— Я и Макс — два черных пятна на безупречной репутации Вадима, Алина. И если меня хоть как-то можно скрыть, то… — уголок рта её дернулся в невеселой усмешке. — То как скроешь сына — идиота? Поэтому нет, Алина, я не рада, что этот придурок снова будет ошиваться рядом. От него не знаешь, чего ожидать. И тебе бы я советовала быть осторожнее.

— Что он может мне сделать?

— Ты правда дурная, — качнула головой Инна. — Он же считает, что ты во всем виновата. Ты и твоя Горошина. Поэтому мой тебе совет, вернись к Громову.

— Ты так говоришь… ты что-то знаешь? — я буквально чувствовала просачивающееся сквозь слова Инны предупреждение. На мой вопрос она не ответила, но, снова встретившись с ней взглядом… Прежней легкости как ни бывало. За несколько минут из беззаботной любительницы красивой жизни она превратилась во внимательную, трезво оценивающую ситуацию женщину.

— С Громовым тебе будет безопаснее, Лин.

— Вернуться к Громову… — шумно выдохнув, я тоже сняла крышку со стаканчика и обхватила его обеими руками. Чувство было такое, что Инна знает о признании Олега, иначе как объяснить её неустанные попытки сблизить меня с ним, подтолкнуть к нему… Разве что…

Я вскинула голову и прищурилась.

— Громов тебя, случаем, не шантажирует? — выпалила я.

— Боже, нет! — Инна громко засмеялась. Смех её был немного отрывистым, натянутым, но искренним. — С чего ты взяла?

— Ни с чего, — пожала я плечами. — Ни с чего… — посмотрела на стаканчик с милой надписью и парой нарисованных фломастером сердечек. Согласившись на встречу с подругой, я хотела рассказать ей о признании Олега, о встрече с его знакомым, об Анне, о разводе…. Но внезапно поняла — не хочу. Этот запутанный клубок из тайн и недоговорок я должна распутать самостоятельно, и если для этого придется вернуться к Олегу…

Словно каким-то невероятным образом прочитав мои мысли, Олег прислал смс с вопросом, где я. Взяв со стола телефон, я неуверенно посмотрела на Инну. Та молчала, лишь уголков её губ касалась улыбка.

— «Я в ТЦ рядом с универом», — написала я. Помедлила и отправила вторую смс: «Забери меня, пожалуйста, хочу вернуться к тебе».

— Довольна? — по ставшей заметнее улыбке видела, что Инна поняла всё.

Отложила телефон и чуть ли не залпом осушила стаканчик.

— Ты мне ещё спасибо скажешь, Миронова, — сказала она.

Я не ответила, всем сердцем надеясь, что это окажется правдой.

Алина

— Добрый вечер, Олег Константинович, — не успели мы войти в дом, навстречу нам вышла женщина. Средних лет, крупноватого телосложения, она смотрела на Громова с ожиданием, теребя в руках кухонное полотенце. На меня она глянула лишь мельком, по всей видимости, не придав моему присутствию особого значения.

— Добрый, Ирина, — раздевшись, Олег остановился позади меня и взялся за плечи пуховика. Я почувствовала его руки. Мягкое, почти неощутимое касание, в то же время наполненное покровительной властностью и уверенностью. Как будто им одним он показывал и этому дому, и стоящей рядом женщине, и мне — она со мной.

Я не шелохнулась. Не то что молнию не расстегнула — замерла.

— Ты будешь раздеваться? — тихо спросил он.

— Будете ужинать или…

— Или, — отмахнулся Громов. — Можешь идти, мы сами справимся.

Стряхнув оцепенение, я расстегнула пуховое пальто. Сняла шапку и положила её на пуфик у входа. Олег всё-таки помог мне раздеться и повесил пуховик на крючок вешалки. Едва мы остались наедине, я обернулась к нему и вопросительно вскинула брови.

— Что?

— Кто это?

