Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Жертвуйтэ на строительство ашрама, да помилуют вас Арджуна и Рама!..
– Ароматические лампы для мамы и папы! Вдохнешь – приятно, нэ выдыхай обратно!…
Но мрачным кутежанам идеи, а тем более товары народного просветления были чужды. Бабы ходили под окошками ЛТО, выкликали своих попавших в беду благоверных, пытались просовывать им через забор узелки со съестным. Попытки не удавались: хитрые адепты объявляли принесенные куски окорока, яйца либо сыры греховной пищей и конфисковали во имя Брахмы Кумариса.
* * *
Должна сразу оговориться, что за всеми вышеописанными картинами я наблюдала в обществе своего Ивана. Точнее, с нами был еще кое-кто, но об этом пока не стоит.
Разумеется, мы шли в царские палаты – отчитываться о выполнении второго Аленкиного желания. Если вы помните, она неизвестно с какого мозгового замыкания потребовала для себя суперслужанку. Вот это-то существо и было при нас, скованное моим суровым паролем, но при этом поминутно желающее рассыпаться на пиксели.
– Эй, Девочка Живущая в Сети! – сурово одернула я без конца меняющую обличья трехмерную фигурку. Веди себя прилично. Во всяком случае, хотя бы тогда, когда рядом будем находиться мы с Ваней…
– А-а-анечка просила снять маечки! – профальцетила Девочка, видимо поясняя тот момент, что на ней вместо маленького черного платья вдруг оказались только белые чулки с пышными розовыми бантиками в заданном районе. Вот виртуальная дрянь! Надеюсь, они с Аленкой друг другу придутся вполне по душе и по размеру…
Внутреннее убранство царских палат претерпело радикальные изменения с того момента, как в них поселился вашнапупский узурпатор Брахма Кумарис. Вся лепнина, позолота и росписи а-ля Палех и Хохлома исчезли бесследно. Вместо них на стенах висели драпировки из грубой холстины, разрисованные загадочными символами (преобладали кривовато вычерченные кольца и пересекающие их эллипсы) и выплетенные в технике макраме невнятные по смыслу панно. На полу, поверх затоптанных ковров, навалена была прелая солома, судя по специфическому аромату – конопляная. Везде где только можно торчали бронзовые треножники с курящимися травами (по-моему, опять-таки конопля) и разных размеров и фасонов ароматические лампы. Лавок не было, подразумевалось, что всякому посетителю положено стоять, либо лежать ничком носом в конопле перед двумя тронами, на которых в данный момент с максимальным удобством расположились Аленка, Матерь Мира, и ее кармический супруг Брахма Кумарис. Великий махатма погружен был в медитацию посредством эксплуатации сооружения, одновременно напоминающего кальян и волынку. В сооружении булькала вода цвета густо разведенной марганцовки. Примерно такого же цвета была и физиономия приснопоминаемого Брахмы.
– Мы пришли, – не затрудняясь приветствием, известил царственную пару мой Иван.
– Заказ выполнили, – дополнила я.
В ответ на это Брахма только пуще забулькал своей медитационной марганцовкой, а Аленка принялась неистово дергать четки:
– Откуль, то есть откуда в вас, о низкорожденные мудхи, проистекает столько непочтения к высшим пред вами па касте и по званию?! – зашипела она. Падите ниц, страшась лицезрения солнцеподобного махатмы, духовного сына Вшивы и Разорвати!
– Не, ниц мы не будем, – тут же перебил узурпаторшу Иван. Никак нам того не возможно. Мы намедни с супругой в бане парились, а у вас тут вона каки полы заплеванные. У последнего золотаря в избе и то чище будет!
– Ох и дерзок твой муженек, Василиса, – недобро улыбнулась мне Матерь Мира. Ох гляди, как бы не нарвался он на мой гнев суровый да праведный!
– И что будет? – залюбопытствовала я. – Под боком незримые ладони Крутого Сэма любовно баюкали шестиствольный пулемет «миниган», которым можно было за здорово живешь разнести треть царских палат. Кстати, о Сэме. С тех пор как его вынесло из геймерного пространства на нашу скромную кутежскую землю, он практически не покидал нас с Иваном. За мужем он ходил следом даже в нужник (подозреваю, что и со мной было то же самое, просто Сэм здорово умеет маскироваться). И, кроме нас да еще Василисы Прекрасной, Сэма толком никто не видел: так, маячит за спиной тень какая-то невнятная… А сам виртуальный герой, кажется, решил для себя, что его первоочередной задачей является охрана наших с Иваном персон. Вот и вел себя соответственно. Хотя применить на деле свой устрашающий арсенал Сэму пока не удавалось. И я молила Небо, чтобы это «пока» длилось подольше.
…На мой вопрос Аленка никак не прореагировала, только завязала четки узлом, в морской практике именуемым двойным беседочным, и рыкнула:
– Где заказ?
– Здесь. Я указала на мельтешащую пикселами пустоту.
– Чтой-то я ничего не вижу, – прищурилась Аленка.
– Так ты ж сама хотела, чтоб у тебя была такая служанка, которая глаз не :мозолит, не позволяет себе лишнего и подчиняется только твоим приказам. Вот. Эта девица вполне тебе подойдет.
– Не вижу здесь никакой девицы. Махатмушка мой сизокрылый, – обратилась она к булькающему Кумарису, – а ты не презираешь ли третьим своим духовным оком означенную служанку?
Мне хотелось расхохотаться, услышав столь высокопарную тираду, но я сдержалась.
– Служанка функционирует по крайне простому принципу, – лекторским тоном заговорила я. Пока не произнесен пароль и не дано задание к выполнению, эта модель находится в стохастическом состоянии.
– Чего? – вытаращилась Аленка, а Кумарис вышел из транса и вовсе булькать перестал.
– Того. Скажешь ей слово заветное, дашь приказ, она и примет облик человеческий, и за выполнение приказа примется.
– Ой ли? – Аленка недоверчиво прикусила узел из четок.
– Проверь. Я с максимальным равнодушием пожала плечами и протянула Аленке бумажку с лингвистическим кодом. Это заветные слова. Произнесешь – все будет. А мы – пойдем. У нас еще дел много.
Мы с Иваном развернулись было, но Аленкин крик вернул нас от дверей:
– Стоять!
– В чем дело?!
– Ишь хитрые какие! Сунули мне бумажку, а сами стрекача задать хотите?! Нет уж! Испытания, при вас проводить буду!..
Я обреченно вздохнула про себя. Хитрость не удалась. А так хотелось…
Аленка развернула поданную мною бумажку, косо глянула на меня и громко продекламировала вслух:
До свиданья, мой любимый город
Я почти попала в хроники твои[2]…
– У-у, йес! – взвизгнула наша сетевая подружка, и немедля ее пиксели приняли достойную и вполне гуманоидную форму. Девочка Живущая в Сети, подбоченясь, глянула на ошеломленную ее метаморфозой Аленку и выдала: