Энджи встрепенулась.

– Мы, кгхм, еще не выбрали дату.

– А платье есть?

Внутри у Энджи все напряглось.

– Пока нет.

– В этом вы будете ослепительны, особенно если распустите волосы. Я так и вижу, как это будет. И узкий обруч на голову с висячей жемчужиной посередине лба.

Энджи тоже представила, как это будет, но пересилила себя.

– Спасибо. – Она убрала визитку в карман и вышла на холодный воздух, с облегчением плотно прикрыв за собой дверь «Белого свечения».

Она застегнула куртку и поспешила по улице в фотоателье Маянга. Дорожные сумки для поездки в Порт-Феррис уже лежали в «Мини-Купере».

В ожидании зеленого света на светофоре Паллорино рассеянно поглядела вправо. Действительно, совсем близко. Вон и вывеска – «Важные вещи».

Слова Мэддокса эхом отдались в ушах: «Пойми, я тебя люблю. Если ты хочешь сохранить помолвку, если, как и я, ты хочешь семью, тогда я твой. Дело за тобой…»

Она взглянула на часы. Все равно ехать к Дэниелу еще рано, и нет никакой необходимости отправляться на север острова раньше часа дня. Да какого черта – если она намерена доказать Мэддоксу серьезность своих намерений, лучшего первого шага и не придумать!

Ее обдало изнутри теплой волной при мысли носить на руке подаренное им кольцо, и Энджи повернулась и быстро зашагала к ювелирной мастерской, боясь, что решимость ей изменит.

– Энджи, мне очень жаль, – начал Дэниел, – но, кроме еще одного файла, у меня для вас ничего нет. Остальное непоправимо испорчено. Похоже, коробки затопило горячей водой – впечатление, что рванул бойлер. Все пленки промокли в большей или меньшей степени, и, подозреваю, их так и не просушили.

– Но первые, которые вы оцифровали, сохранились прекрасно!

– Они из другой коробки. Видимо, она стояла высоко, и вода до нее не добралась.

– Вы уверены? Точно ничего нельзя сделать?

Дэн холодно поглядел на нее.

– Можете восстановить пленку?

– Могу попробовать похимичить с некоторыми кассетами, но в принципе то, что я вам уже отдал, – почти все, что вы в итоге получите.

Энджи глубоко вздохнула, стараясь смириться с фактом.

– О’кей. Скажите хотя бы, остальные кассеты все в наличии по списку?

– Да, остальные все есть.

– Спасибо за ваши хлопоты.

– Обращайтесь. – Дэниел подал счет, который Паллорино подписала. По дороге в ювелирную мастерскую она соображала, как теперь действовать.

Кольцо оказалось готово. Доминик лично его вынес и надел клиентке на безымянный палец. Над бриллиантом заиграла радуга. От эмоций у Энджи увлажнились глаза. Пожалев, что рядом нет Мэддокса, она растроганно взглянула на Доминика и искренне сказала:

– Огромное вам спасибо.

Доминик улыбнулся.

– Вам очень идет. Позвольте поздравить со счастливым событием!

Энджи вышла из мастерской с кольцом на пальце, снедаемая противоречивыми чувствами. Может, все это напрасно? А вдруг она действительно перегнула палку? Может, не носить кольцо, пока они с Мэддоксом не помирятся?

Ей снова вспомнились его взволнованные слова: «Я твой. Дело за тобой».

На перекрестке она, поколебавшись, бросила взгляд на кольцо у себя на руке. Грудь наполнилась трепетом, страхом – и едва ощутимым, далеким восторгом. Чувством, что ничего еще не потеряно.

Дело за тобой.

Стиснув зубы, Энджи нашарила телефон и быстро, чтобы не передумать, не уговорить себя, что это нелепость и ни в какие рамки, набрала номер.

Она едва не поперхнулась от внезапного волнения и невольно сжала телефон, когда в трубке раздался голос Джинни.

– Привет, Джинн, как дела? – Энджи пыталась говорить весело, но потерпела неудачу.

– Энджи? Все в порядке, а то у вас голос… странный?

Паллорино откашлялась.

– Да, все нормально. У тебя утром есть занятия?

– Только в двенадцать одна пара. А что?

Энджи с силой выдохнула.

– Можешь встретиться со мной в центре? Прямо сейчас?

– Энджи, а что произошло? С папой что-нибудь?

– Мне нужна твоя помощь. Это сюрприз. Это имеет отношение к твоему папе, но в хорошем смысле, клянусь.

– Э-э-э… Конечно, хорошо, я подойду. А куда?

Энджи назвала адрес, не упомянув названия бутика.

– Я буду внутри, зайдешь – спросишь.

Закончив звонок, она испустила вздох облегчения, схватившись за грудь. Пригибаясь от ветра, она быстро пошла обратно. Когда Паллорино толкнула дверь бутика, колокольчик снова звякнул, и Миа с помощницей с удивлением подняли головы, отвлекшись от дел.

Миа вскочила на ноги:

– Что-нибудь случилось?

Энджи, немного отдышавшись, кивнула на платье в нише:

– Я… Пожалуй, я его примерю. Вон то.

* * *

От огромных зеркал примерочная казалась просторнее, отделенная плотным занавесом от зоны гостиной, предназначенной для членов семьи, подруг, свидетельниц – словом, тех, кого будущие новобрачные приводят помогать с выбором. Энджи смотрела на свое отражение, борясь с ощущением нереальности происходящего, потому что не узнавала женщину в зеркале.

Густые темно-рыжие волосы гладкой волной лежали на плечах, подчеркивая изысканную простоту покроя. Платье село как перчатка – как чертова Золушкина туфелька, будто только и ожидало, когда Паллорино возьмется за расследование, которое приведет ее в свадебный бутик.

– Энджи?

Паллорино вздрогнула от звуков знакомого голоса.

– Джинн, ты?

– Да, я. А что это за место? И что вы тут делаете?

Энджи с силой отдернула занавес.

Джинни ахнула и зажала руками рот. Синие, как у отца, глаза стали совсем круглыми.

– Боже мой! Так, значит, это… по-настоящему? Это правда? – Она взяла Энджи за руки. – Боже мой, боже, значит, будет свадьба? Реально?

Энджи почувствовала себя глупо, будто поделилась с Джинни сокровенной мечтой из разряда несбыточных.

– Пока еще это неточно. – Она сглотнула пересохшим ртом. – Мы с твоим папой говорили об этом, а тут я зашла сюда по работе и увидела… Вот…

– И решили примерить? Вот умница! Ох, оно же как на вас сшито! – У расчувствовавшейся Джинни глаза заблестели от слез. – Дайте посмотреть! Выйдите сюда, покрутитесь! – Девушка отступила на шаг.

Смущенная Энджи медленно повернулась.

Джинни крепко зажала рот ладонью и молча стояла, качая головой.