Правда, услышав шорох покрывал, смеяться мне перехотелось. Когда я выпрямилась, то буквально оцепенела. Мои брови непроизвольно поползли вверх, а похолодевшие пальцы стиснули салфетку, сунутую за пояс.

На скомканных простынях, лежа на животе, спал обнаженный мужчина. Длинные, отливающие синевой волосы, разметаны по подушке. Расслабленная левая рука отброшена на покрывало; согнутая в локте правая, перекинута через край и касается пальцами пола. Дыханье ровное, глубокое.

На ватных ногах отскочила к ближайшей стене, тихо чертыхаясь и проклиная собственную невнимательность. Не нужно глядеть мужчине в лицо, чтобы опознать господина-хозяина. Слабая (с отличительным узором) драконья магия, жегшая мне кожу, прекрасно «говорила» за него.

Между лопаток скатилась липкая капля. Окутанная драконьим жаром, я передернулась, не зная как поступить.

Лучше выскользнуть из спальни. И сделать это прямо сейчас.

Взгляд метнулся к оставленной у прикроватной тумбы корзине. Нельзя ее бросать, иначе выдаст хозяйку с головой. Сделать к кровати первые шаги было неимоверно сложно. Но я сделала. Даже почти добралась, но под подошвой хрустнуло и сердце оборвалось.

Кассиан неохотно шевельнулся.

Утренний свет подчеркнул впадинки и ложбинки твердых мышц спины и крепких, подтянутых бедер мужчины. Он неторопливо поднял голову, устремляя навстречу томный взгляд золотых глаз, и сразу перевернулся на спину. Упер локти о постель. Принял сидячее положение, подтягивая и сгибая левую ногу в колене. Накаченный пресс его обнаженного живота визуально поджался и заметно напрягся, став тверже, чем камень. Длинные локоны, до этого скрывавшие лицо, скатились на вздутые мускулы плеч.

Открыт, спокоен, удивительно красив.

Я смотрела на него, прижавши руку к груди. Дышала испуганно, хрипло, ловила ритм его дыхания, и не отводила глаз. А потом сообразила, что которую минуту без стеснения оглаживаю взглядом широкие плечи, мощную гладкую грудь, и все то, что полагается видеть законной супруге, а не нанятой с улицы прислуге.

И ладно бы мимолетно бросила взгляд на тугие связки мускул и сплетения жил, но нет. Словно околдованная, со всем пристрастием впилась взором в идеально сложенное тело мужчины-дракона. Таращилась, пока от жара не закололо глаза, и по щекам не потекли слезы.

Ничуть не смущенный лорд едва заметно улыбнулся уголком рта. Неторопливо накинул на бедра край покрывала и, склонив голову, настойчиво притянул меня жарким ответным взглядом.

Глаза цепкие, завораживающие. Сверкают темным золотом в переливе огней. В них нет и тени улыбки. Только неконтролируемая жажда, искушающая необузданной мужской страстью. Лицо до мурашек спокойно. Принятая поза источает превосходство и власть.

Сердце зашлось бешеным ритмом. Никто и никогда не давал мне столь ясного намёка, какие желания я у него вызываю.

В затекшем от напряжения позвоночнике стрельнуло болью. С трудом развернулась на отяжелевших ногах и, удерживая пальцами скользящую салфетку, попятилась к выходу.

— П…простите, позже приду.

От обнаженного дракона с откровенным взглядом на хищном лице хотелось броситься наутёк. И, если получится, никогда с ним больше не пересекаться.

— Нет, — прошелся эхом по пустынным апартаментам глубокий мужской голос. — Вы простите. Мириам не предупредила о переносе уборки на более поздний час?

— Нет, — пробормотала, пытаясь придать голосу твердость. Предупреди она, я бы запомнила.

— Странно, — сместившись к краю кровати, мужчина сел и сосредоточился на утонувших в мягком ворсе ступнях. — Видимо, я намеревался сообщить ринессе, но не успел. Не обиделись?

Кивком головы выразила отрицание.

— Нет.

— Обманываете, — бровь Кассиана дернулась и опустилась, как если бы он разочаровался. — Чувствую, и обижены, и напряжены. Заверяю, — устремленные на меня глаза загадочно блеснули, — я уже не то испугавшее вас чудовище, Ева.

Он рывком поднялся, и засверкавшие в рассветных огнях упругие мышцы цвета светлой бронзы затвердели в напряжении.

Салфетку я, все-таки, выронила.

— Я вас настолько смущаю?

Насмешливости в мужском голосе заметно прибавилось.

— Нисколько, — опустила глаза, присаживаясь и подбирая отрез.

— Правда? — В тоне дракона скользнула нотка заинтересованности.

— Да, — я отчаянно бежала от желания поднять голову.

Что за необъяснимая тяга?

— Охотно верю, — он что, усмехнулся?

Отойдя к шкафу, лорд набросил на плечи халат, пошитый из очень дорогого, темно-синего материала, визуально схожий с кимоно. Оправил тяжелые полы и мановением кисти распахнул шторы. Спальню залило огнем. Впитав свет солнца, двумя резкими движениями размял шейные позвонки и неторопливо повернулся к камину.

— Займитесь уборкой.

В гостиной ноги вынесли меня на балкон отдышаться.

Сквозь набегающие облака мигал рыжеватый рассвет.

Под окнами благоухал фруктовый сад с ухоженными аллеями и террасами. За оградной стеной виднелись вздымающиеся в небо голые скалы.

Первый раз без оглядки на время наслаждаюсь этим видом. Подставляю теплому ветру лицо. Слушаю крики птиц.

Но пора за работу.

Взявшись за очистку стекол, я не сразу заметила, что Кассиан вернулся и замер у кресла. Он был раздет по пояс. В одних тренировочных штанах на завязках, державшихся на твердых бедренных костях. Руки скрестил на груди. На растрепанных после мытья волосах мерцали соблазнительные белые капли.

Салфетка повторно вывалилась из рук. Я про себя ругнулась.

Он сегодня издевается?

— Не помешаю, если останусь?

Уклончиво дернула плечом:

— Как вам угодно.

Не говорить же прямо — чтоб проваливал. Хоть язык и чесался.

Я продолжила полировать столешницу. Однако, чувствуя жаркий драконий взгляд сверлящий спину, все отчетливее испытывала дискомфорт. В нем не было угрозы, какую я ощущала до этого; сейчас в нем плескалось нечто другое. Пробирающееся к самому сердцу и обжигающее едва ли не до потери сознания.

Нечто древнее, могущественное, воплощающее мечты.

Я не выдержала спустя десять минут.

— В чем дело?

— Ни в чем, — ответив скорее для успокоения, нежели вежливости, лорд перевел глаза к плющу на балконе. — Вы это нарочно или специально, Ева?

— Не поняла?

— Уже забыли?

Растерянно моргнула.

— Забыла что?

— Не ответили, чем я могу загладить вину.

— Ах, — отвернулась, распрямляясь и отирая тыльной стороной ладони бусинки пота на лбу.