Теперь мы больше, чем команда. Мы семья, члены которой поддерживают друг друга даже тогда, когда не согласны. Даже тогда, когда не могут удержаться от злобы.

* * *

Полет до точки встречи с «Форнакс» проходит в делах. Все заняты вопросом, что произойдет раньше: наша стыковка или обнаружение Бета «Флотом Януса».

Джеймс и Гарри всецело заняты созданием третьего флота зондов, который они называют «Мидуэй», в честь морской битвы у берегов одноименного острова в Тихом океане во время Второй мировой войны. Гарри, кроме того, что он является безграничным хранилищем цитат из фильмов, еще и прекрасно разбирается в истории. Джеймс тоже, но не настолько.

– Если бы мы не победили в битве у Мидвуэй, японцы бы высадились на берег, – рассказывает Гарри, пристегивая себя к нашему рабочему столу. – Это была превосходная игра морской стратегической мысли.

Интересно, о нашей нынешней ситуации Гарри тоже думает как о стратегической игре, в которой мы, похоже, имеем преимущество и точно победим?

– Флот США потопил четыре японских судна возле острова Мидвуэй. Те самые четыре из шести, которые атаковали Пёрл-Харбор. Японцы так и не восстановились от этих потерь: ни кораблей, ни пилотов им уже было не вернуть.

– Ты еще скажи, что Гуадалканал был также важен, – говорит Джеймс, распутывая клубок проводов.

– Да, – на какую-то секунду Гарри замолкает, но потом продолжает с улыбкой. – Но это была наземная битва, а мы сражались в воздухе.

Я люблю слушать, когда они спорят об истории. У меня к ней никогда не было особенного интереса, но их энтузиазм заразителен. За последние два дня я узнала больше о войне в Тихом океане, чем за всю свою жизнь.

Конечно же, зонды они тоже называют в честь участников исторических событий. Три транспортных получили имена Хорнет, Йорктаун и Энтерпрайз, а почти сотня маленьких зондов-скаутов только аббревиатуру PBY и порядковый номер. На мой вопрос «что такое PBY?» мне дают развернутый ответ, что это самолет, использовавшийся для разведки, проведения спасательных операций и борьбы с подлодками противника в 1930–1940-х годах.

В завершение всего создаем два специальных зонда. «Вестал» – огромный и медленный, содержащий в себе все необходимые компоненты, которые грузовые зонды смогут забирать у него в случае надобности. А «Могучий Мо» – боевой зонд с четырьмя рельсовыми пушками и большой батареей для их зарядки – не только несет мощное вооружение, но еще и выглядит устрашающе. Придумав ему имя, Джеймс и Гарри смеются от души. Очевидно, это прозвище прославленного крейсера «Миссури», на борту которого была подписана капитуляция Японии. Это последний боевой корабль США, который был списан, и последний, который вернули в строй.

Еще выясняется, что Джеймс и Гарри довольно суеверны. Они дают зондам имена только успешных кораблей. Гарри рассказал, что США ни разу не теряли кораблей в морских битвах, за исключением четырех, потопленных при атаке на Пёрл-Харбор. Просто восхитительно, как во время космической экспедиции можно так много узнать об истории родной страны.

Единственное, о чем я беспокоюсь, что названия зондов могут оскорбить Идзуми. Когда я задаю ей этот вопрос, она лишь непонимающе на меня смотрит.

– Почему это меня должно волновать?

– Ну, знаешь, из-за войны.

– Нет, мне это безразлично, – отстраненно отвечает она.

Похоже, мне только что дали психологическую оценку.

* * *

Лежа на своем спальном месте, отрезанная от внешнего мира, я слышу отдаленные возгласы. Слов не разобрать: что-то на японском, китайском и Гарри, кричащий что-то вроде «Они сняли трубку!».

Занавеска отдергивается, и передо мной возникает лицо Джеймса, который, забравшись в тесное пространство моей капсулы для сна, практически лежит на мне. Его губы всего в паре сантиметров от моих.

– Мы сделали это! «Флот Януса» достиг Бета. У нас есть обзорные данные и первый контакт. Они заговорили с нами.

Я чувствую себя как высаженный на необитаемый остров моряк, который наконец увидел на горизонте парус. Не знаю, спасут ли меня и дружественный ли это корабль, но в любом случае – это надежда. Именно это и означает для меня первый контакт с инопланетным артефактом – надежду на то, что мы сможем общаться, обсудить проблему и найти способ спастись.

Здесь, в «пузыре», Шарлотта говорит практически не умолкая, и послушать ее собралась вся команда: Эмма с заспанным лицом, как всегда сдержанный Мин, взлохмаченный и скептически настроенный Григорий. Лина и Идзуми непривычно активны, а Гарри и меня и вовсе переполняет радость.

Хочу, чтобы Эмма услышала все, о чем мы будем говорить. Подняв руку, я обращаюсь ко всем:

– Давайте все с самого начала. И лучше запишем еще для потомков.

Когда Гарри включает камеру, все даже выпрямляются на своих местах. Григорий безуспешно пытается пригладить гнездо на голове, в которое превратилась его прическа.

Как и всегда в подобных случаях, Гарри объявляет очень хорошо поставленным официальным голосом:

– Команда корабля «Пакс» рада сообщить, что на двадцать девятый день нашей экспедиции нам удалось установить контакт с Бета – вторым артефактом, появившимся в Солнечной системе. В настоящий момент он пересекает ее, конечная точка маршрута неизвестна, но мы точно знаем, что курс пролегает через Солнце. Как вы можете узнать из отчетов о нашей миссии, мы запустили флот зондов – «Янус» – на поиски первого артефакта Альфа. Попытка была неудачной, но второй флот – «Икар» – обнаружил артефакт Бета, так что «Флот Янус» был перенаправлен к нему. Флот состоит из пяти зондов: двух скаутов и трех специализированных – для исследования, коммуникации и сражения.

Я не могу удержаться от улыбки на слове «сражение». Это лучше, чем «зонд с рельсовой пушкой» или «боевой зонд». Гарри умеет точно подбирать слова.

– Исследовательский зонд совершил успешный пролет над артефактом, собрав визуальную и другую информацию, которую можно получить в пассивном режиме, то есть не испуская никаких волн. Этот зонд вернется к нам приблизительно через двадцать часов. С самим же артефактом мы встретимся через двенадцать дней, а с «Форнакс» – через четыре. На этом я передаю слово Шарлотте, нашему специалисту по первому контакту.

Австралийский акцент Шарлотты сейчас становится еще сильнее. Каждый из нас наверняка представляет себе, что эту запись увидят миллионы жителей Земли, а может, и следующие поколения. Предположим, что эти поколения вообще будут.

– Наш протокол первого контакта предполагает трансляцию нескольких математических последовательностей посредством волн разного типа: микроволн, радиоволн и, скажем, света. Первым делом мы показали ряд Фибоначчи: один, два, три, пять, восемь и так далее. – Она переводит дыхание. – Рада сообщить, что после сорок шестого числа ряда Фибоначчи артефакт ответил сорок седьмым числом. Впервые в истории человеческой расы нам удалось установить контакт с внеземным разумом.