обломков и валунов. Ей казалось, что лодыжки скоро не выдержат, но она знала, что должна идти дальше, если хочет, чтобы у детей был шанс выжить.

Она не знала, как уберечь их, когда они спустятся в Предел Агаден, но должна была отыскать способ. Она не смела полагаться на появление Ричарда. Все зависело только от нее.

Когда взошло солнце, они вошли в темный лес, который хотя бы закрывал от ледяного ветра. По мере спуска по крутому склону, поросшему деревьями, становилось теплее. Наконец стало настолько тепло, что зубы Кэлен перестали стучать и она перестала ежиться.

Еще через несколько часов пути по дремучим зарослям молодых деревьев и спутанных лоз они вышли на ровную болотистую местность. Солнце поднялось уже высоко, но среди массивных деревьев и прочей растительности было темно и мрачно. Кэлен всегда считала это место аналогом крепостного рва, но болото вокруг дома Шоты было намного опаснее.

Кэлен довольно отчетливо помнила, как уже шла по этому странному, жаркому и влажному лесу. После ледяной ночи в горах жара сначала казалась приятной, но вскоре стала удушливой. Она не забыла, как опасны эти леса. В болоте скрывались твари, которые могли схватить любого, кто неосмотрительно зайдет в воду. В редких случаях человека утаскивали прямо с тропы, если он оказывался слишком близко. То и дело виднелись человеческие кости, лежавшие в воде или торчащие из илистых зеленых луж.

Кэлен знала, что однажды некий волшебник пришел захватить дом Шоты. Обитатели болота его не убили, но он столкнулся с более опасным врагом: с ведьмой, которая хотела вернуть себе дом. Кожей этого волшебника она обила свой трон. Теперь трон был погребен под горой обломков дворца.

Кэлен молилась добрым духам, чтобы Ричард не был похоронен под той же горой обломков.

Она брела вперед, и ее второе дыхание давно закончилось. Кэлен была совершенно измучена и могла лишь ковылять, переставляя уставшие ноги. Ее разум словно оцепенел. Она знала, что в этом лесу нужно внимательно делать каждый шаг, поэтому старалась смотреть, куда идет.

Теплое влажное болото источало отвратительный запах. Они миновали несколько участков, где зловоние было особенно сильным. Кэлен прижимала руку к лицу, пытаясь не вдыхать одуряющий запах смерти и гниющей плоти, и ускоряла шаг, пока худшее не оставалось позади.

Хриплые крики птиц разносились по влажному лесу. Вороны, до сих пор следовавшие за ними, садились на длинные мертвые ветви и наблюдали за приближением Кэлен. Они склоняли головы набок и косили на нее черным глазом, пока она проходила под их насестом. Иногда они хлопали крыльями и каркали так громко, что у нее болели уши. Потом они перелетали на другую ветку, с которой продолжали следить за ее продвижением.

Тут и там под густой свисающей растительностью попадались заболоченные участки. Над мутной черной водой клубился пар. Кое-где он уплывал по воздуху прочь, пересекая тропу, и кружился возле ее ног. Густой тяжелый туман не поднимался выше колен, но пропитал ее штаны влагой и запахом мертвечины.

Толстые лозы густо оплетали деревья подобно змеям, убивая растения. В заболоченном лесу корни больших деревьев были толстыми, искривленными и раскидистыми, а кое-где заходили на тропу. Кэлен знала, что если нога провалится между этими корнями, то она может сломать лодыжку, не успев вовремя остановиться. Приходилось тратить время, осторожно перешагивая через путаницу корней.

В глубоких тенях вдали от воды она видела светящиеся глаза, следившие за ней. В ветвях деревьев тоже были наблюдатели.

Несколько темных силуэтов прыгали с дерева на дерево, преследуя их группу, а потом отстали.

На более влажных участках большие деревья стояли на юбке из высоких корней, словно пытались держаться подальше от темной воды. В корнях прятались небольшие зверушки. Серые стволы были гладкими и лишенными коры, а с лишенных листьев ветвей свисали длинные плети мертвого коричневого мха, который был неподвижен в застойном влажном воздухе. От этого деревья походили на серебряных призраков, наблюдающих за теми, кто осмелился идти по тропе.

Рыхлая почва кое-где лишь на несколько дюймов возвышалась над озерами мутной воды с обеих сторон. При каждом шаге вода сочилась из мягкого мха под сапогами Кэлен. Озера покрывались рябью, когда кто-то невидимый проплывал под поверхностью воды. Эти твари преследовали их какое-то время, а потом уходили на глубину, оставляя вместо себя водоворот.

Скрывавшиеся в темной густой растительности существа вопили и завывали. Время от времени Кэлен замечала силуэты, проносящиеся по нижним веткам или бегущие к кустам. Невидимые существа щелкали и свистели, предупреждая своих сородичей. Животные, которых она не могла ни увидеть, ни вообразить, реагировали на группу людей низкими гортанными криками, явно выражая свое неудовольствие.

Кое-где туман, поднимавшийся над бурлящей черной водой, приносил с собой запах серы. Этот запах четко ассоциировался с преисподней, поэтому Кэлен всякий раз настороженно осматривалась, опасаясь, что рядом может появиться творение мира мертвых.

Иногда от тумана исходило зловоние гниющей плоти. Им еще не встречалось место, где пахло бы хоть сколько-нибудь сносно. Кэлен неохотно вдыхала воздух, постоянно оглядываясь в поисках опасности или источника запаха. В воде плавали раздутые разлагающиеся тела животных, которые невозможно было опознать. Она не знала, утонули ли они в смрадной воде или были отравлены ядовитым запахом.

Изредка на поверхности покрытой пеной воды плавали гниющие трупы, которые походили на человеческие.

Ведьмы, идущие впереди, осторожно выбирали путь среди запутанных корней искривленных деревьев. Кэлен прекрасно помнила, что на болоте встречались особенно опасные корни, на которые никто не осмеливался наступать. Корни деревьев с приземистыми толстыми стволами были туго переплетены и напоминали гнезда свернувшихся клубком змей; тропа огибала их, и ведьмы всегда шли по дальней ее стороне.

А затем, возле одного из этих приземистых деревьев со спутанными опасными корнями Кэлен оступилась.

Она остановилась, широко распахнув глаза. Мысль, которую она пыталась достать из темных задворок разума, ворвалась в ее сознание. Она поняла, что не так.

Глава 35

Один-единственный вопрос преобладал над остальными.

Почему Шота хочет, чтобы Кэлен родила младенцев, если собирается их убить?

И зачем тратить время на дорогу в Предел Агаден? Если Шота хочет убить детей, почему бы не устроить выкидыш — а она уже дважды доказала, что способна на это, — а потом при помощи целительницы, например Шейлы, поправить здоровье Кэлен, если Шота хочет сохранить ей жизнь? Если она намеревалась избавиться от близнецов и при этом не убить Кэлен, то это самый простой способ. И дело с концом.

Так почему Шота настаивает, что дети должны