Томас вежливо наклонил голову, принимая предложение. Подал мне руку, и мы неторопливо отправились вслед за леди Джоанной в ту сторону, откуда доносилась громкая музыка.

Если честно, я весьма опасалась поворачиваться к Анабель Гиль спиной. Мало ли что может взбрести в голову этой девице. Но, к моему счастью, в этот момент двери, ведущие из особняка, распахнулись, пропуская через себя вновь прибывших. И я услышала, как девушка с фальшивой радостью воскликнула что-то восторженное, по всей видимости, приветствуя кого-то из знакомых.

Достаточно быстро мы добрались до гостиной. К моему удивлению, просторное помещение было почти пустым. Музыканты как раз взяли перерыв, поэтому воцарилась благословенная тишина.

— Как вижу, приемы Роберта по-прежнему не пользуются особой популярностью, — ядовито заметил Томас. Выпустил мою руку и ловко перехватил с подноса скучающего около порога слуги два бокала с вином, один из которых чуть ли не насильно вручил мне.

— Вы прибыли одними из первых, — слегка покраснев, проговорила Джоанна и виновато улыбнулась. — Боюсь, Томас, тебе придется немного поскучать, пока соберутся остальные гости. Но тут обещало быть множество твоих знакомых.

Томас одним глотком осушил фужер и все с той же ловкостью заменил пустой бокал на полный, будто бы вообще не услышав оправданий Джоанны.

Я с невольным осуждением покачала головой, не торопясь последовать его примеру и попробовать вино. По-моему, Томас ведет себя просто некрасиво! Или его настолько разозлила стычка с Анабель и упоминание о его непростых родственных отношениях? Но все равно, по-моему, он мог бы быть немного любезнее с Джоанной. Она ведь не виновата в наших проблемах.

— Прости, Томас, я нужна Анабель, — проговорила Джоанна, видимо, осознав, что ее собеседник не настроен вести разговоры. — Сейчас гости повалят валом, надо помочь ей в холле.

— Да-да, конечно, иди, — рассеянно разрешил ей Томас с таким видом, будто разговаривал со своей служанкой, а не с хозяйкой приема.

Я недовольно цокнула языком. Нет, это просто неимоверная наглость! Томасу явно не мешало бы взять несколько уроков хороших манер. Даже я, выросшая в захолустье, понимаю, что его поведение неприемлемо.

Леди Джоанна приветливо улыбнулась мне и поспешила прочь.

— Томас, тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — тут же зашипела я, как только женщина удалилась на достаточное от нас расстояние.

— Я не смог прочитать мысли Анабель, — невпопад ответил мне Томас, что-то разглядывая на дне бокала. — Почему? Два раза поцелуи с тобой помогали мне справиться с этой задачей и без телесного контакта. Но сейчас почему-то не сработало…

И он с такой обидой на меня посмотрел, будто я была виновата в этом обстоятельстве.

— Откуда же мне знать, почему ничего не получилось! — с искренним недоумением отозвалась я. — Но вообще-то, я говорила совсем о другом…

— Должно быть, она использовала какой-то амулет против подобного рода магии, — опять невежливо перебил меня Томас, занятый своими размышлениями. — Но тогда получается: ей есть что скрывать от меня.

— Или же она просто относится к подавляющему большинству людей, которым не нравится, когда в их мыслях и воспоминаниях кто-нибудь копошится, — не удержалась я от вполне резонного замечания.

Томас, по-моему, вообще не обратил ни малейшего внимания на мое замечание. Он допил и второй бокал вина, после чего, не смущаясь особо, потянулся за третьим.

Я немного заволновалась. Как бы Томас не перебрал лишнего. Он ведь и с Велдоном успел немало принять на грудь. А теперь так рьяно ринулся к выпивке.

Впрочем, я прекрасно осознавала, что любые мои слова будут восприняты в штыки и откровенно агрессивно. Лорд Велдон вряд ли будет слушать мои увещевания. По-моему, он слишком раздражен после стычки с Анабель. Видимо, она умудрилась ударить в действительно больное место Томаса.

Тяжело вздохнув, я обвела взглядом почти пустой зал. Ну-с, и кто еще решил почтить лорда Роберта Гиля своим визитом?

Музыканты в этот момент опять начали играть. Хвала всем богам, они выбрали какую-то тихую и спокойную мелодию, которая не била так сильно по ушам, как предыдущая.

— Кстати, не верь Джоанне, — вдруг проговорил Томас, отвлекшись наконец-то от процесса неумеренного поглощения вина.

Я обернулась к нему и изумленно вздернула брови. А это еще почему? Говоря откровенно, мне очень понравилась леди Джоанна Гиль своей сдержанностью и стремлением в любой, даже самой непростой ситуации сохранить лицо. По-моему, именно такой и должна быть настоящая светская дама: спокойной, вежливой и слегка ироничной.

— Она предаст тебя с такой же милой и чуть извиняющейся улыбкой на устах, — пояснил Томас, без всякого стеснения подхватывая очередной бокал с подноса слуги, который даже перебрался поближе к нам, видимо, сообразив, что мы единственные, кто искренне интересуется содержимым его ноши в этом помещении.

Правда, в гостиной присутствовал еще один мужчина. Но он задумчиво изучал статуэтки на каминной полке, в упор не обращая на нас внимание.

— По-моему, ты слишком строг к ней, — не могла я не заметить. — Леди Джоанна…

— Суть такое же подлое и мерзкое существо, что и ее племянница и брат, Роберт Гиль, — не дал мне договорить Томас.

Его голос прозвучал недопустимо громко на фоне приглушенной музыки. Так громко, что один из музыкантов взял фальшивую ноту, а единственный посетитель гостиной, если, конечно, не считать нас, подавился вином, покосился на нас и на всякий случай отбежал на другой конец гостиной.

— Томас! — возмущенно выдохнула я. — По-моему, ты забываешься!..

— Нет, это ты не знаешь, с кем имеешь дело, — парировал Томас. Продолжил, все повышая и повышая голос: — Так называемый высший свет Бриастля — суть отребья. Насквозь гнилые люди, способные думать лишь о собственной выгоде. С пустыми глазами и пустыми душами. В любом, даже самом грязном трактире Бриастля ты найдешь куда больше настоящих личностей, готовых на истинное самопожертвование, чем на званом приеме у короля. Тьфу!

И Томас, не испытывая особых угрызений совести, смачно сплюнул прямо на светлый и явно очень дорогой ковер ручной работы.

К концу его речи все музыканты затихли. Лишь флейтист еще пытался изобразить какое-то соло, но оно звучало настолько тоскливо, что слезы невольно навернулись на мои глаза.

Н-да, теперь я совершенно не удивляюсь тому факту, что Томаса настолько не любят в высшем свете.

— Но почему ты так говоришь о леди Джоанне? — пискнула я. — По-моему, очень достойная личность…

— Эта достойная личность практически наверняка отравила своего супруга, — сурово отчеканил Томас, и под его немигающим взглядом одинокий гость лорда Роберта подавился вином, поскольку как раз в этот момент вздумал пригубить бокал. Про музыкантов и говорить нечего. Бедняги совершенно забыли о своей задаче играть веселую и ненавязчивую музыку и смущенно переглядывались, по-моему, больше всего желая побросать инструменты и ринуться в бега.