэнси Джакс описывала случай, когда две ее здоровые обезьяны умерли от предположительно передающейся по воздуху лихорадки Эбола через несколько недель после инцидента с кровавой перчаткой в 1983 году. Были и другие свидетельства, и она описала их тоже. В 1986 году Джин Джонсон заразил обезьян Эболой и Марбургом, позволяя им вдыхать вирусы, и Нэнси в этом эксперименте была патологоанатомом. Все обезьяны, зараженные вирусом воздушно-капельным путем, умерли, за исключением одной обезьяны, зараженной Марбургом, которой удалось выжить. Следовательно, вирус при контакте может поразить заразить легкие. Кроме того, смертельная доза была довольно мала: всего 500 инфекционных вирусных частиц. Такое количество частиц вируса Эбола, переносимых воздушно-капельным путем, может легко вылупиться из одной клетки. Крошечное количество вируса Эбола, находящегося в воздухе, попав в систему кондиционирования воздуха, может привести к заражению здания, полного людей. Эту штуку можно сравнить с плутонием. Эта штука может быть хуже плутония, потому что способна размножаться.

– Мы знаем, что он передается по воздуху, но не знаем, насколько эффективно.

Расселл повернулся к Джакс и спросил:

– Это было опубликовано? Вы его издавали?

– Нет, сэр, – ответила она.

Он пристально посмотрел на нее. Она представила его мысли: «Ну, Джакс, какого черта это не было опубликовано?»

Причин было много, но сейчас ей не хотелось их озвучивать. Она считала, что Джин Джонсон, ее коллега, испытывал трудности с написанием статей. И, ну, они просто не удосужились опубликовать его, вот и все. Такое случается. Люди иногда просто не находят времени для публикации статей.

Слушая дискуссию, Питер Ярлинг предпочел не говорить генералу о том, что он мог немного понюхать эту штуку. Во всяком случае, он его не нюхал, а только потянул носом. Он как бы помахал над ней рукой, просто чтобы донести запах до носа. Он не вдыхал его. Он не собирался заталкивать пробирку в ноздрю и нюхать ее или что-то в этом роде. И все же у него было чувство, что он знает, что может сделать генерал, если узнает об этом? – генерал будет в такой ярости, что поднимет Ярлинга с ног и отправит его в Тюрягу.

Кроме того, существовала еще одна пугающая возможность, что этот вирус вблизи Вашингтона не был заирским вирусом Эбола. Что это было что-то другое. Еще один горячий штамм из тропического леса. Неизвестный. Новый филовирус. И кто может сказать, как он движется или что он может сделать с людьми? Генерал Расселл начал размышлять вслух.

– Мы можем оказаться посреди адских событий, – сказал он. – Учитывая, что у нас есть агент, способный вызвать у человека тяжелую болезнь, и учитывая, что он, похоже, не контролировался в обезьяннике, что нам делать? Мы должны поступить правильно, и сделать это быстро. Насколько велика опасность? Будут ли люди умирать? – Он повернулся к полковнику Си Джею Питерсу и спросил: – Так какой у нас выбор?

Си Джей уже думал об этом. Есть три способа остановить вирус: вакцины, лекарства и биоизоляция. Для Эболы существовал только один способ остановить ее. Вакцины от лихорадки Эбола не было. Медикаментозного лечения лихорадки Эбола не существовало. Оставалась только биоизоляция.

Но как добиться биоизоляции? Это было сложно. Насколько Си Джей мог судить, вариантов было только два. Первый вариант состоял в том, чтобы изолировать колонию обезьян и наблюдать, как они умирают, а также внимательно следить за людьми, которые общались с обезьянами, и, возможно, поместить их в карантин. Второй вариант состоял в том, чтобы войти в здание и стерилизовать все помещение. Убить обезьян, сделать им смертельные инъекции, сжечь их трупы и залить все здание химикатами и парами – это серьезная биологическая операция.

Генерал Расселл выслушал и сказал:

– Итак, первый вариант – отрезать обезьян от остального мира и позволить вирусу развиваться в них своим чередом. И второй вариант – уничтожить их. Больше вариантов нет.

Все согласились, что других вариантов нет.

Нэнси Джакс задумалась. Может, сейчас вирус и в обезьяннике, но долго там не задержится. Она никогда не видела, чтобы обезьяна пережила Эболу. А Эбола способна перескакивать с вида на вид. Все эти обезьяны должны были умереть, и они должны были умереть почти невообразимым образом. Очень немногие люди на Земле видели, как вирус Эбола действует на приматов, но она точно знала, что он может сделать. Она не представляла, как можно было бы сдержать вирус, если бы обезьянник не был помещен на карантин с независимым фильтром воздуха.