– Не знаете, он вернется к вечеру? – спросил Бридон, когда записка уже была у него в руках.

– Вряд ли. Он взял вещи и уехал на машине. Сказал, что сообщит, когда вернется.

– Понятно. А он не говорил, куда направляется?

– Нет. Распорядился, чтобы ему оставляли почту, пока он не приедет.

– Что ж, значит, это ненадолго. Он собирался ехать поездом?

– Может, оставит машину в гараже и сядет в поезд. Или проведет всю дорогу за рулем.

– А где у него гараж?

– Не могу сказать.

– Спасибо. Нет, ответ на записку не нужен. Приятного дня.

Когда Анджела взяла у мужа записку и прочитала ее содержание, ей оставалось лишь нахмурить брови. Обычная карточка с адресом Лэнгбро, поперек которой была надпись: «… грянул ликующий…»

– Ну, и что мы должны из этого заключить? – спросил Бидон.

– Не могу сказать, – ответила Анджела, передразнивая горничную. – Конечно, с его стороны очень мило, что он вообще что-то написал, но мог бы выразиться яснее.

– Это тоже странно. Майор мог ожидать, что я к нему заеду, но я ничего ему не говорил. Вероятно, Хемертоны написали ему письмо и предупредили, что упорхнут из гнездышка. Будь я проклят, если понимаю, что все это означает. Отсутствие Риверов – это подозрительно.

– Ты у нас детектив или кто? Может, им просто надоели твои плащи, надо же и меру знать! Или майор решил заняться частным сыском? Мне кажется, в этой фразе ясно слышится слово «улики».

– Когда ты отучишься острить в самое неподходящее время? В любом случае это какой-то код, и мы должны расшифровать его. Я тебе говорил, что каждую неделю майор разгадывает кроссворды? Он в курсе, что я тоже это люблю, вот и подкинул что-то в этом духе. «… грянул ликующий…» – похоже, это какая-то цитата. Ты ничего такого не помнишь?

– Я обязательно найду эту цитату! И не скажу тебе ни слова, пока не услышу, что ты там надумал насчет пенстивенской почты. Бьюсь об заклад, к обеду я все узнаю.

Однако проблему решило неожиданное вмешательство со стороны. Когда они сидели при тусклой лампе в комнате отдыха – единственном месте в «Блэруинни», где можно рассчитывать на уединение, – к ним подошла миссис Уочоуп.

– Что, сочиняете шарады? – произнесла она. – Обожаю шарады. Приятно, что кто-то в них еще играет. Я всегда говорю, что современная молодежь забросила это занятие, потому что у нее просто не хватает на него мозгов. Ну, что у вас там? О, я знаю эту фразу!

– Только не говорите ему, миссис Уочоуп! – воскликнула Анджела. – По крайней мере, пока не заключите с ним сделку, а то он станет совсем невыносим. У Майлза все утро от меня какие-то секреты, а хорошие мужья так себя не ведут, не правда ли?

– Понятно, что у человека есть секреты, – заметила миссис Уочоуп, устроившись рядом с таким видом, словно собиралась просидеть тут целый день. – У меня тоже есть, я люблю секреты. Иначе вы не вытянули бы из меня ни слова, даже под пыткой. Хочу честно предупредить вас, мистер Бридон, вы никогда не догадаетесь, что это такое, если не сообразили до сих пор.

– Я и не собирался ничего скрывать, – возразил Бридон, – но рассказывать особо нечего. Мне в голову пришла одна мысль, вероятно, она поможет прояснить тайну смерти Колина Ривера. Но вам это совсем не интересно, миссис Уочоуп.

– Очень интересно! Риверы – мои старые друзья, и я буду рада услышать, что они кого-нибудь убили. О чем речь?

– Дело в том, что в тот воскресный вечер майор уехал из Дорна после десяти часов. Он пообещал отправить письмо Дональда Ривера с последней почтой. Но в суматохе все забыли, что было воскресенье и майор при всем желании не мог послать его в тот же день, поскольку почта закрылась в восемь. Однако на следующее утро письмо оказалось в Перте.

– И мы должны догадаться, как это произошло? Вот что я думаю, Генри отвез письмо в Перт на своей машине.

– Конечно, это единственное объяснение, как оно могло там оказаться. Однако в таком случае майор должен был проехать как раз мимо того места, где Макуильям на следующее утро нашел тело. Причем проехать дважды, поскольку он не сразу вспомнил про закрытую почту, скорее всего, это случилось уже ближе к Пенстивену. Сначала он отправился из Пенстивена в Перт через Блэруинни, а потом обратно. Разумеется, в свете фар майор мог разглядеть то, что лежало у дороги.

– Но разглядывать было нечего? – разочарованно спросила Анджела.

– Если было, то почему он об этом не сообщил? Майор знал, что в городе ведется следствие, наверняка знал и то, что полиция ищет машины, проезжавшие мимо того места поздно вечером. Но он промолчал, сделав вид, будто ему ничего не известно. Впрочем, я вижу, вас это не слишком впечатляет. Теперь ваша очередь, миссис Уочоуп!

Старая леди села за стоявшее в углу пианино и, аккомпанируя себе, пропела стих из рождественского гимна:

– Как вам это? – спросила она. – Кажется, у вас такое не поют. Вот что имел в виду Генри, хотя, честно говоря, я не понимаю, откуда он это взял. Видимо, прочитал на рождественской открытке.

– Верно, – кивнула Анджела. – «Ангел», «хор» – вот два недостающих слова. Майлз, что ты там ерзаешь? Не понимаешь, что это значит?

– Хочешь сказать, ты не понимаешь, что это значит? Мы имеем дело с анаграммой, неужели неясно? И в ней зашифровано место, куда отправился майор Ривер, только так он мог передать мне информацию, недоступную для других. При желании в восемь букв можно поместить полный адрес: графство, город, улицу и дом.

– Майлз, помолчи, ладно? Как я могу решать загадку, если ты постоянно зудишь над ухом?

– Черт возьми, я хочу заняться делом, а не торчать тут до скончания века! Кстати, я не упоминал, что майор прихватил с собой клюшки для гольфа?

– Ах ты хитрец! Но я почти догадалась, честное слово!

К тому времени, как они добрались до отеля «Гленарох», знаменитого своими полями для гольфа, обед стал для них более насущной проблемой, чем общество майора. Но кузена Генри они нашли как раз в столовой, он сидел за столом с каким-то незнакомцем. В фигуре этого последнего не было ничего мрачного или зловещего, напротив, его розовые щеки, довольный прищур глаз и явное удовольствие от тех земных благ, которые посылал ему Господь, свидетельствовали о том, что перед нами вполне милый и приятный человек. Во время обеда две компании могли только любезно раскланяться друг с другом, но после кофе они сошлись вместе, и незнакомца представили как мистера Гилкриста.

– Майор услышал, что я остановился здесь, – объяснил он. – Последние годы я веду все семейные дела Риверов. Вот он и подумал, что если вам надо пообщаться друг с другом, мое присутствие не помешает. Я прав, майор? Вы не представляете, мистер Бридон, скольких недоразумений и ошибок можно было бы избежать, если бы все деловые разговоры велись в присутствии адвоката.