— То есть Ламия сама развернула это кладбище? — поразился Никандр.

— Да. Раньше там был парк с фонтанами и скульптурами.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — покачал головой мужчина, который, когда гулял по кладбищу в прошлый раз, разглядывал на надгробьях имена умерших, а не даты их жизни. — Я думал, на территории замка всегда хоронили людей… ещё подумал: что за глупость…

Ревен безразлично пожала плечами и попыталась уйти, но он вновь её остановил:

— Так чей четвертый гроб?

— Я не знаю, — сквозь зубы, раздраженно повторила Ревен. — Я же сказала, что их должно быть три.

— А как думаешь? Какие предположения? Кого Ламия могла захоронить вместе с детьми?

Ревен пожала плечами.

— Принца Эрема? — хмурясь, спросил Никандр, невольно испытывая ревность к покойнику, около гроба которого Ламия явно не в первый раз спала.

— Может быть, — не стала отрицать тётушка. — Он был мужем Госпожи довольно долго и отношения у них были неплохие, — как заученную фразу повторила она.

Проспав два дня, Никандр не знал, чем занять себя весь следующий, когда замок следом за своей Госпожой отправился в мир грез. Вернувшись с кладбища, он ещё долго обдумывал увиденное, однако с Фавием так и не поделился — он чувствовал, что и сам не должен был ничего видеть, обсуждать же это с кем-то было не просто некрасиво, но ещё и низко. Поэтому, когда Ревен ушла и Фавий поинтересовался подробностями утренней вылазки Никандра, тот дал понять, что разговаривать на эту тему не будет.

Но до обеда у мужчин всё равно нашлись темы для разговора. Они вновь обсуждали, что будут делать, когда получат деньги от королевы: где наймут людей, сколько, какой дорогой подойдут к столице, как обойдут постовых и куда двинутся дальше. Хоть план ими уже был продуман заранее, но о деталях они спорили ещё долго, рисуя все новые схемы продвижения вглубь столицы и обсуждая места сбора наемников.

— Ты говорил, что королева даст людей?

— Она обещала, — кивнул Никандр. — Но я бы на её людей не рассчитывал: много она выделить не сможет, чтобы не ослаблять собственные границы. Это может быть рискованно с учетом того, какая о ней идёт слава за пределами Салии.

— Но даже есть даст пару сотен…

Никандр вновь покачал головой.

— Я откажусь. Ослаблять границы Салии рискованно.

— Королева сама предложила людей, глупо отказываться. Если она считает, что может их выделить, значит… — Фавий недоговорил, потому что Никандр посмотрел на него хмуро и непреклонно покачал головой.

— При всем моём уважении к королеве вряд ли она сильна в защите границ или ведении боев. Мы не будем ослаблять границы Салии. Обойдёмся наемниками.

Фавий всё ещё оставался в замешательстве.

— Никандр… ты хочешь потом присоединить Салию к Шерану? — тише спросил он.

— Мне нельзя претендовать на трон Салии. Забыл? — сдвинув брови, напомнил король. — Скорее всего, это будет прописано в брачном договоре первым пунктом.

— А что нам мешает взять его силой? — ещё тише прошептал Фавий.

— Думай, что говоришь, — посоветовал король. — Не забывай: мы находимся в замке Ведьмы, которая все видит, все слышит и все знает.

Воин встрепенулся и опасливо обернулся, оглядывая общую гостиную. Но в ней, как и пару секунд назад, всё ещё никого не было кроме них.

— Я просто к тому, что вряд ли кто-то из соседей будет против, если ты присоединишь Салию к Шерану. Как ты и сказал, Ламию не любят, а значит проблем с пунктом в брачном договоре не возникнет. Когда дойдёт до этого дело, все проигнорируют его. Ты муж — тебе и трон. Все логично.

— А главную Ведьму — мне во враги?

Фавий пожал плечами и снова возбужденно зашептал:

— Армия Салии и рядом не стояла с армией Шерана — мы возьмем их за несколько дней… ну, может, месяц. А ваш брак только сыграет нам на руку, благодаря ему народ Салии сам признает в тебе короля.

— Хочешь сказать они сдадутся без боя?

— Ламию здесь не любят, — с улыбкой повторил Фавий. — Да и о тебе и Шеране идёт неплохая слава… Велика вероятность, что многие города сдадутся без боя… Даже, возможно, столица.

— Ага, а потом будет замок и вся моя армия, состоящая из мужчин, вымрет ещё у подножья горы, — усмехнулся король.

— Ты же не веришь в проклятье.

— Не верю, — подтвердил Никандр, а затем задумчиво нахмурился. — Но Ламия ведь как-то удерживает власть, несмотря на нелюбовь народа и армии… Интересно как? Меня мои собственные люди выгнали из столицы и жаждут крови только из-за смехотворных обвинений чужака… Ламия же села на трон в семнадцать лет… мало того, что женщина, так ещё и совсем ребёнок. Сомневаюсь, что не нашлось кандидатов получше. Кто-нибудь из знати наверняка с радостью занял бы её место… а девчонку на костер, как нечистую силу… — качнул он головой назад, как будто рукой отбрасывал мусор в сторону. — Как ей удалось не просто выжить, но ещё и трон заполучить? И как удается до сих пор даже несмотря на слухи о проклятье?

На несколько секунд в комнате повисла тишина, а потом Фавий снова шёпотом поинтересовался:

— Может, действительно того? Ведьма?

Вопрос так и остался без ответа. И эти вопросы у Никандра только множились. Он не представлял как королеве удается удерживать трон. Основой её власти явно была не любовь народа. Тогда что? Страх? Но возможно ли это на протяжении стольких лет только из-за одного проклятья? К тому же слухи о нём пошли не сразу, сначала все смерти списывали на несчастные случаи, болезни. Как в первые дни после смерти Лареля, Ламия выжила? Неужели её никто не попробовал убить? Очень сомнительно.

А потом? После первых слухов о проклятье? Как её собственный народ не поднял на вилы? Ведь толпа слепа. Особенно перепуганная толпа.

Никандр продолжал путаться в вопросах, которые один за другим возникали. Но ответов на них он получить не мог без знания истории Салии и восшествия Ламии на престол. А здесь, в замке, вряд ли ему кто-нибудь мог бы помочь в раскрытии этой тайны. Ни Ламию же или Рамилию об этом спрашивать. Да даже Ревен он опасался задавать вопросы об этом, к тому же она на него, кажется, была обижена.

Однако Никандр всё-таки попытал счастье в библиотеке замка, разыскивая книги по истории. Но о новой истории Салии в них не было и слова. Все записи прерывались на середине правления Лареля.

Никандр перебрал все имеющиеся книги, снова посетил кладбище, на этот раз внимательно вчитываясь в надгробья, нашёл даже могилу принца Эрема и понял, что четвертый гроб из склепа Ангелов принадлежит не ему, но любопытство своё так и не утолил.

— Ты Рита видел? — поинтересовался вечером Фавий, когда вошёл в комнату и застал Никандра за чтением фолианта из библиотеки — не найдя ответов на свои вопросы, король решил изучить раннюю историю Салии и её правящей семьи.