Когда революция была под угрозой, большевики не носились зайцами по Зимнему дворцу и его окрестностям с воплями «Спасайте меня все!». Они шли на фронт и зачастую ценой собственной жизни заряжали солдат уверенностью в неизбежности конечной победы. Они не произносили многочасовых монологов «за все хорошее против всего плохого» и не ждали потом с замиранием сердца утренних газет, чтобы прочитать отзыв на свое выступление, улыбаясь собственному отражению в зеркале. Они не выясняли в ежедневных жарких спорах в Советах, кто к какой партии раньше принадлежал и кто больше лет провел на каторге. Время для этого еще будет. После победы в Гражданской войне. Пока же необходимы экстренные меры, иначе все рухнет. И меры принимались незамедлительно. В этом также состоит принципиальная разница между решительностью и немощью.

Не нужно иллюзий. И у большевиков находились свои могучие умы, способные украсить собой даже сверхинтеллектуальное с этой точки зрения Временное правительство, причем любого созыва. Например, член президиума Высшего совета народного хозяйства Юрий Ларин. Этот полупарализованный, страдавший от страшных болей инвалид в кратчайший срок сумел добить экономику некогда великой державы. Я убежден, что, будь он в правительстве Керенского, тот немедленно сделал бы его своим первым заместителем. Было за что так возвеличить этот невероятный разум, прочно забытый потомками.

Именно Ларин стал главным, выражаясь современным языком, лоббистом полного изъятия денежных средств в стране. Он азартно доказывал необходимость скорейшего перехода к прямому распределению благ и услуг, ехидно осмеивал коммерческий расчет и свободную торговлю. Ларин стал одним из главных вдохновителей подготовки проекта решения, по которому съезд Советов должен был объявить отмену денежного обращения в РСФСР. На практике же вся его кипучая деятельность ожидаемо привела к фантастической гиперинфляции, которая превзошла даже, казалось бы, незыблемые достижения правительства Керенского. Но Ленин этого самого Ларина не возвеличивал. Ордена не вручал, в пример другим не ставил и красные революционные шаровары не выдавал. Больше того – неоднократно говорил его прямому начальнику Рыкову, чтобы многочисленные мудрейшие идеи старого и заслуженного революционера прямиком отправлялись в мусорную корзину и не отвлекали не только главу правительства, но и других ответственных товарищей, занятых реальным делом. Нет времени читать очередной абсурдный опус. А как только Гражданская война закончилась и настала пора серьезно заниматься экономикой, этого самого Ларина убрали с глаз долой. В Кремлевской стене потом похоронили, но только в память его заслуг перед революцией, а вовсе не за вопиющую безграмотность и добитую экономику страны. И в этом, если угодно, также состоит принципиальная разница между решительностью и немощью.

Ленин всегда решительно отстаивал соратников по партии, даже если понимал их абсолютную интеллектуальную неготовность к новым сферам деятельности.

Своих не сдают. Им оперативно подыщут новое место работы, менее ответственное и беспокойное, где они, вероятно, смогут полнее и лучше проявить себя. Если нет – отправят на заслуженную пенсию. Общий алгоритм действий, полагаю, понятен. Сравним это с поступками господина Керенского и получим ответ, почему даже спустя 50 лет после падения его правительства бывшего премьер-министра били зонтиком, а выживших участников Гражданской войны со стороны Белых армий продолжало тошнить при одном только упоминании этой фамилии.

Керенский своим бездействием предал всех: от своих ближайших соратников до последнего подмастерья, который так и не удостоился величайшей милости лично услышать публичное выступление Александра Федоровича. Присягая в качестве главы правительства на верность России и ее народам, не им он служил, а удовлетворял свою чрезмерную тягу к власти. Не экономикой занимался, а без устали тешил свою непомерную гордыню. Не нуждами армии был озабочен, а своим очередным выступлением на публике. Не гиперинфляцией и эмиссией тяготился, а думал, как бы убрать из правительства слишком умных, чтобы никто больше не мешал. Он на долгие годы станет символом абсолютной немощи российского кабинета министров. И только появление уже в 90-х годах ельцинских младореформаторов способно будет немного поколебать достижения Керенского. Поколебать, но не превзойти. На мой взгляд, это просто невозможно. Даже у абсолютной немощи бывает свой предел.

Приятнее и полезнее «опыт революции» проделывать, чем о нем писать.

Ульянов-Ленин

Все родившиеся и учившиеся в СССР твердо и навсегда усвоили: легендарную и овеянную немеркнущей славой Великую Октябрьскую социалистическую революцию организовала и блестяще осуществила партия большевиков под идейным руководством Владимира Ильича Ленина. Долгие годы эту доктрину никто не решался оспаривать. Я мог бы привести знаменитые слова Платона о том, что большинство всегда ошибается, но в данном случае это не совсем уместно. Большинство знает то, что ему положено знать. Не вдаваясь в детали, не интересуясь подробностями и не задавая ненужных вопросов. Сказали вам, что все осуществил Ленин, – и довольно с вас. Живите с этой истиной. И буквально единицы самых пытливых умов понимали, что вся эта Великая Октябрьская социалистическая революция стала таковой благодаря волшебной силе искусства. Вам показали эпическую художественную постановку по всем правилам Станиславского. Со всеми дополнительными кругами внимания, искусством представления и искусством переживания. Все законы драматургии были соблюдены с такой педантичностью, что Шекспир рядом не стоит.

Вы никогда не задавались интереснейшим вопросом генезиса руководства теми потрясшими весь мир событиями? Напрасно. Получили бы ни с чем не сравнимое удовольствие. Ничто и никогда у нас не делалось с таким неподдельным творческим энтузиазмом и нечеловеческим рвением, как переписывание собственной истории. И не просто незначительной шлифовкой отдельных событий занимались сотни академиков и десятки тысяч рядовых агитаторов партии, а виртуозно исполняли поворот на 180 градусов без всякого переходного состояния. Если поднять и хотя бы бегло просмотреть тьмы и тьмы их статей по поводу Великой Октябрьской социалистической революции, начиная с 20-х годов и вплоть до распада СССР, то перед вами предстанет удивительная картина. Авторы способны потрясти любой самый стойкий ум своим абсолютно уникальным умением моментально забыть, о чем с упоением говорили еще вчера, и возможностью дерзко противоречить самим себе, сохраняя при этом уверенный тон.

Взять хотя бы вершину айсберга. Вы убеждены, что знаете, кто руководил всем процессом прихода большевиков к власти? Не торопитесь с ответом на этот, казалось бы, элементарный вопрос. Дело в том, что судьбоносным для всей мировой истории действом не управлял только ленивый. Да еще Леонид Ильич Брежнев. Он не подходил в создатели и вдохновители Великой Октябрьской социалистической революции по возрасту. Родись он годков на пятнадцать раньше, все советские школьники знали бы, что было два светоча, указавшие цель крейсеру «Аврора»: любимый генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза да где-то сбоку немного мешавший ему Владимир Ильич. И неизвестно еще, кто из них для истории более ценен. Тот, кто управляет великой страной из Кремля, или тот, который в Мавзолее путь в светлое завтра всему прогрессивному человечеству указывает. Я вовсе не шучу.