Её постоянно тошнило, руки и ноги отекали. Плохое самочувствие усугублялось ещё и тем, что муж навещал её крайне редко. Вскоре, до женщины дошли неутешительные слухи: Куниёси завёл себе новую визитную супругу.

Огорчённая Комати сразу поняла, что их отношения вряд ли продлятся долго. И оказалась права…

После рождения Ёсихары, улучшения в отношениях не произошло. Куниёси продолжал навещать их крайне редко, высылая мизерное содержание. В итоге, перестал делать и это. Из-за невыполнения им супружеских обязанностей, Каори и Ацутада, как старшие в семье Комати, официально расторгли их брак. Комати стойко пережила разрыв, хотя ей и было нелегко.

Поэтесса хотела бы вернуться к службе, но мальчик родился слабеньким и болезненным, посему нуждался в постоянной заботе.

Чтобы получить средства к существованию, женщина начала переписывать красивой каллиграфией свои стихотворения и историю о Лунной принцессе, и продавать свитки городской аристократии. Особой популярностью они пользовались среди состоятельных женщин.

Поначалу это приносило неплохой доход, но постепенно популярность пошла на спад, и творчество приносило поэтессе всё меньше и меньше денег… Она начала тратить и без того изрядно убавившиеся средства, скопленные во время службы при дворе, и потихоньку продавать свои украшения…

Бывшая фрейлина искала утешения в поэзии и в чтении дневника своей матери, который случайно обнаружила, когда разбиралась в доме. Ведь её мать, Токуко, тоже была когда-то визитной женой, и их отношения с отцом Каори и Комати, Томомори развивались далеко не гладко…

…Каори, видя совершенно бедственное положение сестры, предложила позаботиться о Ёсихаре, а Комати вновь пойти служить нефритовой госпоже и попробовать устроить свою жизнь. Поэтесса не стала отвергать помощь, и, поручив сына заботе Каори, с помощью старых связей вернулась на службу.

Проведя при дворе некоторое время, Оно-но обнаружила, что совершенно отвыкла от дворцового образа жизни. К тому же, теперь, будучи не замужем и после длительного перерыва, ей, как и много лет назад в юности, пришлось делить комнату с другими дамами. Впрочем, теперь Комати так уставала за день, что чей-то сап и храп были ей безразличны. Единственной мыслью, что занимала её по вечерам, стала, как бы поскорее добраться до футона и заснуть.

Ещё, спустя какое-то время, она испросила разрешения у госпожи Дзюнси ненадолго отлучиться. Императрица милостиво разрешила.

В тот же вечер, фрейлина в своём экипаже отбыла из дворца, направившись к себе домой. По дороге, Комати вдруг вновь захотелось перечитать дневник матери, который хранился дома, в деревянном ларце. Раньше, это всегда помогало ей привести мысли в порядок…

Прибыв домой, фрейлина, немного отдохнув, уединилась в своих покоях, и достала заветный ларец. Он открылся с лёгким скрипом. Комати осторожно достала увесистый свиток и приступила к чтению…

Дневник Киёхары Токуко

Написан на пятом году правления императора Сага, Хэйан[95]

«Я и прежде получала мимолетные признания в любви. Обыкновенный человек предложение о браке делает либо через посредника, либо через служанку. Этот же господин, блистательный Киёхара Томомори, прислал посыльного, и тот принялся стучать в наши ворота. Послали узнать служанок, кто это там, но в ответ раздался такой шум, который не оставлял сомнений в его происхождении. Мои служанки взяли у посыльного послание и ужасно переполошились.

Развернув письмо, я увидела, что написано оно крайне небрежным почерком. И оно гласило:

– Надо как-то отвечать, – стала советовать моя старомодная матушка. – Хоть мне и известно: твой воздыхатель уже женат. И тебе уготована роль визитной жены.

Я, опечаленная, повздыхала, посетовала на свою судьбу и в итоге согласилась. Мой ответ был таков:

Прошло некоторое время. Снова и снова присылал мне Томомори свои письма, но я не отвечала. Не могла себя пересилить. Ибо гордость моя была уязвлена: мне не хотелось становиться в столь молодом возрасте визитной женой.

Матушка постоянно пеняла меня по этому поводу. Ей казалось, что я дурнушка, а внимание столь блистательного господина – честь для нашей семьи.

Наконец мой воздыхатель окончательно потерял терпение и написал:

Я велела одной из своих служанок написать подобающий ответ и отправить его. Моё послание вызвало у него искреннюю радость, и ответы посыпались один за другим.

И в такой переписке прошли месяцы…

В конце концов, Томомори добился своего – я начала принимать его у себя в покоях. И стала его официальной визитной женой, хотя понимала: я ни словом не смогу упрекнуть мужа, если он забудет обо мне и пропадёт надолго. К примеру, будет коротать время в объятиях ещё одной визитной жены или наложницы.

* * *

Наступила осенняя пора. Между тем, однажды получилось так, что я ненадолго отлучилась из дому, муж же без меня пожаловал и оставил записку: «Я надеялся хоть сегодня побыть с тобою наедине, но нет о тебе вестей. Что же случилось?! Не укрылась ли ты от меня в горах?». Я отвечала кратко:

После этого в душе моей поселились сомнения: уж не завел ли муж мой ещё одну визитную жену?.. Или просто наложницу, дабы не обременять себя излишними обязательствами.

Пришла девятая луна. На исходе её, когда Томомори не показывался ко мне две ночи кряду…

Вскоре мне пришлось смириться: муж стал всё реже посещать меня. Но я, как визитная жена, не могла его упрекнуть в подобном поведении. Лишь напомнить о себе непрошенным письмом.

То время года было преисполнено печали. К мужу я еще не привыкла и всякий раз, когда встречалась с ним, только обливалась слезами, а грусть, которая охватывала меня, была ни на что не похожей. Видя это, весьма растроганный Томомори твердил мне, что никогда не оставит меня… Но отчего его слова не вселяли в меня уверенности…