Назначили ее на выходной день, до которого еще четверо суток.

Но вот о чем я задумалась, так это о Ламее. Точнее об ее воспоминаниях, которые очень много хранили. А вот самого важного для каждой девушки — не было.

Я даже у Феликса спросила, возможно ли что-то скрыть при ритуале? Несмотря на желание полностью раскрыться? На что иллами сообщил, что можно, причем невольно, а от того, что это сокровенное и самое страшное, что есть у человека. На психическом уровне.

— Марина, ты все же расскажешь нам, что произошло? — Спросила Ламея. — И почему вы задержались?

Ах да, о том, что будет дуэль, пока знает только Крафей и леди Зижар, моя оппонентка.

— В выходной состоится моя дуэль, — спокойно сообщила я, глядя на блондинку.

Она мне сегодня все меньше и меньше нравилась. И сейчас, притихшая после сытного ужина, выглядела человеком, который что-то задумал. Причем явно не очень хорошее.

— Дуэль? — выдохнули братья. — И куратор допустил?

— Он не сумел отказать после того, как воочию убедился, что задета честь Марины. — Скупо поделился Крафей и также, как и я, уставился на Аэлью.

— Воочию?

— Верно. Наши артефакты— броши, вы забыли, что они хранят память обо всем, что происходит с нами за день? Доступ к этим событиям имеет ректор. А куратор может получить только с дозволения студента. И Марина его дала.

— Все так, — кивнула я. — Начиная с момента, как меня схватили за руку, куратор видел абсолютно все.

Мы с Крафеем синхронно нахмурились, вспоминая, как ругался лорд тан Маррад, когда мы остались наедине. Ему не понравилось то, что Аэлья вмешалась, и он назвал мою тактику игнорирования верной. Но после драки кулаками не машут.

— Но те девушки, они старше и учатся по специализации… — выдохнула Ламея, — такая дуэль бесчестна, ведь ты всего лишь нулевик.

— Да, я нулевик, а леди Зижар на пятом году обучения первой ступени.

— Бесчестье — это то, что у строили те леди. — Безапелляционно заявил Гекхар. — А раз Марина не имела права поступить иначе, значит, кто-то поспособствовал такому развитию.

И тоже посмотрел на Аэлью, словно бы понял, кто послужил толчком.

— Да, — не выдержала девушка трех пристальных взглядов. — Я вмешалась. Никто не смеет так отзываться о роде тан Даррак.

— То есть о Марине так говорить можно? — сощурился Шалрай.

— Но леди Марина и есть руаро рода тан Даррак, как бы ее не назвал мой жених!

— Спокойно! — приказала я. — Ламея, сядь!

Девушка, вскочившая со стула, грузно опустилась обратно.

— Мариэль, если бы я была руаро, то поступала в академию как руаро, а не как подопечная рода тан Даррак. Поэтому трижды думай о том, что говоришь и кому. Потому что мое терпение не безгранично.

Но Аэлья пошла в разнос. Раскраснелась, кошкой зашипела:

— Ты спишь с моим женихом, и я ни за что не поверю, что вы обходитесь только сном. Я, конечно, наивна, но хорошо вижу твой интерес к лордам.

— Конечно, мы обходимся не только сном, — я усмехнулась, плотину таки прорвало.

Я все же считаю, что Аэлье стоило раньше выговориться, а в столовой не лучший вариант, но Гекхар, поняв, что блондинка не намерена сдерживаться в словах, поставил экран, не позволяющим ближайшим соседям нас услышать. Это не возбранялось руководством академии.

— Мне еще и энергию передают. А теперь, рыбка золотая, может расскажешь, что имела ввиду, говоря о лордах? С кем еще, я, по-твоему, сплю?

— Ты заинтересована в обоих братьях. Иначе бы ни за что таким способом не привлекла к себе внимание Адарлейна. Он нужен тебе, да? Со старшим не выходит, так на младшего нацелилась? — В этот момент, Аэлья потеряла всякое человеческое лицо. Последние слова она из себя буквально выталкивала. — Ты его не получишь!

— Вот он что, — я рассмеялась. — А ты, оказывается, ревнуешь. Ревнуешь настолько, что готова прилюдно признаться, что не безразлична к лорду Адарлейну. Ай-яй-яй, Мариэль, нехорошо будучи помолвленной с одним, иметь виды на другого!

Блондинка открыла рот и вытаращилась на меня. Ее ладони сжали чашку с такой силой, что я всерьез опасалась, что та лопнет в ее руках.

Наконец девушка обвела взглядом столовую, сообразив, что совершенно не там она устроила скандал. На нас оборачивались, но трогать никто не решился. Раз мы экран поставили, значит ссора, которая происходила, касалось только команды.

— Я… Все не…

— Что такое, леди, вам дурно? — Ядовито поинтересовалась я. — Ты поняла, что мне симпатичен твой жених, а мы поняли, что он тебе и даром не нужен, а твои чувства принадлежат его брату. И что дальше? Подаришь свою невинность Адарлейну?

— Да как вы смеете! Я никогда такого не совершу! — А вот этим она лишь подтвердила, что я права в отношении того, что нравится ей совсем не Лейнард. — Это позор!

— Вот и для меня — подобное позор. Я, как и ты, высокородная дочь. И если ты еще раз посмеешь открыть свой поганый рот и заявить, что я чья-то любовница, будь уверена: я вырву тебе его с корнем.

Блондинка дрожащей рукой поднесла к губам чашку и одним махом осушила остатки своего чая.

— Ты поняла меня?

— Д-да…

— Прекрасно, — я натянуто улыбнулась. — Гекхар, Ламея, Шалрай, и лорд Крафей, я прошу вас поклясться, что никогда и никому не расскажете о той беседе, что сейчас имела место быть.

Я обвела взглядом ребят, понимая, что с одной стороны не очень имею право о таком просить, с другой, излишне нервная блондинка нам ни к чему. А она будет ерунду творить, если не успокоиться и не будет знать, что ей с ее внезапно открывшимися чувствами не станут грозить.

— Клянусь, — первым отмер Крафей и осуждающе посмотрел на блондинку.

Правда, в тоже время, в его глазах мелькнула некое подобие сочувствия.

— Клянусь, — глухо повторили остальные.

— Спасибо, — произнесла я. — Все наелись? Никто добавки не хочет?

Ребята покивали головами, мол, нет, ничего не хочется. Ужин и правда был плотным.

— Хорошо, значит в библиотеку, потом готовимся к полигону. Ламея, задержись, пожалуйста. Гекхар, не развеивай пока экран.

— Не буду, — глядя на поднявшуюся блондинку, ответил брат.

— Мы вас догоним.

Я дождалась пока ребята уйдут и только после этого повернулась к Ламее.

Немного смущаясь, заговорила.

— Я не до конца уверена, что могу тебя спрашивать о таком, но все же… Сейчас моим лекарем является сама леди Рудана, и, если бы ты захотела, я попросила бы ее тебя осмотреть. Она великолепный лекарь! Самый лучший!

Ламея пошла бледными пятнами.