Именно в этот период и были сказаны знаменитые слова Сталина, которые стали девизом нового общества: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Прежде всего следовало использовать пропаганду на государственном уровне. Партийное руководство обеспечивало мобилизацию населения для индустриализации. С особенным воодушевлением ее восприняла молодежь – комсомольцы. Недостатка в дешевой рабочей силе не было, поскольку из сельской местности в города из-за нищеты и голода перебралось огромное количество людей. Следовало лишь направить их энергию и труд на благо государства, поощряя некими льготами – зарплатами, бесплатным жильем.

Миллионы людей самоотверженно строили сотни заводов, электростанций, прокладывали километры дорог, в крупных городах строилось метро. Часто рабочие трудились в три смены. К 1930 году уже было построено 1500 объектов.

В 1930 году, выступая на съезде ВКП(б), Сталин признал, что индустриальный прорыв возможен лишь при построении социализма в одной стране, и потребовал многократного увеличения заданий пятилетки, утверждая, что по целому ряду показателей план может быть значительно перевыполнен.

С целью повышения интереса к работе заработанную плату стали привязывать к производительности. Активно развивались центры по разработке и внедрению принципов научной организации труда.

Один из крупнейших центров такого рода, центральный Институт труда, создал около 1700 учебных пунктов с двумя тысячами квалифицированных инструкторов в разных уголках страны. Они действовали во всех ведущих отраслях народного хозяйства – в машиностроении, металлургии, строительстве, легкой и лесной промышленности, на железных дорогах и даже на флоте.

Предполагалось, что первый пятилетний план вступит в действие еще в конце 1928 года. Однако к маю 1929-го работа по его составлению даже не была завершена. В самом начале план включал в себя 50 отраслей промышленности, а также учитывал соотношение между ресурсами и возможностями. Заданные показатели должны были быть достигнуты наперед. Если изначально заложенные в плане темпы роста промышленного производства составляли 20 %, то к концу года они должны были удвоиться и составлять 40 %.

Однако в реальности это было абсолютно невозможно. Сбои в плане стали происходить на уровне его составления. Более того, в сельском хозяйстве и в промышленных отраслях начался резкий спад. Появилась фальсифицированная статистика, а очковтирательство стало повсеместным явлением.

Возникла грандиозная и насквозь политизированная система, характерными чертами которой были хозяйственная «гигантомания», хронический дефицит товаров, недостача продовольствия, организационные проблемы, расточительность и убыточность предприятий.

Несмотря на освоение выпуска новой продукции, индустриализация велась преимущественно методами фальшивого ускорения. Экономический рост обеспечивался увеличением нормы валового накопления в основной капитал. Нормы же сберегались за счет падения норм потребления. Уровень занятости и эксплуатация природных ресурсов все-таки оставались недостаточными для того, чтобы поддерживать гигантские цифры в плане.

В результате резкого снижения уровня жизни человеческий труд сильно обесценился. Стремление выполнить план приводило к перенапряжению человеческих сил и поиску причин, чтобы оправдать невыполнение искусственно завышенных задач. В силу этого индустриализация не могла питаться одним только энтузиазмом и требовала ряд мер принудительного характера.

Уже с начала 1930 года свободное передвижение рабочих было запрещено. А за нарушение трудовой дисциплины и халатность были введены уголовные наказания, что увеличило количество заключенных в тюрьмах и лагерях.

Однако следует признать, что индустриализация принесла немало хорошего в благоустройстве крупных городов. Так, говоря об Одессе, надо отметить, что очень активно велись работы по мощению улиц на Молдаванке, Слободке и Пересыпи. К началу 1930 года совершенно заброшенный Дюковский сад и склоны Ланжерона превратили в роскошные парки с павильонами и аттракционами. В городе открылись два новых вуза – Институт инженеров морского флота и Электротехнический институт связи имени А. С. Попова. И работы по благоустройству Одессы продолжались.

Таня стояла перед зеркалом, поправляя складки своего лучшего платья. Лиловый шелк высшего качества мягко струился между пальцев. Собираясь на вечернюю встречу с Шаховским, она испытывая довольно смутные чувства.

Никогда в своей бурной, стремительной, авантюрной жизни Таня не имела нормальной семьи. Той самой семьи, когда есть родители, дедушки и бабушки, братья и сестры, муж, дети… Так сложилась ее жизнь, что одиночество, стремление к уединению стало неотъемлемой частью ее натуры. Таня не знала, как это – когда есть другой взрослый человек, связанный родственными узами, которому не все равно, что происходит с тобой, который волнуется за тебя и готов разделить с тобой все радости и все беды…

И вот сейчас тоска об этой семье, которой никогда не было и никогда не будет, мучительными тисками сжала ее сердце.

Всю свою жизнь она мечтала об этом – стать хорошей и верной женой и любящей матерью. Но ее мечте не суждено было осуществиться.

И вот теперь, пройдя такой долгий путь, она случайно встретила человека, который мог бы стать частью этой мечты – ее братом. Тем самым братом, которого у нее никогда не было.

Таня стояла перед зеркалом, позволяя своим мыслям нестись в хаосе, который порождало в ней это новое, неведомое ей чувство. Она решила открыться Шаховскому, рассказать ему правду, и ей было наплевать на то, к чему могла бы привести такая откровенность.

Приняв это непростое для себя решение, Таня вышла из дома. К ее огромному удивлению, Шаховский не повел ее в ресторацию на Греческой. Как только она пришла на место встречи, он сказал, что передумал, и если Таня не возражает, они пойдут в ресторан «Аккорд» на Дерибасовской. Таня не возражала, ей стало даже интересно.

Дело в том, что этот ресторан пользовался дурной славой – здесь встречались бандитские главари. После смерти Ривки Беркович – самозванки, присвоившей Танино имя, бывшей хозяйки этого заведения – ресторан перешел к Туче. Тот установил здесь строгий контроль. Почему же Шаховский передумал в последний момент и выбрал для их свидания такое странное место? Может, потому, что был чужим в городе и не знал местных реалий? А ведь «Аккорд» был очень дорогим рестораном, во всяком случае, много дороже ресторации на Греческой. Может, он просто хотел произвести впечатление?

Режиссер толкнул стеклянную дверь ресторана, пропуская Таню вперед. Она уверенно вошла внутрь.

Допрос свидетелей. Внимательная бабушка. Гениальная идея Палача. Ужин с Шаховским. Самозванец

Солнце палило нещадно, и, несмотря на то, что еще был лишь конец весны, люди уже ходили в легкой летней одежде. Выйдя из подъезда, Петренко с раздражением снял влажный пиджак, ощупал насквозь мокрый воротничок сорочки и, достав носовой платок, вытер лоб. Затем, тяжело выдохнув, направился к киоску с сельтерской водой.