— Ты это о чем?

— Столько вещей на это указывало. Питаются как-то странно, курят дешевый «Парламент». Груди у Герти явно не свои, а она их выставляет, да так бесстыдно. Арло на всех орет, даже когда доволен.

И никаких границ. Мы думали, они к другим не полезут. Но мы их недооценили. Уже всем ясно, что он надругался над Шелли. Без всяких сомнений. Рея не стала бы врать в таком важном вопросе. Она слишком хороший человек.

— Это я знаю.

— Так что мы вчера поступили правильно.

— Да, конечно.

— Зуб даю, что она вообще не пострадала. Не мог этот кирпич в нее попасть.

— Я об этом даже не подумал. Ты права. Наверняка она не пострадала.

— А у нас выбора не было, Дом. Арло страшное сотворил, причем прямо у нас под носом.

— Да. Мне об этом даже думать противно.

— Вот поэтому все и происходит: нам самое худшее себе даже и не представить.

Наверху бесились дети. Что-то расколотили. Издавали какие-то нечеловеческие гортанные звуки, будто персонажи из «Пиноккио», пересидевшие на Острове удовольствий.

— Ты думаешь, он их трогал? — сказал наконец Доминик. — Прямо у нас в доме? Пока все ужинали?

Этот страх засел у него внутри с самого начала — с того момента, как он обо всем услышал. Точнее, даже раньше. С того дня, когда они сюда приехали, с этой своей несостоятельностью и татуировками, протащили свое убожество сквозь баррикады пригородов, принесли заразу. Именно поэтому он сегодня не стал орать на близнецов, хотя оба и заслужили. Не исключено, что они жертвы. Не исключено, что он их не защитил и бесятся они от душевной боли. От страшной травмы, нанесенной Уайлдами.

— Да, — ответила Линда. — Я так думаю.

И Доминика это сразу же убедило.

Участница интерактивного бродвейского шоу «Монстры с Мейпл-стрит» о своем решении сыграть роль Реи Шредер, самого популярного персонажа

«Для меня Рея — настоящий герой. Она — как Яго [персонаж „Отелло"], источник злословия. Если вы читали пьесу, вам совершенно ясно, что Дездемона никому не изменяла. Платок подбросили. Отелло это прекрасно знал. Он не болван какой — тактик и военачальник. И потом, смысл убивать женщину просто за измену? Отелло убил Дездемону, потому что имел такую возможность. Он чувствовал в ней угрозу, а что с этой угрозой делать, не имел понятия.

В этом вся Мейпл-стрит. Они очень боялись Уайлдов… Расстрел на Мейпл-стрит случился примерно за три года до Большого Обвала. Я помню те дни. Было предчувствие краха. Что-то говорило о том, что банки, сельское хозяйство да и все остальное того и гляди рухнет. Безупречная метафора — дыра, которая все расширяется, можно не обращать на нее внимания, но рано или поздно она тебя поглотит. Этим людям предстояло потерять работу и жилье. Предстояло и самим стать Уайлдами.

Я ни в чем не виню Рею. В смысле, Мейпл-стрит могла ее просто проигнорировать — предложить ей пойти вздремнуть, закинуться прозаком или что еще. Вместо этого они сами начали злословить.

Вы читали ее диссертацию? Нечто среднее между Фрейдом и Франкенштейном. Полный отрыв от реальности. Так что нет.

Я не виню ее за то, что она содеяла. Я виню тех, кто мог бы поступить иначе.

А именно — жителей Мейпл-стрит».

Эван Кауфман, Менло-Парк, Калифорния

Мейпл-стрит, 118

26 июля, понедельник

Динь-динь!

Рея Шредер положила щетку, с помощью которой вычищала липкую грязь из-под ногтей.

Динь-динь!

— Из комнат не выходить! — крикнула она и выскочила (одно колено здоровое, другое ноет) из ванной, спустилась в прихожую. Осмотрела пол — нет ли где битума. Все улики уничтожены. Ни следа. Она распахнула дверь настежь. — Доброе утро, следователь Бьянки! — поздоровалась она. В нынешних обстоятельствах улыбка стала бы перебором. — Вы нашли мою Шелли?

— Боюсь, что нет.

За сегодняшний день второй визит полиции.

В первый раз они явились прямо на рассвете, она перехватила их на крыльце. Сказала, что остальные спят, разыграла карту «у меня дочь пропала, а может, и погибла, проявите уважение». А сейчас подалась вперед, не давая Бьянки заглянуть внутрь.

— Ваш визит связан с Арло Уайлдом? — спросила она. — Я думала, что после моей жалобы хоть что-то начнет происходить. Но ничего не происходит!

— Я над этим работаю, — ответил Бьянки. — В его отношении начато расследование.

Рея указала на дом соседей: порванная водная дорожка, разбитое окно. Машина стоит перед домом, но самих Уайлдов нет. Рея ощутила неподдельную жалость. До чего же они себя довели своими неразумными поступками.

— Мне страшно подумать, что люди на такое способны. Арло… я ему доверяла. И Герти тоже.

— Я могу войти? — спросил Бьянки. — Я знаю, что утром все в доме спали, но мне действительно нужно с вами поговорить.

С ней это было не впервые. В университете тоже было расследование. Сперва полиция, потом администрация, потом ее факультет. Она знала, что нужно ответить «да». В противном случае они вернутся с ордером на обыск.

— Разумеется! — Она отступила от двери, проводила его в гостиную с оголенными окнами. Дом № 118 пропах жарой и вином. Густой запах человеческого жилья. Уборщица перестала приходить после того, как на прошлой неделе ей пришлось ликвидировать последствия погрома — отдраивать раковину и выметать осколки. Напоследок она прислала эсэмэску: «Простите, миссус! Еду домой в Перу. Храни вас Бог!!!»

— Присаживайтесь! — пригласила она, указывая на стул, и вдруг осознала, что на нем так и осталась полоска менструальной крови Шелли. Усадила инспектора на другой конец стола, чтобы он не заметил. — Простите, что здесь беспорядок. — Голос и выговор у нее были мягче обычного. Этакая домохозяйка. Это обличье ей давалось легко — им она пользовалась в родительском комитете и с Линдой Оттоманелли. В этой роли не так мучительно объясняться с идиотами.

— У вас дома очень мило.

Бьянки был среднего роста и телосложения, с сорокалетним брюшком; незаметный человечек, как это бывает с сорокалетними людьми, которым не повезло с генетикой. При этом ведет себя любезно, не высовывается из своего не слишком дешевого костюма, старается, чтобы она чувствовала себя вольготнее. Однако глаза обшаривают все вокруг.

— Что случилось? — спросил он, указывая на ее колено, которое она впервые за много лет замотала эластичным бинтом.

— А, давняя травма. Обострилась от стресса. Нужно сделать укол кортизона. Вам кофе? Чаю? Почти пять часов… Позволим себе? Может, пиво?

— Мне нужен ваш сын, — ответил Бьянки. Волосы совсем бесцветные — не разберешь, седой или блондин. — Я хотел бы поговорить с вами одновременно.

— A-а. Но Фрицик