Коротко паникую: если у отделенного отсека нарушилась целостность, дерево-талесианка все равно погибнет. Локальные системы жизнеобеспечения этого куска хаба, сейчас переключившиеся в автономный режим, просто не справятся! Тогда окажется, что мой демарш с разрушением собственной станции был зря. В этом случае, скорее всего, все-таки придется использовать сэйв, потому что не отмажешься!

Однако прораб успокаивающе машет четырехпалой рукой.

— Шеф, не обращай внимание! — во время обсуждения нашего подрывного плана мы как-то незаметно перешли на ты. — Отсек штатно захлопнулся, несущие конструкции мы с обеих сторон от места разделения предварительно укрепили, деформации не произошло, герметичные переборки целы — все как планировалось. Но воды в технологические пустоты успело гораздо больше натечь, чем мы думали. Вообще-то, она туда попасть не должна была в принципе… Но попала. И замерзла. Новой не будет, заслонки трубопроводов автоматика при декомпрессии опустила. Сам видишь, не хлещет больше.

В самом деле, никаких гейзеров, и ледяные наросты не увеличиваются. Сегмент станции, почти идеально прямой — кривизна кольца слишком велика, чтобы на относительно малом участке она была заметна — крутясь, летит в пустоте. К нему уже стягиваются рабочие-соноранцы: некоторые в реактивных ранцах, другие в маленьких летательных аппаратах размером с игрушечную машинку в парке аттракционов. Те же самые спецы, которые до этого так оперативно провели подготовку сегмента к отстрелу. Теперь они транспортируют кусок нижнего кольца подальше от станции. Иначе благодаря импульсу, полученному от взрыва, сегмент рисковал улететь, кувыркаясь, в пространство. Если бы повезло, он стал бы очередным спутником нашего газового гиганта, если не повезло — врезался бы в какую-нибудь космическую скалу с печальными для себя последствиями.

— Ты посмотри, как чисто получилось! — тем временем ликует Нор-Е. — Ювелирная работа, а?

Словно в подтверждение его слов выскакивает новое системное сообщение:

«Вы провели успешную модификацию станции с использованием стороннего подрядчика! +20 к предприимчивости. Доступно умение «Свобода выбора».

— Своих денег стоит, — соглашаюсь я, хотя признавать это неприятно. Чувствую, что превращаюсь в законченного скрягу: за работу прораб запросил шестьсот монет… тьфу, то есть тысяч кредитов. С одной стороны, непомерная сумма, с другой стороны — зарабатывание денег у меня теперь, с вводом новых модулей и после того, как преи начали нормально платить за аренду, шло куда бодрее.

А насчет ювелирной работы Нор-Е прав: с его слов я так понял, что как раз в этом и состояло самое сложное — не просто полностью отделить отсек от остальной конструкции направленными взрывами, но сделать это так, чтобы он, отлетая, ничего не порушил. На оплату-то этого уникального умения и пошли мою денежки…

— Ну что, говори, капитан — нужна наша помощь с восстановлением ирригационной системы? — продолжает прораб деловым тоном.

— То есть вы уже выяснили, откуда вода? — оперативно. Только почему они так обозвали банальный водопровод?

— Так из модуля ацетиков же коктейльчик подается!

— «Коктейльчик»? — осторожно переспрашиваю я.

— Ну да! Органика, минеральные соли, полный фарш. Синтпочва же — это только субстрат, ну как для нас стакан или тарелка для еды. Знаешь, сколько всего надо для жизни колонии разумных грибов? Самое простое это все в воде растворить. Ваш Томирл, конечно, как только модуль построили, сразу себе отводку и подключил. Так же проще и дешевле, чем отдельный контур только для себя поддерживать. И вкуснее. Вот, дерево тоже оценило!

М-да. Вот бы никогда не подумал! Хотя на самом деле инфа лежит на поверхности…

Открываю спецификации модулей и в самом деле вижу, что для создания модуля ацетиков потребовалось воды ненамного меньше, чем для модуля тораи. Потом-то вода на замкнутом цикле и требует совсем небольшого пополнения, чтобы компенсировать неизбежную убыль по разным причинам.

А ведь видел я эти цифры, точно помню, что видел, еще радовался, что кольца нашей большой планеты состоят из льдинок и можно направить фабрикаторов туда, не проходя очередной мини-квест по добыче льда!

Кстати, похоже, придется скомандовать фабрикаторам пополнить запасы — после таких-то непредвиденных расходов!

Открываю рот, чтобы ответить Нор-Е — скорее всего, соглашусь на его услуги, хотя жаба и давит — как тут получаю вызов по параллельному каналу. Принимаю.

На экране шлема появляется Томирл-Томирл.

Выглядит мой грибной инженер на фоне вечной космической ночи совсем не так привлекательно, как Бриа, но я искренне радуюсь его тестообразной физиономии — хотя у меня к нему и накопилось много вопросов. Ну или скорее не к нему, а к тому, кто станцию проектировал… и к тому, кто этот проект одобрял. Хотя, исходя из лора игры и обмолвок Григория, я догадываюсь уже, что мне скажут: проект был утвержден многими инвесторами, каждый из которых гнул свою линию и лоббировал свои плюшки. С их точки зрения плюшки, с моей — баги.

А еще Томирл, похоже, выздоровел. Больше не напоминает то расплывшееся железообразное нечто, которое я видел у него в берлоге под опекой доктора Сонг.

— Капитан, — говорит он, — кажется, вы спасли меня и моих детей по грибнице?

Мне нравится это «кажется» и вопросительная интонация. А еще, оказывается, они все-таки его дети! Класс. В сопроводиловке я читал, что, если ацетики основывают свою грибницу, это происходит в конце жизни — этак после двадцатого года. То есть я могу столкнуться с тем, что мне придется искать нового инженера?..

Или, скорее, придется привыкать к тому, что вместо Томирла будет один из его отпрысков. У них же, кажется, наследственная передача информации через мицелий, которая позволяет юным ацетикам получить профессию и начать полноценную жизнь взрослой особи годам к семи-восьми.

— Ну, вам виднее, спас или не спас, — говорю я. — Если не спас — можете еще полежать в лазарете или где вас там держат. А если спас, то займитесь ликвидацией ЧП на станции.

— Я не в лазарете, я у себя, — говорит Томирл. — Охотно. Боюсь, без меня тут все несколько разорвало на куски.

Проглатываю фразу насчет того, что разорвало все на куски во многом по его вине: если бы у меня были иные способы справиться с ситуацией, я не стал бы прибегать к таким радикальным мерам. Этим займемся позже. Всему свое время. Пока же я собираюсь вызвать Старейшину…

А, нет, вот она сама!

— Что вы наделали! — на сей раз глава станционной диаспоры талесианок не пытается изображать из себя недосягаемое достоинство и не вынуждает меня говорить первым. — Вы нагло, беспардонно и цинично…

— Сохранили жизнь вашей проросшей сестре, — перебиваю я ее. — Пожалуйста.

Старейшина сжимает губы, в глазах ее вспыхивает ненависть. Однако она цедит:

— Она жива?

— Ну да. Я специально пожертвовал целым отсеком, чтобы не навредить ее такому быстрому метаболизму. Внутри достаточно остатков грибницы, воды и минеральных веществ, чтобы она продержалась какое-то время. Воздух тоже есть. Далее все зависит от вас. Успеете вовремя доставить ей вещество, замедляющее метаболизм — она выживет. Нет — ну что ж, это уже не моя вина.