— Нет. Я пока не отбываю в столицу. И семья остается со мной. Как только закончим все дела, мы отправимся вместе. Что с телохранителями для жены и девочек? Талек прикрепил?

— Да. Ваш заместитель распорядился и по поводу охраны. Отбирал лично.

— И когда вот Талек всё успевает? — проворчал я, пролистывая по диагонали очередной отчет, и продолжил — Выделите жене на завтра несколько человек в помощь. Ей необходимо собраться в дорогу. Книги что она захочет забрать с собой, можно отправить уже ближайшим дирижаблем. И распорядитесь о продаже магазина. В столице у нее есть другой. Вот туда и отправляйте все отобранные моей женой книги.

— Понял. Завтра с утра у вас инспекция в городскую больницу, потом посещение местной школы, потом совещание по расследованию и вечером ужин в городской ратуше с местными жителями. Вы пойдете с женой?

— Я подумаю. Вот. Я все просмотрел. Вот это пошлите депешей в столицу. Завтра, Вермунд. А сейчас отправляетесь спать.

— Спокойной ночи, Верховный Коннетабль.

Я осторожно открыл дверь в комнату девочек. Оба моих сокровища крепко спали. Чаплин при моем появлении поднял голову, посмотрел на меня и, положив голову на лапы снова заснул. Хороший пес. Страшный, но хороший. Мне он определенно нравится. Я развернулся и вернулся в свои комнаты. Прошёл через гостиную и тихонько приоткрыл дверь в спальню. Жена крепко спала. Я направился в ванну. Нужно будет распорядиться завтра с утра, чтобы жене приготовили горячую ванну. Анника сказала, что жена ее вообще на ее памяти ни разу не принимала. Ей то некогда, то холодно, то дорого.

Я вышел из ванны и еще раз посмотрел на жену, прежде чем погасить рожок ночника. Жена. Я собирался спать с ней. Она, я уверен об этом даже и не подозревала, когда так доверчиво отправилась в спальню. Но спальня и кровать у нас будет одна!

Я аккуратно сел на кровать и тихонечко, чтобы не разбудить жену залез к ней под одеяло. Асти вдруг завозилась, а потом доверчиво прижалась ко мне. Святой медведь! Это будет сложнее, чем я рассчитывал.

Нужно срочно засыпать. В ближайшее время я на нее набрасываться точно не собираюсь. Вон как она дернулась, когда я предложил ее до кровати донести. Ей нужно время. Она моя жена, а не случайная любовница на одну ночь. И я собираюсь ее заполучить на всю жизнь, поэтому пугать и торопить, точно не буду. Не готова снова быть моей женой? Это мы еще посмотрим!

Я откинулся на подушки, прижимая к себе жену. Она спрашивала, сержусь ли я на нее? Зол ли на нее? Как можно всерьез злиться на женщину, что подарила тебе детей? Глупость жуткая. Да, можно поворчать, можно расстроиться, можно даже выпустить пар, побив боксерскую грушу. Но всерьез злится на жену? Как я и говорил ей — сам во всем виноват! И если я выбрал эту женщину — значит, и несу ответственность за всё. Это мой выбор. Да, такая как Урсула не сбежала бы. Она бы расколотила машину и разнесла полдома. Потом бы устроила скандал на весь дом и слуги еще месяц тряслись бы по углам.

Но я женился не на Урсуле, поэтому и принимать должен другие правила игры.

Выспался я совершенно замечательно. И даже умудрился не проспать. Хотя и проснулся значительно позже обычного. Жена удивительным образом влияет на мой сон. Он заметно увеличился. Но проснулся я все же раньше и ее и девочек и, встав, направился завтракать, чего не делал уже довольно давно. Да. Есть, мне тоже захотелось. Вот и аппетит увеличился. Так и растолстеть не долго — хмыкнул я про себя. Люди ведь частенько толстеют, обзаведясь женами? К медведям это относиться в меньшей степени, но все же стоит задуматься. Хотя при моем ритме жизни мне это точно не грозит.

Больница произвела на меня хорошее впечатление. Я выслушал отчеты и главного врача и бухгалтера и остался доволен. Все кто сопровождал меня туда, выдохнули с облегчением. А вот школа выглядела на фоне и полицейского участка и больницы очень плачевно. И парты старые и учителя выглядели бедно и как то затравлено. А вот директор сияла и фальшивыми улыбками и одета была очень богато. Поэтому повернувшись к своему специалисту по финансам распорядился:

— Поднять всю бухгалтерию, просмотреть зарплатные списки и выяснить, куда были направлены деньги на ремонт.

И увидев, как слетает с лица директора улыбка, я понял, что поступил правильно.

Я влетел в полицейский участок, на ходу забирая отчеты и другие бумаги. Народу на совещание набралось много, и я порадовался этому факту. Начинали мы расследование буквально вчетвером, а сейчас моя команда сильно разрослась. Может и прогресс наметится? Хотелось бы верить.

Выслушал хорошие новости о том, что удалось найти описание автомобиля, на котором приехали убийцы. И отбыли они в сторону столицы. Впрочем, этого следовало ожидать. Плохая новость была в том, что описание ни водителя, ни пассажира получить не удалось. Оба были закутаны по самые уши. А сама машина была, по словам свидетеля — «черненькая». Все хмыкнули. Почти все машины сейчас именно этого цвета. Другой цвет встречается крайне редко. И логично, что они приехали именно на такой.

Дома продолжали обыскивать и опрашивать всех жильцов. Я кивал, подписывал и соглашался на очередные следственные действия, а потом встал, объявив, что совещание закончено и всё остальное в письменном виде.

Когда все вышли, Талек удивленно подошел и полюбопытствовал, глядя как я забираю отчеты что бы просмотреть их в особняке.

— А…. Ты собственно говоря, куда?

— Обедать? — ответил я.

— То есть, как обедать? — не понял друг.

— Обыкновенно. Организму пища нужна. И медведи и люди, знаешь ли, обедают.

— Ты же не обедаешь? Перекусываешь на ходу.

— С сегодняшнего дня обедаю. И ужинаю и завтракаю. Хочешь со мной? Меня девочки ждут и жена. Так что я пошел — и я, собрав все бумаги, двинулся на выход.

— Постой! Я с тобой!

Мы домчались до особняка бургомистра очень быстро. Сам бургомистр вызывал у меня только пока положительные эмоции. Город был чистый, ухоженный, были, конечно, вопросы и нарекания, но не в большом количестве. Да и жалобщиков и прошений было ко мне не так много как в других городах. Это радовало. Все-таки мои девочки и Асти прожили тут семь лет.

— Папа! — громкий крик встретил меня на пороге моей гостиной.

Я подхватил оба моих чуда и закружил на месте.

— Мы будем