Сестра Берк сверилась со своими записями.

– Прошло около трех лет с тех пор, как закончились сексуальные домогательства Гаса Латини. Ты помнишь свои чувства и мысли о нем?

Патрисия нахмурилась.

– Я о нем не думала. Я больше не считала его частью своей жизни.

– Он оставался другом семьи и приходил в гости?

– Нечасто. Иногда родители что-то говорили о его работе, которая не оставляет ему времени, и тому подобное. Когда он собирался прийти, и я узнавала об этом заранее, мне удавалось уйти из дома. Однажды мама сказала, что я задеваю его чувства.

– Ты когда-нибудь думала о том, что он с тобой делал, когда ты была маленькой?

– Никогда, – решительно ответила Патрисия. – У меня было единственное чувство, что я хочу держаться от него подальше. Я знала, что он мне не нравится, но я не позволяла себе даже думать о том, почему. У меня было идеальное лето, и я очень старалась избегать всего, что могло его испортить.

– И этот же период, – спросила сестра Берк, – ты имела в виду, сказав, что Майкл помог тебе пережить действительно тяжелые времена?

– Это было сразу после этого. Летние каникулы закончились, и снова началась школа… – Патрисия замолчала и уставилась в стол.

– Ты хочешь сказать мне, что на самом деле это время было плохим? – спросила сестра Берк, возможно, ожидая снова услышать о Гасе Латини.

– Это был Джек, – сказала Патрисия. – Это Джек…

19

Октябрь 1971 года

Однажды в субботу где-то в начале нового учебного года Патрисия пошла с матерью по магазинам.

В тот день позвонил Джек и отменил свидание – они договорились покататься на роликах, – сказав, что отец хочет, чтобы он помог по дому. Джек эту работу ненавидел и горько на нее сетовал.

– Я сказал ему, что у нас назначено свидание, мы едем кататься на роликах, но ему плевать, – мрачно сказал Джек.

– О, все нормально, – заверила его Патрисия. – Просто помоги ему. Покататься мы можем в следующие выходные. Сегодня вечером мы все еще идем смотреть «Французского связного»?

– Разумеется. В семь я за тобой заеду, ну, если только отец не решит, что нам необходимо покрасить дом или что-нибудь еще в этом роде.

Ближе к полудню Мэри Коломбо спросила Патрисию, не хочет ли она пройтись по магазинам.

– Мне нужно купить Майклу джинсы, а сегодня распродажа.

В машине, когда они проезжали мимо больницы, Патрисия сказала:

– Я думала о том, чтобы стать волонтером в больнице. Вчера мой школьный консультант дал мне информационный листок. Волонтеры в больнице – это старшеклассницы, которые помогают медсестрам в больницах.

– Правда? – сказала Мэри Коломбо, улыбаясь дочери. – Я говорила тебе, что когда-то хотела стать медсестрой?

– Не может быть! – удивленно ответила Патрисия. Ей никогда в голову не приходило, что у матери были какие-то честолюбивые помыслы, ей казалось, что она ни о чем другом не мечтала, кроме как стать домохозяйкой.

– Конечно, – подтвердила Мэри. – Когда я была маленькой девочкой, я вечно играла с куклами в больницу. Они были больными, а я – медсестрой.

– Серьезно? – Патрисия была поражена, она никогда не думала о матери как о маленькой девочке, играющей в куклы.

Тот день в машине был одним из редких случаев, когда мать и дочь осознали, что у них есть что-то общее. Они никогда не были близки. Много лет им казалось, что, если они смогут просто жить под одной крышей без серьезных столкновений – действительно серьезных — конфликтов, это уже будет немалым достижением. Мелкие разногласия, как они обе понимали, были банальны и быстро забывались.

Мэри, разумеется, не ведала о глубоко похороненных горьких чувствах Патрисии. Мать должна была узнать, что творил с дочерью Гас Латини, и что-то предпринять! Но, как бы то ни было, в тот день для обеих восхитительным сюрпризом стал разговор о сестринском деле, он связал их, пусть и на пару минут.

Они говорили с таким энтузиазмом, что Патрисия не заметила, куда они направляются, и вскоре удивилась, увидев, что они выезжают из Элк-Гроув-Виллидж.

– Куда мы вообще идем? – спросила она.

– «Таун энд Кантри Молл», – сказала мать. – В Арлингтон-Хайтс.

– Почему именно туда?

Арлингтон-Хайтс был одним из пригородов в нескольких милях к северу от Элк-Гроув-Виллидж.

– Потому что там распродажа, – сказала Мэри Коломбо. – Джинсы на твоем брате просто горят, я хочу купить их как можно дешевле.

В торговом центре они сделали необходимые покупки, а потом просто пошли погулять и поглазеть. Когда они шли между магазинами, Патрисия внезапно остановилась и, не веря своим глазам, уставилась на столик за перилами в одной из закусочных торгового центра. Там с хорошенькой блондинкой сидел Джек Формаски. Перед ними стояли гамбургеры и напитки. На стуле рядом с девушкой лежал ее блейзер и пара роликовых коньков с белым кожаным верхом. Сама девушка была в пушистой белой водолазке, идеально подходившей к ее румяным щекам и льняным волосам.

– О боже, – пробормотала Мэри Коломбо, когда увидела то, на что смотрела Патрисия. Она взяла дочь за руку. – Не устраивай сцен, Патти Энн.

– Я и не думаю, – ответила Патрисия, разгневанная, но сдерживающая себя. Вырвав ладонь из руки матери, она подошла к перилам у стола закусочной.

– Привет, Джек, – ласково сказала она. – Со всей работой во дворе справился?

– О, Патти, привет, – он встал и покраснел. – Да, справился. О, я пытался тебе позвонить, но тебя не было дома. Патти, это – Лорен Робертс, она учится со мной в одном классе. Лорен, – это Патти Коломбо.

– Привет, Патти.

Лорен улыбалась, как Дебби Рейнольдс.

– Привет, Лорен, – сказала Патрисия. – Вы на коньках катались?

– Да, – продолжала улыбаться Лорен. – Отлично провели время.

Джек посмотрел мимо Патрисии и помахал Мэри Коломбо, все еще стоявшей там, где ее оставила Патрисия.

– С мамой по магазинам? – сказал он. Патрисия никогда не видела, чтобы он так краснел.

– Да, – ответила она, стараясь говорить настолько вежливо, насколько могла. – Присматриваю подарки на Рождество для отца и своего парня. Мы никак не ожидали встретить здесь знакомых.

На мгновение она встретилась глазами с Джеком.

– Спорим, ты тоже не ожидал, – Патрисия перевела взгляд на мать. – Что ж, мне пора бежать, мама ждет. Приятно познакомиться, Лорен. Пока, Джек.

В машине, прежде чем тронуться с места, Мэри Коломбо, как могла, попыталась поддержать дочь.

– Слушай, Патти, тебе не следует принимать это слишком близко к сердцу. Он того не стоит.

Патрисию, уставившуюся прямо перед собой в лобовое стекло, это не могло утешить.

– Мама, пожалуйста, оставь меня