туркам. А мы, русские, стали после этого умнее и сильнее, объединились, власть орды скинули, Астраханское и Казанское ханство завоевали, шведов и поляков разбили, теперь твой черед. Только царь Иван Васильевич казанских ханов князьями сделал, добрый слишком был, а с тобой как поступим?

Я уже забеспокоился, не перегнул ли палку, Гирей стоял с выпученными глазами и не мог вымолвить ни слова.

— Что молчишь, язык проглотил? — спросил я.

— Чего ты хочешь, русский? — ответил вопросом он.

— Отрадно, что голова заработала и даже почти в нужном направлении, но ты ошибся хан, то что мне нужно, я возьму сам, а ты найди, что мне предложить, заинтересуй меня хан, времени тебе до утра! — сказал я и дал команду увести.

1 Воинское звание аналогичное капитану.

2 Ойраты (тюрк.) — остаток, то есть монголы, не принявшие ислам.

3 Аппарат для газовой резки металлов.

Глава 22

Хорошее предложение

Гирея увели в казарму, там была запирающаяся комната, а мы с Потемкиным прошли в дом Ор-бея.

Только прикрыв дверь, взволнованный Потемкин начал разговор, — Думал я вчера и сегодня изрядно, всё передумал, ружья у вас, конечно, невиданные, но человек разные диковинные вещи придумывает, а вот разговор ваш, Иван Николаевич, с ханом, меня убедил — так разговаривать с великим князем, ежели судить по нашему, может только человек из другого мира! Неужели вы и вправду совершили бы те вещи, о которых сказали хану?

— Ну полноте Григорий Александрович, я солдат, а не палач, расстрелянные турки, конечно военнопленные и не заслуживали смерти, но мне дороже жизнь русских солдат, а еще, скажу я вам, эти люди уважают только силу — мы сегодня силу показали, посмотрим, что завтра предложит нам хан! — ответил я.

— Спасибо за ответ Иван Николаевич, война, конечно, войной, но убивать всех подряд, все же, не по христиански! — успокоился Потемкин и спросил, — А, что вы собираетесь предпринять в дальнейшем? Я не имею ввиду наш поход, а вообще?

— Думаю, Григорий Александрович, с учетом проведенных баталий, по поводу моего целеполагания у вас вопросов нет?

— Конечно, Иван Николаевич, вижу я, что вы на благо России готовы живот положить!

Я продолжил, — Наверное, удивлю вас Григорий Александрович, но военную карьеру я делать не планирую, в России довольно великих полководцев — великолепный граф Румянцев, молодой граф Суворов, который, в том мире, останется непобежденным полководцем, молодой Кутузов — он сейчас должен служить под командой Суворова, — проблема России в участии в чужих войнах и неумении пользоваться плодами военных побед, что подтверждают результаты Семилетней войны — триумф на поле боя и ничего для страны, кроме боевого опыта военачальников и потерь в личном составе — позор! Но это еще не главная проблема России, главная проблема впереди — это пропущенная нами промышленная революция, которая выведет европейские страны на другой уровень и заставит нас постоянно быть в отстающих! Вот этого, мы не должны с вами допустить!

— Стало быть вы будущее наше знаете? — загорелись глаза у Потемкина.

— Увы, придется в этом вопросе вас расстроить, — развел я руками, — Историю в тонкостях знают только ученые, я знаком с историей войн, а по остальным вопросам у меня лишь поверхностные, общие знания. В вопросе войн у нас в, целом, порядок — неудачной в ближайшем времени была только одна война — Крымская, в 1854 году, и то, основной причиной неудач было как раз технологическое отставание от западных держав и отсутствие хорошего транспортного сообщения с Крымом. К тому же, Григорий Александрович, наше появление и наше влияние на этот мир меняют его, а значит и будущее будет другим, но спешу вас успокоить — у нас останется главное преимущество — знание ошибок, совершенных Россией в том мире и возможность их избежать здесь!

— Задали вы задачу Иван Николаевич, а что с ханом? — спросил задумчивый Потемкин.

— Утро вечера мудренее Григорий Александрович, пусть над этим вопросом хан сам мучается, а мне надобно караулы проверить, — закончил я разговор.

Подошедшие вечером к крепости основные силы разместились под стенами, расставив пушки и усиленные караулы большим полукольцом, а обоз завели в крепость.

Утром из степи появилась группа всадников с белым флагом и остановилась в полукилометре от стены, думают, что на такой дистанции мы их не достанем, но мы, конечно, стрелять не собирались. От группы отделился всадник с флагом и поскакал к стене, мы с Потемкиным наблюдали за этим, стоя между зубцами, по центру ворот.

Заехав на мост, всадник прокричал, — Калга Шахбаз-Гирей сейлэшулэр алып барырга тэкдим итэ! (Калга Шахбаз-Гирей предлагает провести переговоры).

— Ну что Григорий Александрович, поговорим? — повернулся я к Потемкину.

— Отчего же не поговорить Иван Николаевич! — усмехнулся он в ответ и заговорил по-татарски, — Курыкмаса Калга Шахбаз-Гирейвэзир белэн купергэ якынлашсын, аларга бернинди дэ куркыныч янамасын. Дворян сузе! (Если не боится, пусть Калга Шахбаз-Гирей с визирем подъезжают к мосту, им ничего не угрожает. Слово дворянина!). Бэз дэ купергэ чыгабыз (Мы тоже выйдем на мост).

Надев на Потемкина бронежилет Доброго, мы с ним вдвоем пошли на мост, Добрый страховал со стены.

Минут через пять подъехали два богато одетых татарина и первый, выглядевший, как молодая версия Девлет-Гирея, заговорил по-русски. Да эти парни уже готовы к принятию российского подданства, подумал я про себя.

— Я Калга Шахбаз-Гирей, я ничего не боюсь, с кем я говорю?

— Князь Потемкин!

— Барон фон Штоффельн! — представился я и подумал, дерзкий парень, от такого можно всякого ожидать.

— Что с моим братом? — спросил Шахбаз-Гирей.

— Это ваша партия Иван Николаевич, продолжайте, — тихо сказал мне Потемкин.

— Пока с Девлет-Гиреем все в порядке, он сейчас в размышлениях о дальнейшей судьбе вашего народа, а тебе я даю бесплатный совет — орду к крепости не води, останешься без орды, но и далеко не уводи, сегодня мы с ханом завершим разговор и если договоримся, пришлем одного из его гвардейцев, — ответил я.

Шахбаз-Гирей задумался, потом посмотрел на своего визиря, тот кивнул ему в ответ, и сказав, — Мы ждем! — развернул коня в степь.

Начало дня порадовало, не хотелось начинать его с избиения татар — мы же планируем сделать из них российских подданных, да и боеприпасов жалко.

Вернувшись к дому Ор-бея, мы увидели казака, который доложил