распространяться на внешнюю часть кухни, но пожарные прибыли туда вовремя. Они потушили здание, но...

Моя рука взлетает ко рту.

— Но?.. — спрашиваю я, в ужасе от того, что он собирается сказать дальше.

— Но я беспокоился, что ты пришла туда по-раньше для выпечки. Что я мог потерять тебя. — Его дыхание вырывается облачками в холодном воздухе.

— После долгого дня на базаре я никак не могла заставить себя приступить к работе пекаря.

Томми напряжен, его глаза широко раскрыты.

— Не хочешь зайти внутрь и согреться?

— Нет, — резко говорит он.

Слегка опешив, я говорю:

— Хорошо. Рада, что все под контролем.

— Прости. Это было... напряженно. Нам придется доставлять товары через парадный вход, пока не отремонтирует задний. К счастью, пожар не распространился на остальную часть магазина.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спрашиваю я.

Томми качает головой.

— У нас впереди целый день. Увидимся через несколько часов.

— Спасибо, что проверил меня и сообщил, что случилось.

Не говоря больше ни слова, Томми возвращается к своему грузовику, стоящему на холостом ходу на моей подъездной дорожке.

Я забираюсь обратно в постель, но не могу заснуть. В моей голове проносятся вопросы о том, как начался пожар, и предположения о том, что могло произойти.

Мои мысли постоянно возвращаются к мужчине, стоящему на моем крыльце. Я никогда не видела Томми таким растерянным, таким расстроенным — даже после того, как он рассказал мне о предложении Роба Ласкера. Это было по-другому. Напряжение и ярость горели внутри него. Я беспокоюсь, что он злится на меня, но это глупо. Я не сделала ничего плохого.

Именно тогда я понимаю, что если бы здание сгорело дотла, это унесло бы с собой и его бизнес. Кто знает, как начался пожар, но если бы я допустила ошибку и оставила включенной духовку или что-то еще пошло не так, я была бы виновата, отправив Томми и его мечту о том, чтобы семья работала в пиццерии, в пекло.

Вот почему я придумала правило, что мы не можем встречаться. Как бы сильно мне ни хотелось стать миссис Коста, владение бизнесом влечет слишком большую ответственность. Есть слишком много способов, которыми это дело может провалиться, вбивая клин между нашей дружбой.

Я должна защищать наш бизнес и свое сердце. Даже несмотря на то, что Томми переполняет мое сердце тем, как смотрит на меня на секунду дольше, чем кто-либо другой, а затем слегка улыбается, словно знает что-то, чего не знаю я. С его уверенностью в том, что наш магазин будет иметь успех. И как он называет меня Мерри. Только бабушка и дедушка так меня называли. Это заставляет меня чувствовать себя особенной.

Но мы не можем быть вместе. Не можем рисковать, причинить боль друг другу из-за того, что это может разрушить наши цели, погубить наши мечты.

Когда прихожу в магазин несколько часов спустя, я нахожу Томми на кухне, он тихо разговаривает с начальником пожарной охраны.

— Привет, шеф Хокинс, — здороваюсь я. — Спасибо за все.

— Вам, ребята, повезло, что мы оказались здесь вовремя.

Я боюсь увидеть повреждения, но интерьер кухни выглядит совершенно нетронутым, даже несмотря на то, что задние стекла покрыты сажей.

— И спасибо тебе за информацию, Томми. Приятно знать, что есть такие хорошие люди, как ты, с опытом и ноу-хау, даже если ты больше не работаешь в компании. Нашей станции повезло с тобой.

— Просто выполняю свой долг, сэр.

Как и я. Поддержание профессионализма — моя обязанность как владельца бизнеса. Как бы меня ни тянуло к Томми, я должна сопротивляться этому. Прерывистое дыхание вырывается, когда то, чего я хочу, и то, что знаю, правильно, раздирает меня на куски.

Пока Томми провожает шефа Хокинса до двери, они вполголоса совещаются.

Интересно, знает ли Томми о случившемся больше, чем говорит?

После того, как шеф Хокинс уходит, Томми задерживается в передней части. Его широкие плечи поднимаются и опускаются со вздохом.

— Есть какие-нибудь идеи, что вызвало пожар? — спрашиваю я.

Ему требуется много времени, чтобы ответить.

— Очень вероятно, что это поджигатель.

Я ахаю.

— В Хоук-Ридж-Холлоу?

Он дает мне сухое и техническое объяснение признаков, указывающих на то, что кто-то устроил пожар, и это произошло не из-за углей в печи для пиццы, проблем с электричеством или любых других причин, по которым он мог начаться.

— Зачем кому-то устраивать пожар? Кто это мог быть?

— Похититель пирогов? — задает он встречный вопрос.

— Мистер Кофейное дыхание?

— Да, шеф Хокинс ведет расследование в отношении Роба Ласкера.

Мой пульс учащается.

— Но один из нас мог быть внутри. Кто-то мог пострадать.

— Мерри, нам нужно поговорить.

Мое зрение затуманивается, потому что боюсь, что все развалится еще до того, как мы начнем.

— Ты была права, — говорит Томми.

Я откидываю голову назад, неуверенная, что он имеет в виду.

— Несмотря на договор, желание моих родителей, чтобы мы поженились, и то, что сказал Марли, ты была права. Мы не можем управлять этим местом и быть вместе. Слишком многое находится под угрозой. Я не хочу терять нашу дружбу или магазин... или тебя.

Я киваю, время замедляется. В глубине души не хочу, чтобы Томми отказался от нас, хотя я та, кто изначально сказал, что мы не должны быть вместе. Но это очень ответственно. И говорю себе, что рада, что Томми это понял.

Его ноздри раздуваются, а губы сжимаются, как будто он готов драться, только на этот раз сам с собой.

— Мне жаль. То, что произошло этим утром было…

— Я понимаю. Мы должны сосредоточиться на бизнесе.

Томми смотрит на грязные окна в задней части.

— Если это то, что ты считаешь лучшим, — говорит он, как будто сомневается или отвлекается на опасную ситуацию с огнем.

— Конечно. Как ты и сказал, я была права.

Он хмыкает.

— Мне лучше приступить к работе. У нас скоро торжественное открытие, а также «Двенадцать рождественских блюд».

— Я также ожидаю несколько поставок сегодня.

Мы оба медленно киваем, почти синхронно. Затем я машу рукой. Это просто легкий взмах, который бы я подарила ребенку, если бы он смотрел на меня. Но да, я машу рукой, вспоминая о моем поклоне не так давно.

Совсем не неловко. Определенно не отталкивающий момент. За исключением