— Домработница, — пожал плечами, проходя мимо меня.

— Олег! — ринулась за ним. Нагнала его в гостиной. — Я вижу, что это домработница, что это значит?

— Это значит, Алина, что ты больше не будешь работать в этом доме, — выговорил он, хмурясь.

— Как это? — опешив, я присела на край дивана. Посмотрела на Олега снизу вверх. Ничего мне не ответив сразу, он прошел к бару, плеснул в бокал виски и покачал его, задумчиво разглядывая, как стенки омывает янтарно-коричневым. Намеренно затягивая паузу. Конечно же, он прекрасно осознавал, что это выводит меня из равновесия. Черт!..

— Громов, хватит, — не выдержала я.

Он наконец удостоил меня вниманием. Взгляд его переместился к моему лицу, затем к лежащим на коленях ладоням, к животу…

— А ты собиралась продолжать надраивать полы после всего? — спросил он как будто недовольно. Сделал глоток и резко отставил бокал на стойку. Подошел, остановился прямо передо мной. Нет, не так — прямо надо мной, потому что ощущение было такое, что он — утёс, а я укрытая в его тени птица или выброшенная к камням ракушка.

— Алина, ты за кого меня принимаешь? — вкрадчиво поинтересовался, сунув руки в карманы брюк. Я вскинула голову, глянула на него. И правда, а за кого я его принимаю?..

— Хорошо, — вздохнув, вытянула ноги. — Тогда чем я буду заниматься, раз уж согласилась вернуться?

— Раз уж согласилась вернуться… — не поняла, как лицо его вдруг оказалось прямо напротив моего. Нас разделяли какие-то сантиметры и, чувствуя его так близко, я невольно испытала волнение. Не тревожное, а то самое, которое способна испытать женщина рядом с тем, к кому тянется всё её естество, рядом с тем, кто владеет её сердцем.

Олег присел, взял мою ступню и принялся разминать. Пальцы его оказались на лодыжке. Проведя вниз, он настойчиво и мягко помассировал сзади, у щиколотки и перешел к пятке. То, что я чувствовала сейчас, было незнакомо мне. Волнение стало ещё сильнее даже несмотря на…

— Олег, что ты делаешь! — попыталась высвободиться, но он лишь крепче сжал мою ногу. Глянул так, что пришлось смириться. Я попыталась расслабиться, но вот расслабиться не получилось, и я пискнула: — Я щекотки боюсь!

— Потерпи, — хмыкнув, он со знанием дела принялся за работу. Сидел, склонив голову, а я не удержалась и протянула руку, коснулась его волос, погладила. Он на мгновение вскинул голову, задержал на мне взгляд. Меж тем пальцы его по-прежнему касались меня. С ещё большей настойчивостью он продолжал массаж, разгоняя кровь, рождая тепло, поднимающееся все выше.

— Олег… — одними губами выговорила я.

— Алина, я хочу, чтобы ты верила мне. — В какой раз я слышу эту просьбу? Уже сбилась со счета. — Я не причиню тебе вреда. Ни тебе, ни малышу.

— Малышке.

— Малышке, — улыбнулся. — Пусть этот дом станет домом и тебе, и ребёнку.

Я кивнула, сдаваясь. Не могу больше. Не хочу бегать от самой себя.

— Я тебя никуда не отпущу, — раздался его тихий голос. Взгляды наши встретились. Я изо всех сил пыталась понять, почему я ему не верю. Почему подвергаю сомнению его слова, почему… И находила лишь один ответ — он хотел моего ребенка. Хотел его, и это въелось в меня хуже ржавчины в кузов старого автомобиля. Как бы он ни старался, что бы он ни делал, я все равно ему не поверю, пока не докопаюсь до правды. Если понадобится, найду контакты клиники, где наблюдается Анна, или еще раз встречусь с тем мужчиной. И до тех пор каждое слово Олега Громова я буду подвергать сомнению. Но он об этом не узнает.