Бью ножом коротко и четко, поставленным ударом в сердце. Он умирает без единого звука, просто падает и недвижно застывает на полу. Только тут толком разглядываю его лицо. Ох, ежики, совсем молодой еще, мальчишка практически! Да что ж творится-то в этом мире?! Я все еще смотрю на его мертвое лицо, с которого так и не сошло выражение удивления, страха и какой-то детской обиды, когда ко мне приближается Рита:

– Ты как?

– Спасибо, погано. Надо бы дальше идти, только… Рита…

– Даже не думай! – со злостью перебивает она. – Никуда я от тебя не уйду! Один раз ты уже почти сбежал от меня на тот свет. Больше у тебя такой фортель не пройдет!

– Что, намерена составить компанию и туда?

– Если понадобится.

И столько в ее голосе твердости, что я понимаю: спорить бессмысленно.

Вздыхаю:

– Ладно, пошли. Чую, мы уже близко.

– Да у вас тут просто сокровищница! – восхитилась «лояльная», набирая антинову в два шприца. Один для Петра, которого уже ломает, второй – для себя, так как тоже на грани. – На все случаи жизни!

– Не на все… – тихо прозвучало от дверей.

Отец так и лежал там, на полу. Некому было его поднять. Оно конечно, хорошего человека должно быть много, но не когда его должна поднимать и укладывать на кушетку стройненькая и миниатюрная, комплекцией совершенно не в папу, дочь. Девяносто с лишним килограммов Андрея Игоревича для Ольги все же были слишком. Сначала надо было реанимировать Петра, а потом уж…

– Зелья бессмертия нет? – хмыкнула «лояльная», закатывая рукав рубашки Петра, чтобы сделать инъекцию.

К сожалению, рука кинетика неслабо так дергалась в приступе: попробуй попади в вену. Наконец Ольга изловчилась, прижала руку Петра всем своим весом и воткнула иглу, куда надо. Уфф! Дальше только себе. Это уже легче.

– Для моего… случая… нет… Вирус… мутирует… и кровь «лояльного»… уже не справляется… Зря ты… все это… затеяла… Мне уже… не помочь…

– Это мы еще посмотрим!

Себе в вену она тоже попала не с первой попытки – рука дрожала от накатывающей слабости… Но вакцина все же попала в кровь, и Ольга наконец смогла блаженно прикрыть глаза, чувствуя, что ее отпускает опасное предломочное состояние. Теперь еще минут пять-десять, и можно будет уже заняться отцом. Как раз и Петр оклемается.

– Кто это все устроил? – спросила «лояльная», не открывая глаз. – Новые?

– Нет… Думаю, что Дмитрий… Помнишь его?

Ольгу словно током ударило. Блаженная расслабленность мгновенно с нее слетела.

– Нет! Не может быть! С чего ты взял?

– Мы… сделали ошибку… дочка… Посчитали… что талант… к поиску и анализу… событий… достаточно безобидный… Мы… видели, что он… ненавидит нас… но не придали… этому значения… А он… нашел способ… нанести нам… смертельный удар… Чужими руками… он достаточно… умен… для этого… Он и сам… здесь… Я чувствую… Пришел за своим… За вакциной… Ну и посмотреть… как мы сдохнем… тоже… Он… прирожденный… манипулятор… Вроде… тех Измененных… которых мы… называем пауками… Только умнее… За ним… идут Новые… Никогда… не представлял, что они… могут пойти… за «лояльным»… Но он их как-то… убедил… Понимаешь? – Какое-то время Андрей Игоревич молчал, собираясь с силами. – Дмитрий… на редкость… опасная тварь… Гораздо опаснее… того же Ивана… Мы… поняли это слишком… поздно… Нельзя… играть с такой… способностью… Надо было… избавиться… от него…

Ольга вскочила и пошатнулась – слабость еще не полностью ее отпустила.

– Что ты такое говоришь, папа?!

– Правду… наконец-то… Руководству… нужно было… абсолютное оружие… Живое… оружие… В этом… задача… нашего проекта… Но с ним… вышел сбой… Оружие… получилось… обоюдоострым… и ударило… по создателям… Мы… не убили его… когда могли… Теперь он… убьет нас… Всех нас… И тебя тоже… Жди… он придет… сюда… И эти… двери… его… не остановят…

– Хватит уже каркать, профессор! – не выдержал Петр. «Лояльного» постепенно отпускало, и он с трудом сел. – Без ваших кошмаров тошно. Дмитрий ненавидит вас, говорите? А за что ему вас любить? А нам всем? Вы нам жизнь исковеркали!

– Хочешь… убить меня… Петя? – Андрей Игоревич сделал попытку засмеяться, но закашлялся и сплюнул кровь на еще недавно идеально чистый пол лаборатории. – Давай… Только не медли… Я тебе… даже спасибо… скажу…

– Да неплохо было бы, – буркнул «лояльный», отворачиваясь. – Только дочку вашу жалко. Очень она вас любит. Хотя… – Он махнул рукой и замолчал.

– Так, все, хватит! Брэк! – голос Ольги просто звенел. – Мне еще только вас разнимать не хватало! Папа, мы сейчас тебя поднимем и положим на кушетку, будем готовить к переливанию моей крови.

– Это… бесполезно… Мы… уже не успеем… Они… совсем близко.

– Кто? Дмитрий и его банда Новых?

– Не только… Более того… не в них… основная проблема… Ты… разве не чувствуешь?

Ольга прислушалась к своим ощущениям от усиленных способностей «глушилки», которые давали обостренную восприимчивость к присутствию Измененных. И тут она действительно почувствовала такое, что ей едва не стало плохо. Это воспринималось как ходячая черная дыра – невероятная мощь и могучее притяжение. А до кучи – совершенная чуждость, будто существо не принадлежало к этому миру.

– Ч-что это?

– Не знаю… Но подозреваю… скоро мы все… это поймем… только тогда… будет… уже поздно…

– И что же нам делать?

– Кое-что… ты можешь сделать… уже сейчас…

– Что?

– Второй… холодильник… Верхняя полка… Синяя… пробирка… и две… голубые… Смешать… но не взбалтывать… – Отца снова одолел смех пополам с кашлем. – Введешь… это мне.

– И что оно с тобой сделает? – спросила Ольга, подозревая худшее.

– Там… увидишь… Действуй – у нас мало… времени.

* * *

Это было как цунами – волна стремительно нарастающего страха накатила, захлестнула. «Лояльная» будто чуяла приближение кошмарного чудовища, еще незримого, но уже очень даже ощущаемого. «Оно придет и пожрет все! – крутилось в голове Ольги. – И как этому вообще можно противостоять?»

Но отец, видимо, знал. Или по крайней мере думал, что знает. Во всяком случае, он выдерживал накатывающую волну со стоическим спокойствием. Правда, неизвестно, чего в этом спокойствии было больше – уверенности в себе или безразличия человека, смирившегося с собственной участью. Ольга не знала, что за гремучий коктейль она ввела отцу, но на него эта штука явно подействовала благотворно: он перестал выглядеть так, будто вот-вот умрет, и лежать тряпкой на полу, сел, привалившись спиной к стене, и взгляд его сделался ясным и твердым.

Но, несмотря на ожидание надвигающейся жути, самое страшное началось неожиданно. Просто вдруг застонал Петр, словно от внезапной головной боли, и схватился за виски. А в следующий момент кинетик резко напрягся, и глаза его, казалось, увидели что-то, недоступное взглядам других…