Последняя моя добыча – хитрая блесна в руках у Непоседы.

– Можно я тебе помогу? – спрашивает он как-то вечером, когда я готовлю очередную порцию жаркого, и трется о мои ноги.

– Конечно, – охотно отвечаю я, подсаживая его на столешницу. – Я всегда рада помощникам на кухне!

Он наклоняется над кастрюлей и принюхивается к мясу.

– Это шоколад? – с надеждой спрашивает он, облизываясь.

– Боюсь, что нет. Это рагу… на ужин, – отвечаю я. – Ты можешь почистить картошку, если хочешь.

– Не, спасибо, – вежливо произносит он. – Я думал, это шоколад!

Разочарованный, он спрыгивает со своего насеста и отправляется в поисках более интересного занятия.

Позже, гораздо позже я обнаружила, что не одинока в попытке подавить природные предпочтения, заставляя себя подстраиваться под правила жизни противоположного пола. Оказывается, душить инстинкты вынуждены не только Мамы Мальчишек, но и их братья по несчастью – Отцы Девочек. Пусть интерьеры в наших домах выдержаны в разной цветовой гамме, но наши собратья точно так же, как и мы, с боями удерживают последний пятачок своего гендерного пространства.

Однажды вечером я устраняю последствия лего-взрыва, как вдруг получаю сообщение от Родственной Души: «Включай телевизор, быстрее. ПРО НАС!»

Заинтригованная, щелкаю кнопкой. Идет документальный фильм: родители девочек на выходные меняются местами с родителями мальчишек. Так-так-так, интересно, ухмыляюсь я, хотелось бы мне на это посмотреть.

Удивительно, но с учетом нынешней тяги телевидения к совершенно нереальным реалити-шоу обе семьи выглядят довольно убедительно. Да, женская семейная жизнь вращается вокруг лаков для ногтей и магазинов одежды, в мужской зоне доминируют регби и игрушечная железная дорога, но все в меру и без фанатизма.

Если в помещении камера показывает идеальных девочек и их безукоризненные спальни с соответствующей атрибутикой в виде оборок и пластмассовых кукольных домиков (всё, разумеется, розовое), то на улице эти девочки с упоением играют в шумные игры.

Ну а мальчишки, прирожденные сорванцы и грязнули, между тем учатся убираться в комнате, готовить, ухаживать за собой. Подобно мне, героиня – Мама Мальчишек – с удовольствием угощает своих мужчин обедом, убирается в доме и врачует раны. Но так же, как и я, не желает, чтобы об нее вытирали ноги.

Идея шоу в общем-то незамысловата: независимо от того, какого пола ваши дети, чем заставлены их комнаты – домиками Барби или пиратскими кораблями, – в воспитании тех и других есть и свои трудности, и свои прелести.

Но вот наконец сюжет, до боли мне знакомый, и его я поздно вечером подробно пересказываю Отцу Мальчишек по телефону, – когда родитель-«гендерменьшинство» (Мать Мальчиков или Отец Девочек) осознает собственные подавленные ожидания.

– Отец Девочек, – взволнованно объясняю я, – тот, кто привык проводить выходные в магазинах косметики и одежды, ведет полученных по обмену мальчишек на стадион. Это заставляет его вспомнить острое ощущение скорости, свою любовь к спорту… то, что он похоронил, став Отцом Девочек. Общаясь с мальчишками, он как будто заново открывает дух соперничества в своем задавленном эстрогеном «я».

Я делаю паузу, чтобы отдышаться, в то время как Отец Мальчишек (мне хочется так думать) размышляет над моими словами.

– Ну а Мама Мальчишек – которой среди своих стало комфортнее, чем в «Коста-кофе», – проводит день с «дочками» и открывает в себе давно забытую любовь к верховой езде. Впервые она делает то, что хочется ей самой, вместо того чтобы механически тянуть свою лямку без всякой надежды на помощь.

Пересказ окончен, я жду ответа. Молчание.

Потом…

– Так ты хочешь снова заняться верховой ездой? Ты хочешь в подарок лошадь? – спрашивает он нерешительно, следуя своей привычке опираться не на эмоции, а на реалии.

– Нет, конечно, не нужна мне никакая лошадь, – возражаю я. – Куда мы ее денем, ты подумал? И вообще я слишком толстая, я не влезу в галифе! Нет, суть в том, что я, как бы это сказать, среди вас вечное меньшинство – единственный носитель XX-хромосом в царстве XY. И вот иногда я чувствую, будто следую в вашем кильватере, вместо того чтобы… чтобы… может быть, прокладывать свое собственное русло!

Надеюсь, эта вполне понятная мужскому уму аналогия поможет мужу понять мой чересчур женский, эмоциональный порыв.

– Ты хочешь сказать, что в следующий раз на пляже будешь строить собственную плотину, вместо того чтобы просто наблюдать за нашей стройкой? – с надеждой спрашивает муж. – Это было бы здорово. Просто я всегда считал, что ты предпочитаешь книги… что тебе хочется немного тишины и покоя. Но если это не так, тем лучше, это просто замечательно! В самом деле: навалимся все вместе – чем нас больше, тем веселее!

Мне не хватает смелости сказать своему дорогому мужу, что за все эти годы во мне так и не проклюнулась слепая любовь к совершенно бессмысленному перетаскиванию камней. Поэтому я лишь вздыхаю, выгребая из-под дивана своей розовой тапкой оказавшийся там синий леговский кубик, – и признаю поражение. Проще тихо подавить в себе женское «я» во благо моих мужчин. Я выключаю телевизор и возвращаюсь к недочитанной книге.

Спасибо накопленному опыту, доктору Грант и просветительскому документальному кино! Теперь реалии своего статуса Мамы Мальчишек я принимаю как неизбежность.

Дальнейшая борьба с тестостероновым наступлением по всем фронтам, от футбола до бог знает чего, – бессмысленна. Мне не дано победить. И остается лишь присоединиться.

Что я и делаю.

Поэтому, когда Непоседа приносит мне чистый лист бумаги, я подавляю в себе острое желание отправить его к отцу. Нет, я принимаю вызов и начинаю осваивать самое что ни на есть мужское ремесло. Учусь делать бумажные самолетики.

С неожиданным энтузиазмом и усердием я складываю уголки, заостряю крылья, загибаю нос, чтобы уравновесить турбулентность на взлете. Удивительно простая, но бесконечно увлекательная работа. Не важно, что через несколько секунд мой самолет ныряет носом в раковину с водой и следующие полчаса мне приходится успокаивать младшего сына, который вот-вот заплачет. Не важно, что мой двухмоторник никогда не будет летать как турбо. Все это не имеет значения. Я вступаю на новый путь, с гордостью говорю я себе, осваиваясь в своем гендерном пространстве.

Когда в пасхальные каникулы, которые мы проводим дома, мои мужчины выходят на улицу, чтобы устроить очередной костер, я бросаю стряпню и вливаюсь в их ряды.

– Но ты же не любишь костры, мам! Ты всегда говорила, что это пустая трата времени… что дым только коптит белье на веревке! – недоумевают они, пока я подтаскиваю сучья к разгорающейся куче.

– Правда, так и говорила? – Я делаю удивленное лицо. И, раскрасневшаяся от напряжения и азарта, с восторгом наблюдаю, как огонь пожирает мои хитроумно сложенные поленья. – Дайка на минутку твою палку, – прошу я, хватая из рук изумленного Бинома прут, чтобы расшевелить затухающее пламя.