- Сейчас умоюсь и переоденусь, - ответила ей, после чего прошла в ванную комнату и встав перед зеркалом, висевшим над раковиной, невольно посмотрела на свое отражение, показавшее мне бледное лицо и глаза, слишком сияющие, но не от счастья.

Глава 8

Рейн вошел в кабинет и первым делом налил себе вина. Заняв место за столом, он сделал глоток и откинулся на спинку высокого стула, уже осознавая, что не может удержать в себе эмоции, которые приходилось сдерживать, когда находился рядом с женой, возвращаясь в замок.

Он боялся за нее. Да! Боялся, не за себя. Ему-то, по сути, ничего не грозило, но Сью…

Проклятье! Как же ему не хотелось верить в предсказание Лины. Но Риверс знал – если бы видения девочки не сбывались, ее родители на стали бы так реагировать на случившееся. А значит, ему и вправду стоит оградить себя от Сьюзан.

Но как можно контролировать собственные чувства?

Рейн на миг прикрыл глаза.

Жена нравится ему. Очень нравится. В нее невозможно не влюбиться! Но тем не менее, он должен запретить себе даже думать о ней. Но как это сделать, когда почти позволил своему сердцу поверить в счастье?

Первой мыслью было даже отправить Сьюзан куда-то прочь из замка. В провинцию. У нее там, кажется, имение? Вот пусть и поживет отдельно, пока он будет искать причины в прошлом, которое и сам не помнит. И плевать на слухи и пересуды. Он никогда не был любимцем знати, а с королем, если тот выскажется против подобного действия, поговорит начистоту. Его величество поймет. Он тоже мужчина и тоже любит. А терять любимых… нет ничего страшнее.

Рейн уже терял. И не единожды. Первой была матушка, затем супруги, хотя ни одну из них он, что уж говорить, не любил должным образом. А вот дитя…

Граф сделал еще один глоток. Вино отчего-то обожгло горло, словно он пил неразбавленный виски. В груди пылал костер из боли, разочарования и страха. Тот еще коктейль!

Рейн так мечтал о наследнике, или о наследнице. Да кто угодно! Он всегда любил детей и хотел иметь троих. Судьба посмеялась над ним. Забрала женщину, которую он любил за то, что носила его дитя, и ребенка, такого желанного!

А теперь Сьюзан.

Рейн позволил себе помечтать. Он даже успел представить, каким будет их общее дитя. Сын обязательно будет похож на нее: светловолосый, с пронзительным и чистым взглядом. А дочь?

Граф усмехнулся. Девочка тоже должна быть точной копией матери, такая же изящная красавица с тонким станом и обворожительной улыбкой, способной свести с ума.

Риверс сделал еще один глоток и вздохнул.

Лина сказала, он должен вспомнить. Рейн понимал, что проклятие может быть связано со шрамом на лице. Но он совсем не помнил, как у него появилось это уродство на лице. Память будто стерли и порой ему даже казалось, что он пришел на этот свет с этим уродством. Но нет. В детстве у него было чистое лицо.

Поставив бокал на стол, хозяин замка поднял руку и коснулся шрама, ощущая грубость кожи под пальцами. Еще он вспомнил взгляд жены. То, как она смотрела на шрам.

Что же делать?

Прежде Риверс обращался к нескольким магам-целителям, чтобы свести уродство. Но ни один не справился. Рейн даже попытался вырезать его с лица, но сделал только хуже. Пришлось заживлять рану, а шрам появился снова. Такой же грубый и жуткий.

Кто сделал это с ним и когда?

Рейн нахмурился и, взяв бокал, снова сделал глоток, когда, опомнившись, понял, что допил вино. И тут в дверь постучали. Требовательно, но вежливо.

Граф вопросительно изогнул бровь. Так стучать мог только один человек в этом доме. Но Рейн все же спросил:

- Кто?

- Я, - ответил Торн. – Впустите, господин граф. Я должен проверить, в порядке ли королевский артефакт.

- Заходите, - вздохнул Риверс.

Дверь открылась, но на пороге никого не оказалось. И все же, королевский маг был там. Граф услышал отчетливые шаги, а когда дверь закрылась, Торн появился, словно соткавшись из воздуха, и с усмешкой взглянул на хозяина дома.

- Знаете, почему его величество решил спрятать столь ценную вещь в вашем замке? – зачем-то спросил Торн, проходя мимо Рейна и приблизившись к стене у окна за спиной графа.

- Я не интересуюсь тем, что меня не касается, - ответил Риверс у которого и так было не самое лучшее настроение. А королевский охранник его раздражал. Было что-то особенное в Торне, за что король так ценил его и за что граф почти не любил.

- Это правильно. Недаром говорят, что те, кто знают меньше, дольше живут, - лицо мага украсила улыбка. Он сделал какой-то пас руками, и стена перед ним пошла рябью, как озерная вода, в которую бросили камень. Запустив руки в стену, Торн несколько секунд что-то ими делал, будто прощупывая полку, а секунду спустя он вытащил руки, и стена снова стала стеной.

- И, тем не менее, знание – сила. – Отряхнув пальцы, маг встал так, чтобы Рейн мог его видеть.

- Вы проверили все, что хотели? – уточнил скучающим тоном граф.

- Да.

- Тогда не стану вас задерживать, - хмуро добавил Рейн.

Торн кивнул. Его взгляд скользнул на опустевший бокал на столе, и улыбка снова расцвела на губах мага.

- Что уже случилось, Риверс? Не желаете обсудить? – дружелюбно спросил он.

Рейн взглядом указал магу на дверь, после чего встал и, шагнув к столику на котором осталась открытая бутылка, налил себе еще вина.

- Возможно, вы и меня угостите? – без лишней скромности поинтересовался Торн. – Знаете ли, проводить время прозрачным не самое приятное из занятий.

- Вам стоило приехать как гостю, а не как призраку, - парировал хозяин дома.

- О, нет! Никто не должен знать,