— Имей сочувствие, жестокая. Человек заблудился, вы были единственными знакомыми лицами.

— Это мы заблудились из-за него! Пока убегали.

— А он благодаря вам нашел дорогу. В общем, Сонь, я пытаюсь объяснить, что ты исключительно хорошо ориентируешься. У нас мало времени. Нужно разделиться. Я уведу спецов, а ты осмотри город. Мы должны понять, какими возможностями обладаем, понимаешь меня?

Он был прав. Чернов, как обычно, мыслил рационально. Тогда как она превратилась в розового слоника, летящего на воздушном шарике.

Демид увидел по глазам, что Софья поняла. Да, все так. Даже в патриархальном и откровенно странном городе ей будет безопаснее, чем на летной площадке с воинственными дикарями с одной стороны и хитроумными спецагентами с другой. Шепнул:

— Ты знаешь, что искать?

Тихо ответила:

— Пути отхода.

Демид поцеловал её в лоб:

— Умная девочка.

Затем отпустил и ушел в спальню за рюкзаком.

— Военные приедут с минуты на минуту.

Со стороны открытого балкона как раз послышалось приближающееся постукивание копыт. Совсем не к месту память возродила картинки из старых кинолент с разодетыми в бархат и шелка дамами, мужчинами в белых париках и великолепных конных экипажах. Софья отодвинула танцующий на теплом сквозняке тюль, глянула за парапет. Белый ландо с мягким кожаным сиденьем подъехал к входу в отель, по обеим сторонам от которого росли раскидистые пальмы. Прекрасные чистокровные лошади послушно остановились, когда кучер натянул поводья. Софья невольно залюбовалась ярко-зелеными листьями деревьев, колышущимися на ветру над огромными квадратными горшками, вросшими в землю и оплетенными бамбуком. Залюбовалась белой каретой, к которой так и напрашивались золотые ленты и свадебные колокола. Боже, одна ночь с Черновым, и ее мозги размякли до состояния влюбленной коалы. "Лекто" даже не подозревает, насколько больше может заработать, если запатентует своего гендиректора в качестве оружия массового уничтожения.

Следом за первым подъехал второй экипаж, вполне будничный, но закрытый и черный. Мрачный. Мужчина в форме проворно спрыгнул со ступеньки и вошел в парадный холл. И тут Софью как водой окатило. С кристальной ясностью вдруг обрушилось понимание.

— Проклятье, Чернов, они, — она неопределенно взмахнула рукой возле своего уха, изображая прослушку, — и вчера, верно?

Демид нахмурился и, чуть помедлив, все же кивнул:

— Да.

— И ты знал об этом?

— Да.

Софья в панике провела рукой по лицу. Кто-то слышал, как она кричала, когда Демид… И все эти комплименты всесторонне оснащенному мужчине. Просто финиш.

— Тогда почему?.. — Софья не могла найти объяснения, странная горечь появилась в горле. — Мужское тщеславие?

Демид поморщился, подошел ближе, взял ее за руки:

— Мужская слабость, думаю.

Она качнула головой, отвернулась в сторону, внезапно слишком заинтересовавшись гравюрами. Но Демид мягко повернул ее подбородок обратно:

— Ты бы отказала мне, если бы знала?

Софья моргнула. Отказала бы? Правда? Брови Чернова вдруг сдвинулись над суженными миндалевидными глазами пронзительного зеленого цвета — знаменитый прямой взгляд основателя “Лекто”. Демид смотрел так, будто вопрос касался его жизни и смерти.

— Нет, — ответила честно, сама дивясь на себя. — Не отказала.

Чернов еще мгновение оставался напряженным, готовым к прыжку, рассматривал ее глаза, словно искал признаки неискренности. Затем вдруг улыбнулся, открыто и просто, — как мальчишка, сделавший своего первого летучего змея.

Стук в дверь заставил их синхронно обернуться. Демид тяжело вздохнул:

— Ну что, пора.

После ухода Демида Софья долго медитировала на дверь. Хмуро, совершенно недовольная ситуацией в целом и своим поведением в частности. Стоило этому ходячему оружию для поражения женского мозга отъехать, как Софью озарила мысль — ее только что мягко сплавили. Точнее защитили, чтоб его. Как будто ей требовалась защита! Отломила кусочек булочки с чили, медленно и основательно прожевала. Ну что ж. Как бы там ни было, Чернов мужик умный, сложно не согласиться с ним — нужно как-то выбираться из этого гротескного рая. Вздохнув, прихватила брачное свидетельство и вышла.

Река была на западе, Софья это точно знала, потому что в ту же сторону выходила терраса их с Демидом номера. А вот плотность городской застройки уходила на юго-восток. Купив в одном из местных магазинчиков мороженое, она бодро зашагала вперед. Количество людей на улицах резко снизилось из-за жары. Знойный полуденный ветер обдувал лицо, лишая его влаги, поэтому следом за мороженым пришлось приобрести еще и большую белую шляпу с широкими полями. Высокие пальмы росли вдоль тротуара. Лохматые листья тихо шептали вслед белокожей иноземке. В один голос с взглядами проходящих мимо мужчин. Теперь только Софья заметила, что блондинки практически не встречаются. Повышенное внимание портило настроение. Спасало только понимание, что все ограничится взглядами, вред никто не причинит — спасибо брачному свидетельству. Которое временами хотелось повесить на цепь себе на грудь, словно орден. Одному особенно настойчивому мужчине на полном серьёзе пришлось сунуть документ прямо в нос. Тогда только он отошёл в сторону и дал пройти под аркой с приветствием гостям Общего сектора.

Сам же город стремительно оставался позади, уступая место зарослям джунглей.

Безоблачное небо поражало глубокой синевой. Вчерашняя буря улеглась. Горячая влага интенсивно испарялась, отчего кожа стала влажной и липкой.

Большеглазые лягушки с любопытством смотрели из-под тенистых лиственных пещер. Особенно много их стало с приближением к реке. Здесь также сделались заметными снующие по стволам деревьев ящерки. То и дело Софья замечала прячущийся под камнем шустрый хвостик. Пешее продвижение вперед, в отличие от езды на машине, погружало в некий транс и вызывало странные мысли. Например, о том, что из-за жажды скорости не удается замечать все эти прекрасные мелочи.

Избегая больших растений, растущих все более плотной стеной, и следуя по тропинкам, к реке Софья дошла за час. Зелено-голубая вода текла медленно, образуя мягкие зигзаги в мангровых зарослях. Чуть поодаль увидела женщин, вымывающих золото. Работали даже в зной. Среди уставших лиц заметила знакомое — мать Юнны, молодой секретарши из Женского сектора, которая так щедро на днях накормила Софью с Демидом, сосредоточенно двигала предметом, зажатым в руках.

— Миссис Стоун здравствуйте! — крикнула, собрав руки рупором.

Женщина подняла голову, поискала глазами и, заметив Софью, улыбнулась, махнула рукой. Девушка подошла, осторожно перешагнула через отростки мангровых деревьев.