мы тоже недолго. И я ничего не спрашивала о Рустаме.

Квартиру, которая осталась мне при разводе, Демид помог продать. Не сам, конечно, прислал риэлтеров. Они же помогли с покупкой, и теперь у нас с малышкой есть своя квартира, не съемная. Даже осталось на машину.

Я преодолела свой страх и рискнула пойти на курсы водителей. Такси и корпоративный транспорт не всегда удобен, особенно когда хочется прогуляться в выходной день. Я обожаю дни, когда отпускаю Полину Львовну, и мы вместе с дочкой едем за город.

Она агукает в детском автокресле на заднем сиденье, а я чувствую себя просто до неприличия счастливой.

Но сегодня у нас аврал, Майя с няней, а я в который раз проверяю, чтобы все материалы для презентации были на месте и не случилось никаких сбоев.

— Как я выгляжу? — Олеся все еще крутится перед зеркалом.

— Отпад, — нисколько не кривлю душой, потому что это правда. Ей всего тридцать, она красавица, которая следит за собой и знает себе цену.

Она ко всему прочему еще и умная, но я не уверена, что для мужчин это слишком важно.

— Готовы? — Каменецкий заглядывает в кабинет. — Поехали.

Мы выходим по очереди, и я сама не могу объяснить, почему меня охватывает непонятная дрожь. Выступать буду не я, а Олеся. Дальше дело за юристами и самим Глебом Дмитриевичем, почему тогда у меня ноги мелко дрожат, а саму накрывает паника?

Уже сидя в машине, объясняю свое состояние неопытностью — мне еще ни разу не приходилось участвовать в подобных мероприятиях. Сама не знаю, почему Каменецкий решил, что я должна сопровождать их на эти переговоры. Да, я отвечу за каждую цифру, но все-таки, руководитель финансового отдела Славина, а не я.

В конференц-зале уже людно, сажусь по правую сторону от Славиной, раскладываю перед собой нужные папки. Негромкий гул затихает, распахивается дверь, в зал входит делегация. Впереди размашисто шагает мужчина, от одного взгляда на которого меня прошивает тысячевольтным разрядом.

Сердце бешено колотится, ноги немеют, мне хочется тихо сползти под стол. Потому что прямо передо мной на расстоянии вытянутой руки он, моя бывшая любовь и мой бывший муж. Рустам Айдаров.

***

Переговоры давно идут, а я не могу собраться с мыслями. Слов не различаю совсем, звуки сливаются в один сплошной гул. В душе полный раздрай. Мне кажется, присутствующие уже в курсе, что это мой бывший муж, и поэтому все только на меня и смотрят.

Конечно, это совсем не так, на меня никто не обращает внимания. Даже Рустам.

Он сидит по диагонали, на меня не смотрит, внимательно слушает Славину. Это я не могу от него отлипнуть, наблюдая из-под полуприкрытых век.

Рустам изменился. Если раньше это был просто красивый мужчина, то сейчас в нем появилось что-то незнакомое, опасное. Хищное. Или я просто от него отвыкла? Раньше он был для меня родным, а теперь я вижу перед собой взрослого, уверенного в себе, и главное, чужого мужчину.

Чувствую себя подростком, который не знает, куда деть руки. В итоге хватаюсь за спасительный карандаш и так его сдавливаю, что всерьез рискую сломать пополам.

Мысли сбиваются в нестройный рой, превращаясь в голове настоящую кашу.

Откуда здесь взялся Айдаров? Когда мы были женаты, компания мужа носила другое название. Может, это не случайность, и он нарочно выбрал нашу фирму? Или он что-то узнал о дочери?

Сердце проваливается ниже выложенного широкой плиткой пола. Если это так, мне конец. Одного взгляда на Майюшу достаточно, чтобы понять, кто ее отец. Конечно, Рустам не отнимет у меня ребенка, но и в покое меня точно не оставит.

Снова придется прибегать к помощи Демида и убегать? Но я так основательно осела в нашем городе, мне здесь нравится. Я уже выбрала для дочки садик и даже присматриваю школу.

Славина говорит много и долго. Затем выступает руководитель отдела продажников, юристы. Айдаров внимательно слушает и по-прежнему не обращает на меня никакого внимания. И я уже смелее разглядываю бывшего мужа.

Его вид как всегда безупречен. Белоснежная рубашка выглажена, костюм сидит идеально. Раньше я за всем этим следила, а кто следит сейчас? Лиза? Почему-то от этой мысли становится муторно.

Неужели я ревную? Что за глупости, я давно его разлюбила и отпустила. И взгляды, которыми Олеся награждает Айдарова, мне неинтересны. Я их вообще не замечаю. Особенно не замечаю его заинтересованного взгляда, обращенного на нее.

— Можно уточнить по последнему графику? — слышу хрипловатый голос, и внутри все переворачивается. — Почему для сравнения брался только квартал, а не весь отчетный период?

Айдаров смотрит на Славину, которая уже умудрилась расстегнуть верхнюю пуговичку блузки. Это не выглядит вульгарно, блузка достаточно закрыта. А в помещении становится душно даже мне, у которой по спине течет ледяной пот. Потому что Рустаму отвечает Каменецкий.

— Думаю, на этот вопрос ответит наш младший специалист София Дашкова.

И тогда я вижу, как у Айдарова дергается бровь и уголок губ. Для меня моя девичья фамилия, к которой я снова успела привыкнуть, почему-то в присутствии Рустама звучит странно. Преодолеваю страх и смотрю ему в глаза.

Да, я теперь снова Дашкова. Как была тогда, когда мы познакомились. Я больше не Айдарова, потому что не хотела чтобы моя дочь была Айдаровой. Не знаю, стала ли Айдаровой Лиза, но сына Рустам признал. Он решил, что будет на одной фамилии со своим сыном, а я хочу быть на одной фамилии с дочерью.

На экране появляется график, и я заставляю себя