разговаривая с ним, но сегодня — необычный день, и это не будет одним из наших обычных разговоров.

Я смотрю, как часы на стене показывают десять часов, затем мой телефон звонит, и я отвечаю после первого же гудка.

Этот мой мужчина всегда такой пунктуальный.

— Привет, детка, — улыбается он мне, когда звонок переходит на приличное качество и его лицо становится в фокусе. — У меня для тебя хорошие новости.

Его волосы только что вымыты перед уходом на работу, их завитки обретают естественную форму, падая ему на лоб. Мое лицо болит от улыбки, когда я смотрю на него.

— У меня тоже есть новости, — говорю я, прикусывая кончик большого пальца.

— Хорошо, ты начинай.

Ох, определенно нет. Мои новости напряженные, они требуют обсуждения. Я уже на полпути к приступу паники. Что, если он плохо отреагирует? Что, если это не то, чего он хочет? Что, если это конец нашей пары? Мы ведь едва начали.

— Нет, сначала ты, — настаиваю я.

Он делает глубокий вдох, затем делает паузу, прежде чем выпалить в спешке:

— Я только что узнал, что получил работу в новой постановке, съемки которой проходят в Лондоне. Пока визы выдаются быстро, я могу оказаться там уже в следующем месяце.

— Боже мой, — говорю я, и мое сердце с каждой секундой стучит быстрее. — Это потрясающе.

— Правда? Я не хочу на тебя давить. У меня будет своя квартира, но жить в одном городе — это уже что-то, верно? Я хочу видеть тебя так же сильно, как ты хочешь меня.

— Угу, — я киваю, прокручивая варианты в голове.

— Ты не выглядишь слишком счастливой из-за этого, — говорит он, и я вижу, как у него на лбу появляется морщинка, которую я хотела бы разгладить большим пальцем, когда он волнуется. — Разве это не хорошо?

— Это здорово, просто…

— Подожди, какие у тебя были новости? — он говорит.

— Я попросила академический отпуск, чтобы повысить свою юридическую квалификацию, чтобы могла подать заявление о переводе. Он был одобрен сегодня.

— О, я не знал, что ты этого хочешь, но это отличная новость, детка, — на моем телефоне появляется его лицо, эта прекрасная улыбка, которую я сейчас уничтожу.

— Перевод будет в Лос-Анджелес, — мне хочется плакать. Он переезжает в Лондон ради меня, а я уже собираюсь уезжать.

— Ты серьезно?

— Да. Я не хотела говорить тебе до того, как что-либо будет одобрено.

— Ох, черт возьми. Ты сделала это для меня? — я киваю, и Кэмерон секунду молчит, прежде чем разразиться смехом.

— Это не смешно, Кэм! — я плюхаюсь обратно на диван и закрываю лицо рукой.

— Это уморительно, детка. Слава богу, у нас нет секретов друг от друга. Можешь себе представить? Что, если бы мы попытались удивить друг друга, и я бы прилетел к тебе так же, как и ты прилетела ко мне? — он плюхается на свой диван, слезы смеха наворачиваются на его глаза, когда его разум выходит из-под контроля. — Ой! Представь, если бы наши самолеты пересекли Атлантику. Я стучусь в твою дверь в Лондоне, точно так же, как ты стучала бы в мою в Лос-Анджелесе. Мы как будто из какого-то фильма.

Я закатываю глаза на этого глупого романтика, в которого я по уши влюбилась. — Ты такой выдумщик. Это же катастрофа.

— Хорошо, Ханна, — он садится прямо, его тон серьезен. — Что ты хочешь сделать? Тебе решать. Я могу отказаться от этого шоу. Я поеду туда, где ты захочешь быть.

— Я не могу просить тебя об этом.

— Ты бы стала искать работу в США, если бы не я? — говорит он.

— Вероятно, не прямо сейчас, но, возможно, со временем. Там есть отличные возможности и отличные клиенты. А ты бы подал заявление на что-нибудь здесь?

— Честно говоря, нет, — вздыхает он и откидывается на подушки дивана. — И не потому, что я не хочу этого делать, а потому, что я даже не думал уезжать из Лос-Анджелеса, пока не встретил тебя. Теперь же мне не терпится выбраться отсюда и посмотреть, что, черт возьми, приготовил для меня мир. Я никогда не был в Лондоне, и мне не терпится побывать там. И ты — большая часть этого, но не единственная причина. Я хочу немного пожить.

Он говорит так, как будто я пробудила в нем все лучшее, в то время как я чувствую, что и он вытащил меня из моей скорлупы. Возможно, мы оба дали друг другу толчок, в котором нуждались в жизни.

— У Мак’и’Наслаждение все хорошо, — продолжает он. — Так что после этого звукового шоу я мог бы заниматься только этой работой, что означает больше времени с тобой. Мы могли бы отправиться в несколько поездок, провести выходные с твоими родителями.

Я хихикаю при этой мысли. Кэмерон серьезно сблизился с моими родителями, особенно с мамой. Если он не пишет ей и не присылает селфи из Лос-Анджелеса, то он присылает новости о Райане и говорит ей, как сильно скучает по мне.

— Ты любишь Лондон, верно?

— Да, очень люблю, — как бы я ни была взволнована получением юридического опыта за границей, я сразу же начала думать о том, чего мне будет не хватать. Странным образом мы можем увидеть четыре времени года за один день, разные культовые виды, когда гуляешь вдоль Темзы, оладьи с беконом на завтрак в «Дишум». Я бы скучала по своим родителям и немногочисленным друзьям, за которых я держусь здесь. Я бы скучала по ощущению безопасности в своей зоне комфорта. Кэмерон — самое смелое событие в моей жизни, но он знает, что со мной нужно делать маленькие шаги. Даже мысли о том, чтобы начать новую жизнь в Лос-Анджелесе, где я никого не знаю и буду каждый день теряться, было достаточно, чтобы ввергнуть меня в панику.

— Ты можешь попросить остаться в Лондоне? — предлагает он.

— Возможно. Я еще ничего не подписала.

— Тогда решено. Иди и позвони им, или отправь электронное письмо, или что-то еще. Скажи им, что остаешься. И скажи им, что приедет твой парень, так что иногда по утрам ты будешь опаздывать на работу, потому что он не позволит тебе выйти из дома, пока ты не кончишь ему на член.

Мои глаза вспыхивают, а бедра сжимаются вместе. Он всегда так делает, вываливая абсолютную грязную пошлость посреди наших разговоров. Не могу сказать, что мне это не нравится, и он определенно замечает мою реакцию.

— Или, может, опусти последнюю часть, если от этого у тебя так потускнеют глаза. Черт возьми, тебе действительно нужно кончить, не