* * *

Час спустя мы снова собираемся в «пузыре» и принимаем решение: мы встретимся с «Форнакс» и перенесем все компоненты зондов на «Пакс». Джеймс все так же угрюм, непонятно только, виной тому наш разговор или тяжесть принятого решения. Его план не обсуждается, и никто не поднимает вопрос о моем отправлении на «Форнакс» или какой-то другой корабль, возвращающийся на Землю. Интересно, думает ли он сейчас об этом.

* * *

Вернувшись в лабораторию, Джеймс, Гарри и я обсуждаем, что можно будет сделать из новых полученных компонентов зондов. Количество запчастей утроится, и, что самое важное, – будет больше элементов двигателей.

Я высказываю первое, что пришло на ум. Если не брать во внимание мою последнюю беседу с Джеймсом, лаборатория достаточно безопасна для вброса смелых идей, да и спор тут получается цивилизованным и продуктивным. Мне такое положение дел очень напоминает МКС.

– Мы можем снять больше показаний, отправив флот к артефакту и посмотрев, как он отреагирует на них при повторной встрече.

– Согласен, – отвечает Джеймс, глядя в стол. – Но нам нужно представлять себе полную картину.

– Тогда закрепим на зондах широкоугольные объективы, – с жаром предлагает Гарри.

Мы с Джеймсом усмехаемся, не поднимая глаз друг на друга. Он на меня еще злится, так что я тоже хочу немного позлиться на него.

– Цель нашего нахождения тут несколько больше и не ограничивается двумя этими артефактами. Мы должны отправить на Землю данные, которые позволят им спастись.

– Я не понимаю.

– Ну подумай хорошо: два артефакта с одинаковым вектором движения…

Меня будто ударяет током.

– Корабль-матка.

– И что ты предлагаешь? – Гарри в задумчивости кусает нижнюю губу.

– Отправить огромный флот исследовательских зондов по тому же вектору. Пусть движутся тихо, собирая всю возможную информацию, и отправляют ее на координирующий зонд, больше чем Мадре, а тот, в свою очередь, пересылает их на Землю.

– Материнский зонд для материнского зонда? – улыбается Гарри. – Тебе надо было сразу сказать. А этой фразой «Нам нужен еще бо́льший зонд» ты меня просто с ума свел.

– Ты такой болтун, Гарри.

– Ну, размер имеет значение, «Е» равно эм цэ квадрат.

Это самая ботановская шутка, которую я когда-либо слышала. Но все равно я смеюсь, как и Джеймс. Когда он поднимает на меня глаза, по его взгляду мне кажется, что он больше не хочет на меня злиться – я только за. Мы постоянно спорим потому, что он беспокоится обо мне, а я беспокоюсь о нашей миссии.

* * *

При следующем собрании в «пузыре» мы озвучиваем наш план, но, к моему удивлению, команда погружается в раздумье. Может быть, потому, что мы предлагаем уйти от основной цели нашей миссии, заключающейся в том, чтобы найти и проанализировать известные нам артефакты.

К соглашению прийти не удается, так что мы прерываемся и снова возвращаемся в свои отсеки.

Вскоре в лаборатории появляется Григорий.

– Если мы отправим на поиски больше зондов, то нужно решить, как мы будем обеспечивать их функционирование.

– Мадре-2… – начинает было Гарри, но Григорий поднимает руку.

– Я говорю не о большом зонде-носителе, а о том, что у нас теперь два корабля. Один, правда, может оказаться бесполезным.

Странно, но в детали он не вдается, а просто кивает и покидает лабораторию. Нам троим – Гарри, Джеймсу и мне – понятно, что он имел в виду, но мы не говорим об этом, а просто продолжаем работать, размышляя над услышанным.

* * *

На следующий день мы придумываем новый план, куда не включается «Форнакс». Возможно, мы просто не особенно надеемся на другой корабль, потому что это подвергнет опасности жизнь всей команды.

* * *

А в «пузыре» продолжается обсуждение проблемы комплектации зондов. С одной стороны Гарри, Джеймс, Григорий и я. Мы за то, чтобы отправить больше зондов по тому же вектору движения артефактов на поиски корабля-матки.

Вся остальная команда против, и некоторые выражают свое недовольство ярче, чем другие.

– Это не является нашей задачей, – говорит Мин, указывая на Джеймса.

– Именно что является. Наша миссия состоит в том, чтобы делать все, что необходимо для спасения Земли.

– Наша миссия – это… – Мин что-то нажимает на планшете.

– … нечто большее, чем написано в материалах к брифингу, Мин. – Судя по тону, Джеймс в ярости, и он прикладывает все усилия, чтобы не взорваться. Получается не очень.

– Как ты думаешь, почему нас отправили сюда? Чтобы мы четко следовали написанному на бумаге? Нет. Мы здесь для того, чтобы разобраться во всем, используя свои мозги. И мы должны найти этот корабль-носитель.

Джеймс обводит взглядом всю команду.

– Вполне вероятно, что он где-то там. А если артефакты вызывают Долгую Зиму, то мы должны сразиться с ними и устранить саму причину их появления. Может, их там миллионы или даже миллиарды.

Спор становится все ожесточеннее, тон разговора накаляется. Противостояние внутри команды, возможно, самое сильное за весь полет, раскрывает истинные характеры членов команды.

Мин действует четко по инструкции. Он хотел найти второй артефакт просто потому, что это не выходило за рамки задания. Он не может себе представить, что, вернувшись на Землю, скажет своему начальству, что выполнял совсем другие задачи, а не те, ради которых его отправляли.

Идзуми на его стороне. Возможно, врачебная привычка заставляет ее быть консервативной, или просто наша идея для нее чересчур радикальна.

Для Шарлотты камнем преткновения становится риск потерять зонды или установить успешный первый контакт, причем она не может быть уверена заранее в успехе.

Лина сейчас где-то посередине. Наша программист из Германии сейчас говорит меньше всех. Она просто иногда спрашивает о возможных рисках и результатах, оказываясь в тупике между Джеймсом и Мином.

Что касается Гарри, то мне кажется, что он поддерживает наш план только потому, что ему нравится конструировать зонды, и он готов пойти за Джеймсом куда угодно. Но я, по сути, тоже с ним согласна. Интуиция подсказывает мне, что артефакт враждебен. Не только потому, что я считаю – это он уничтожил МКС и всю мою команду, а потому, что я вижу вокруг.

Григорий нас полностью поддерживает: он считает, что идет война. Он хочет, как сам говорит, «найти нашего врага».

В конце концов, Лина голосует за нас, и соглашение, к которому мы приходим, оказывается поразительным: на «Пакс» останутся запчасти для трех маленьких зондов. В этом случае выигрывает Шарлотта, а Мин и Идзуми хоть и не согласны с решением, будут поддерживать ее. И наедине, насколько мне известно, Джеймс и Мин приносят друг другу извинения.